С бывшим мужем враги

Это был мой день рождения – тридцать восьмой. Мы с мужем спрятались в тосканской глуши, на холме, в красивом домике с видом на лес. Приближалась осень, листья уже потеряли какой-то процент своего ярко-зеленого цвета. Домик был идеален, он отлично подходил для деньрожденных нужд – уютная гостиная с камином, кухонный стол, куда нам свалили вкусняшки с соседней фермы: персики, помидоры на веточках, базилик, яйца. Не помню, в какой точно момент это случилось, в какой из дней уик-энда, в котором часу. Но я почувствовала – несмотря на длинные прогулки и еще более долгие возлежания, большие стаканы бароло и держание за ручки – моему браку настал конец.

Зато я хорошо помню, что все это произошло непроизвольно. Будто прозвонили в колокол, и я уже не могла этот случившийся звук отменить. Будто в небо упустили шарик, наполненный гелием. Я старалась подавить в себе это знание, запихнуть куда-нибудь подальше. Уговаривала себя: просто на секунду показалось, а на самом деле брак не стал слишком сложным, он не слабеет, не сыпется сквозь пальцы. Но вообще-то я знала точно. Понимание добралось уже до костного мозга.

Поначалу я с немалым успехом уменьшала громкость этого знания. Прошли годы, прежде чем мы смогли найти и выговорить нужные слова. Но в тот уик-энд плотина прохудилась достаточно сильно, чтобы стало слышно неослабевающее журчание утекающей воды. Оно становилось все громче и в конце концов заглушило прочие звуки.

Мы с бывшим мужем всегда были друзьями. Слали другу другу смешные картинки, язвительные комментарии, всякую чушь. И в музыке нас трогало одно и то же: красивые аккорды, новизна, гармонии. Питер Гэбриел, Шопен, Сигур Рос – я слушала их для удовольствия, а он так, будто готовился к экзамену. Нам нравилось ходить через парк в Osteria Basilico за пиццей, особенно летними английскими вечерами, когда солнце, кажется, вообще никогда не сядет. Нам нравилось ехать на ­машине в Нью-Форест или к морю. Но больше всего мы любили наших детей. Мы были близки, хотя так и не превратились до конца в пару. Имелось несовпадение. Всегда чувствовался элемент неловкости, беспокойство. Но, ребята, мы очень, очень сильно любили наших с ним детей.

В период между днем, когда я поняла, и днем, когда мы смирились перед лицом правды, было перепробовано все. Так легко мы не сдаемся. Мы не хотели никого огорчать. Отчаянно пытались не навредить детям. Не хотели терять нашу семью. Но вопросы, философские и тактические одновременно, были выше наших сил: кто теперь где спит? как мы делим ванную? что скажем детям?

Я извивалась как могла, лишь бы не отвечать. Но в один прекрасный день наконец сообразила, что уже не стою на распутье. Я давно выбрала дорогу. Практически не сознавая этого, мы уже разошлись. И в качестве супругов никогда больше не сходились.

С бывшим мужем, музыкантом Крисом Мартином, и детьми Эппл и Мозесом, 2015.

На том раннем, сумрачном этапе я заставляла себя фантазировать, как дальше буду жить. Я не очень хорошо представляла себе, как именно женщина должна вытаскивать свою нить из клубка мужчины, с учетом того, что в детях сплелись ДНК нас обоих. Это казалось невыполнимым – как выдернуть зуб или вырезать водителя из разбившегося всмятку автомобиля. В мире, где я росла, разводились редко. А разводы, в подробности которых меня посвящали, были мерзкими, жестокими, бесконечными. Я этого не хотела вот прямо всем сердцем.

И стала придумывать способ – понимая, что это невозможно, – сохранить структуру семьи, хотя бы на одном каком-нибудь уровне. Может, мы построим парадигму, в которой хотя бы едим вместе? Или даже ездим в отпуск. А получится ли находить поводы для того, чтобы вместе поржать? Но важнее всего был вопрос – сможет ли мой бывший продолжать быть членом семьи, продолжать меня защищать, захочет ли он быть для меня самым лучшим? А я смогу быть всем этим для него?

Я никогда не слышала выражения «осознанное расставание». Оно звучит изумительно, но отдает при этом тягучей болью и чем-то неудобоваримым. Эту идею подбросил наш психотерапевт – он помогал нам конструировать новое будущее. Я была заинтригована не столько самим выражением, сколько чувствами, которые оно вызывало. Неужели существует мир, где мы можем разорвать отношения и не потерять при этом вообще все? Можем ли мы быть семьей, но не являться при этом парой? Решили попробовать.

Мы договорились расставаться таким способом примерно за год до того, как сообщили о нашей концепции миру. Хотели сначала протестировать план. Получалось то хорошо, то плохо. Случались отличные дни и ужасные, дни, когда нас друг от друга тошнило, но мы заставляли себя вспомнить, к какой важной цели идем. Находили способ улыбнуться и даже обняться и отвезти детей на бранч, как договаривались. Мы тогда только переехали в Лос-Анджелес, так что приспосабливались ко всем переменам одновременно. Оглядываясь назад, скажу, что это был год самого большого челленджа в моей жизни. Я чувствовала, что мной управляет страх. Я волновалась за детей, которым надо было вписаться в новую жизнь, новую школу, новую структуру семьи. А вдруг мир узнает, что мы больше не вместе, раньше, чем мы будем готовы ему об этом объявить? А как именно объявить? Что ­сказать?

Актриса Гвинет Пэлтроу, 2019.

И вот день настал. Действуя по плану, мы опубликовали на сайте Goop объявление, которое так и озаглавили: «Осознанное расставание». Мы сообщили публике, что заканчиваем наш брак. Я помню, как дрожала, когда звонила Элиз Лонен, нашему шеф-редактору по контенту, и давала ей зеленый свет: «Публикуй». Мы знали, что текст вызовет большой интерес – так всегда бывает, когда пара знаменитостей прекращает отношения, – но мне в голову не приходило, что на самом деле последует. Удивление аудитории быстро сменилось гневом и насмешками. Странной комбинацией издевательств и злобы, с которой я раньше не сталкивалась. Предшествующий год и без того порядком меня потрепал. Если совсем честно, то интенсивность реакции вызвала у меня желание зарыть голову в песок гораздо глубже, чем когда бы то ни было в моей публичной жизни.

Я всегда говорила что думала, не боялась публиковать очень провокационные вещи. Это легко, когда полагаешь, что разводишь костер перемен к лучшему. Ты снимаешь защиту в надежде, что это кому-нибудь поможет. Ты хочешь произнести слова, которые войдут в резонанс с чужими мыслями. На этом, собственно, и держится мой Goop. Я не раз писала там о штуках, за которые меня объявляли сумасшедшей: йога, рейки, макробиотика, безглютеновая еда, всякое про вагины… Интернет бережно хранит весь негатив по каждому перечисленному поводу. Это стало циклом: я или мы в Goop предлагаем нечто новое, возникает бешеная реакция, а потом постепенное вхождение концепции в культурный слой. Это было болезненно, особенно на раннем этапе, но я постепенно полюбила и свою роль в цикле, и человеческое любопытство, которое крутит колесо.

Осознанное расставание, или «поживем отдельно» – называйте как хотите, – стало частью культуры разводов. Раньше ко мне подходили и спрашивали: «Зачем ты это так назвала?» Теперь спрашивают: «Как именно ты это провернула?»

Для меня было бесконечно важно самой писать себе роль в процессе прекращения отношений. Имелись во мне раны, которые с помощью этих отношений я пыталась залечить, и не то чтоб совсем не врала себе по данному поводу. Я была слепа, управляема, упряма, нетерпима. Надо было принять этот факт и набраться храбрости о нем сообщить.

На этом пути вам понадобится такой объем всепрощения, что можно грести лопатой, – а еще надо придумать, как всепрощать активно. Прощение я всегда представляла себе так: твердое постепенно становится мягким и тебя уже не бесят мысли о переменах, которые произошли в бывшем муже, а его больше не бесят перемены в тебе. Но я пришла к другой идее: прощение предполагает, что ты берешь на себя ответственность за свою половину отношений. Ты не можешь начать прощать, пока не почувствуешь, каково это – быть твоим партнером, общаться с самой противной частью тебя, с твоими травмами, с твоими проколами. Бывают, конечно, исключения, но в большинстве случаев отношения – это пополам-напополам. Просто удобнее считать себя пострадавшей стороной, тогда нет необходимости рассматривать свое собственное дерьмо.

Еще важно учиться не делать назло. «Назло» заставляет нас верить, что мы правы. Делает нас слепыми к собственным ошибкам. Смысл разрыва – раз уж мы вынуждены через это пройти – в росте. Надо использовать возможность посмотреть на себя и починить сломанные механизмы, иначе снова окажешься в такой же ситуации.

Если «назло» блокирует процесс, то способность культивировать в себе добрые чувства должна, в противовес ему, подтолкнуть дело. Когда-то ведь вы любили своего бывшего, и не исключено, что до сих пор любите, так что положите список его достоинств в карман поближе к сердцу.

С нынешним мужем, сценаристом Брэдом Фэлчаком, 2019.

ПРАКТИЧЕСКИ ДОГОВОРИЛИСЬ

У героев русского «Татлера» – своя экология сознания, но психолог Лена Фейгин считает, что даже в Москве можно развестись осознанно.

Страшно будет в любом случае, в первую очередь из-за чувства обиды и вины, а также из-за неопределенности будущего. И все равно, по-моему, разойтись «экологично» реально, особенно если соблюдены некоторые условия.

Условие 1: вы расстаетесь не из-за измены

Тот, кому изменили, чувствует себя брошенным, недооцененным, что порождает жажду мести: отберу детей, испорчу репутацию. Что угодно, лишь бы насолить.

Условие 2: финансовая независимость или прописанные обязательства

Зависимость – почва для манипуляции. Российский менталитет стоит на том, что мужчина приносит в дом добычу, а женщина обустраивает быт и не занимается карьерой серьезно, в отличие от Гвинет Пэлтроу. В нашей ситуации расставание, особенно если инициатором является неработающий партнер, проходит тяжело и потребность в посредниках выше. Имущество тут часто делится в пользу того, кто сильнее. А «осознанный развод» подразумевает хотя бы приблизительное понимание, кому достанутся активы. Брачный контракт помогает, как ни странно, сфокусироваться на личности, а не на деньгах человека, с которым вы решили провести жизнь.

Условие 3: экосистема поддержки

Важно, чтобы семья и друзья не вставали на сторону одного из разводящихся. Не стоит их подключать, пока не выработано общее решение.

Условие 4: вы уже предприняли все попытки сохранить брак

Осознание, что история себя исчерпала, не приходит к обоим партнерам одновременно. Психотерапевт – это хорошо. Время «в терапии» либо поможет выйти на новый виток отношений, либо уравняет эмоциональный фон разводящихся. «Осознанность» подразумевает понимание того, что чувствует твой партнер, а не только ты сам. Сопереживайте, протяните руку родному человеку. Ну можно ведь хотя бы попытаться помочь другу другу пройти через развод, а не заниматься взаимоуничтожением.