Жюрайтис биография личная жизнь
Елена Образцова и Альгис Жюрайтис познакомились на сцене и не расставались 20 лет. Об их любви в Большом театре ходили легенды. Неизмеримый талант и страсть – вот то, чем наградила Елену и Альгиса судьба.
Ни о какой любви Елена Образцова даже не мечтала. Разве что о любви к музыке. Худенькая девушка, дитя войны, на тонких длинных ногах, в которых самым толстым местом были колени, уверенной походкой, вопреки воле отца пришла поступать в консерваторию. Ее взяли без экзаменов: редкий случай – приемная комиссия мгновенно разглядела в ней будущую оперную звезду.
Ноты, пюпитры, репетиции до поздней ночи – Елена не бегала на танцы, как ее сверстницы, учила и учила. «Ленка, останешься в старых девах!» – подначивали однокурсницы. Между собой ее даже прозвали монашкой.
Елена Образцова -биография личной жизни
Елене Образцовой исполнилось двадцать шесть, и слова подруг могли стать пророческими в личной жизни Образцовой, не встреть она в гостях у друзей импозантного и серьезного мужчину, физика Славу Макарова. «Вот мой будущий муж», – пронеслось в голове Образцовой. Так и случилось. Вячеслав -Петрович был старше, умнее, лучше разбирался в жизни.
В их отношениях он сразу взял на себя роль наставника. Елене нравилось, что он одержим служением науке так же, как она – музыке. Они поженились и прожили счастливо семнадцать лет. Пока не грянул гром…
Альгис Жюрайтис – биография, личная жизнь
В их доме бывали коллеги Елены Образцовой по Большому театру, в том числе Альгис Жюрайтис, известный литовский дирижер. Елена старалась каждый раз приготовить особенный ужин – Альгис был очень худым и не ел мяса. Но это была не единственная его странность. В Большом театре над Жюрайтисом часто подтрунивали – вегетарианец, йог, аскет. Он был необыкновенным человеком, гениальным дирижером.
Никогда не использовал дирижерскую палочку, управлял оркестром с помощью рук. Когда в Японии поклонники спросили, почему он не пользуется палочкой, Жюрайтис со свойственным ему остроумием ответил: «Палочками я ем, а не дирижирую». Он сочетал в себе несочетаемое: литовское хладнокровие уживалось со взрывным итальянским темпераментом, тяга к романтизму соседствовала с крайней необщительностью, а интеллект и огромный багаж знаний об искусстве и мире – с детской непосредственностью в выражении эмоций.
Будучи всю жизнь близок к буддистским идеям, уже в зрелом возрасте Жюрайтис крестился в православие с именем Александр. Всю свою необычайную энергию этот человек выплескивал на сцене, у него были сотни тысяч поклонниц во всем мире. А вот с личным – не везло. Альгис трижды был женат, у него были дочь и сын, которым он признался однажды, что не создан для семейного счастья. «Для этого тоже нужен талант, а я больше талантлив в музыке», – сокрушался он.
Елена Образцова и Альгис Жюрайтис: личная жизнь: За кулисами Большого
Нельзя сказать, что Жюрайтис не обращал внимания на приму Большого, красавицу певицу Елену Образцову. Ведь она тоже была незаурядной личностью. Вот она выходит исполнять свою коронную арию в «Кармен». Публика ахнула: неслыханное дело – оперная дива стоит на сцене босиком! Нигде, ни в одном оперном театре мира такого еще не было.
«Ну, скажите мне, откуда у бедной безработной цыганки деньги купить бархатные туфли с серебряными пряжками?!» – объясняла Елена свой смелый поступок. Она вообще всегда была смелой, почти хулиганкой. Кто еще в зрелом возрасте рискнет попробовать себя в драматическом искусстве и сыграет в спектакле Виктюка, похудев для этого на 28 кг за два месяца?
А в 74 году на «Новой волне» в Юрмале Елена Образцова решила похулиганить и спеть вместе с рэпером Тимати, чем потрясла публику до глубины души… Нет, если Альгис и говорил, что не замечал эту Необыкновенную женщину, то конечно, лукавил.
Однажды в темных коридорах Большого театра Альгис подошел к Елене и предложил спеть оперетту. Она была занята – собиралась на гастроли в Италию, поэтому отмахнулась: «Замечательно, я вернусь, и мы споем». А когда вернулась, Жюрайтис вдруг объявил: концерт оперетты даем через три дня. Как через три дня?! Она же не репетировала ни минуты! А там тексты на немецком, которого она не знала. Елена накинулась было на Альгиса, но встретила его растерянный взгляд – беспомощный, как у ребенка. Он не подумал…
И тогда Елена совершила для него этот подвиг: поставила ноты и читала с листа, но концерт спела. Когда занавес опустился, Альгис пришел в гримерку к Елене. Ему не нужно было ничего говорить – она все поняла. Между ними как будто искра пробежала. Случилась любовь, которая разрушила всю предыдущую, налаженную личную жизнь.
Этому не предшествовало никаких ухаживаний, цветов, свиданий. Но они оба поняли, что должны быть вместе. «Все, что я делаю на сцене, – это о любви и ради любви. Когда человек перестает любить, он уже не может быть артистом. Певец обязан жить страстями, а не лежать в вате, боясь простудиться. Любовь – Божий дар, от которого нельзя отказываться», – говорила в интервью Елена Образцова.
В театре ничего не скроешь, об их романе быстро узнали, у людей был шок. Все привыкли, что Образцова очень скрытная и строгая и на легкомысленные поступки не способна. Ей говорили: «Ты с ума сошла! Зачем тебе Жюрайтис?»
Они катались вдвоем на машине, по вечерам бродили по улицам, взявшись за руки, словно подростки. А ведь Елене было 43, а Альгису – 54. Скрывать вспыхнувшие чувства было нелегко, особенно Образцовой. Но она переживала за реакцию дочери, которая в это время заканчивала школу. Решили дождаться, когда Леночка сдаст экзамены и поступит в университет. Но однажды Лена сказала матери: «По-моему, Альгис тебя любит». Образцова попыталась обернуть все в шутку, но дочь уже все поняла. И рассказала отцу…
«Слава, ну что ты молчишь?! Разве ты не хочешь меня удержать? Сделай что-нибудь!» – в отчаянии заламывала руки Елена. На что муж лаконично ответил: «Это любовь. Что тут сделаешь?» Она знала, что он прав. Ей было больно уходить из семьи, но без Альгиса жить, есть, дышать она уже не могла. Тогда состоялся концерт – самый ужасный в ее жизни. В зале сидели оба: Альгис и Вячеслав. Они ждали, когда она сделает свой выбор. А выбора у нее уже не было…
Уход к любимому обошелся Елене очень дорого: дочь Леночка осталась с папой и два года общалась с матерью только по телефону, называя ее Еленой Васильевной. Материнское сердце разрывалось на части. Такого удара она не ждала. Но Образцова решила бороться за своего ребенка. И пусть пришлось выслушивать много гадостей, страдать, но потом с Леночкой они стали лучшими подругами, жить друг без друга не могли. Елена знала, что рано или поздно дочь ее поймет. Так и случилось – когда та выросла, вышла замуж, а потом развелась с третьим своим мужем, родила сына…
Елена и Альгис прожили вместе двадцать лет, как один день. Не было ссор, размолвок, упреков. Их объединяла общее дело – музыка, они оба принадлежали искусству. Много ездили вместе и по заграницам, и по России, вместе ставили спектакли. Елена впервые почувствовала себя абсолютно счастливой: рядом с ней был не только любимый мужчина, но и единомышленник. Ей больше не нужно было выбирать между семьей и работой.
Не нужно доказывать свое право на служение искусству. Не нужно ничего объяснять – Жюрайтис понимал все по ее глазам. Цена, которую Образцова заплатила за свою любовь, себя оправдала. Альгис очень любил ее руки, не было дня, чтобы он не сделал супруге массаж и не перецеловал их. Когда они ссорились, Елена сердилась: «Не трогай меня!» А он говорил: «Но они же не виноваты!» – и показывал на ее руки. И она все прощала.
Елена вспоминала: «Он был все время разный. Засыпая вечером, я никогда не знала, с каким человеком проснусь утром. Разговорить его было непросто – очень замкнутый был человек, но когда он начинал говорить, я просто заслушивалась. Вообще-то он молчун был и любил одиночество. Сначала я никак не могла этого понять: в нашем женском представлении, если любишь человека, хочется быть с ним как можно больше. Альгис очень меня любил, но ему хотелось одиночества: уходил на лыжах в лес или уезжал куда-то далеко на велосипеде… Потом я поняла его, и жизнь у нас наладилась».
Однажды во время гастролей Елена сидела в номере, ждала его звонка. И так рванулась к телефону, что сломала палец на ноге. В четыре часа ночи ее увезли в больницу, наложили гипс, и все концерты она пела в инвалидной коляске. Альгис в этой коляске ее возил по городу.
Он всегда дарил ей цветы. А иногда приходил домой и сообщал: «Сегодня я “Жизель” играл для тебя». И все адажио в «Лебедином» были для нее, она это знала. В антракте Альгис обязательно шел ей звонить, и это тоже был подарок. А она, когда могла, старалась заглянуть в антракте к нему в дирижерскую комнату. “Он лежал на диване в черных брюках и белоснежной рубашке, лицо у него было одухотворенное, и я его в эти минуты очень любила…” -признавалась Елена Образцова.
Страшный диагноз
Все оборвалось в одно мгновение. У Альгиса обнаружили рак, сделали операцию. Врач сказал Елене, что ему осталось три месяца. Он прожил полтора года… Все это время Елена была рядом с мужем, поддерживала его, строила планы. Уверяла, что он поправится, а у самой кошки скребли на душе. Наступила черная полоса: Елена упала на сцене и сломала руку, потом ограбили их квартиру и в завершение мук – умер Альгис.
Жить без него Образцова не хотела. Она оставила сцену, на два года сделалась отшельницей, пока друзья не втянули ее в работу. «Я очень любила моего мужа. Я и сейчас очень его люблю…» -постоянно говорила Елена.
…Елена Васильевна Образцова ушла из жизни 15 января 2015 года, пережив мужа Альгиса Жюрайтиса на шестнадцать лет. В память об этой гениальной паре остались записи концертов, интервью, телепередачи. Но главное, чему они научили нас своим примером, это то, что настоящая любовь есть, и она преодолеет все, если ее не предать.
Годы жизни
Категория
Театральный деятель
Театры
Фотоальбом
27 июля 1928, Расейняй, Литва — 25 октября 1998, Москва
Литовский и российский дирижёр.
Заслуженный артист РСФСР (24.05.1968).
Народный артист РСФСР (25.05.1976).
В 1950 году окончил Вильнюсскую консерваторию (класс фортепьяно С. Вайнюнаса), в 1958 году — Московскую консерваторию (класс дирижирования Н. Аносова).
С 1947 года — концертмейстер Оперной студии Вильнюсской консерватории. С 1950 года — концертмейстер, с 1951 года — дирижёр Литовского театра оперы и балета. Как дирижёр дебютировал в 1951 году в Литовском театре оперы и балета (опера С. Монюшко «Галька»).
С 1955 года — дирижёр-ассистент Большого симфонического оркестра Всесоюзного радио.
С 1958 года — дирижёр Москонцерта.
С 1960 года — ГАБТ СССР.
В равной степени отдавал дань увлечения и опере, и балету, музыке классической и современной. Его репертуар насчитывал более 60 названий. Он неоднократно выступал в роли дирижера-постановщика, в частности, поставил оперы «Бал-маскарад» Дж. Верди (1979), «Сельская честь» П. Масканьи (1981, концертное исполнение), «Паяцы» Р. Леонкавалло (1982, концертное исполнение), «Вертер» Ж. Массне (1986), «Мазепа» П. Чайковского (1986). Постановкой «Вертера» дебютировала в режиссуре его жена Елена Образцова, с которой он неоднократно выступал и в Большом театре, и в концертных залах. Участвовал в постановке балетов «Спартак» А. Хачатуряна (1960), «Ванина Ванини» Н. Н. Каретникова, «Русские миниатюры» на сборную музыку, «Скрябиниана» на музыку Александра Скрябина в оркестровке Рогаль-Левицкого (1962), «Лейли и Меджнун» С. А. Баласаняна (1964), «Весна священная» (1965), «Асель» В. А. Власова (1967), «Видение Розы» на муз. К. М. фон Вебера (1967), «Лебединое озеро» (1969; римская Опера, 1977), «Икар» С. М. Слонимского (1971), «Иван Грозный» на муз. С. С. Прокофьева (1975, Париж), «Ангара» А. Я. Эшпая (1976; Государственная премия СССР, 1977), «Подпоручик Киже» на муз. Прокофьева (1977), «Ромео и Джульетта» (1978, Париж), «Раймонда» А. Глазунова (1984).
Жена – оперная певица Елена Образцова.
Похоронен на Аксиньинском кладбище в Одинцовском районе Московской области.
Государственная премия СССР (1977).
Лауреат международного конкурса Академии Санта-Чечилия в Риме (1968).
последнее обновление информации: 01.11.13
Письмо в газеты «Правда» и «Литературная газета»
11 марта 1978 А. Жюрайтис приобрел известность в СССР и за границей, подписав опубликованную в главном печатном органе КПСС — газете «Правда» — большую статью («открытое письмо») под названием «В защиту „Пиковой дамы“»., в которой резко выступил против постановки в парижском Гранд-Опера оперы П. И. Чайковского «Пиковая дама» в оригинальной интерпретации режиссёра Юрия Любимова (музыкальная обработка Альфреда Шнитке, дирижёр Геннадий Рождественский):
«…Разве позволительно советским гражданам устраивать средневековое аутодафе над обожаемым советским народом, любителями музыки всей земли Чайковским, выступая в роли инквизиторов? Разве пристойно предавать нашу святыню ради мелких интересов дешевой заграничной рекламы… Это преднамеренная акция разрушения памятника русской культуры…. Не проявили ли соответствующие организации попустительство этому издевательству над русской классикой?.. Все, кому дорого великое наследие русской культуры, не могут не протестовать против безнравственности в обращении с русской классикой и не осудить инициаторов и участников издевательства над шедевром русской оперы».
Статья вышла в канун последней — генеральной репетиции оперы. Аналогичная статья появилась тремя днями раньше (8 марта 1978) в наиболее читаемой газете советской интеллигенции — «Литературная газета». Примечательна история знакомства А. Жюрайтиса с партитурой будущей оперы. А. Шнитке вспоминал, что оставил клавир в библиотеке оперы и на его основании Жюрайтис и написал статью. М. Я. Геллер сообщал, что А.Жюрайтис, дирижировавший в то время в парижской опере советской постановкой, без разрешения заглянул в партитуру.
Статья имела далеко идущие последствия: Юрий Любимов был обвинен в извращении отечественной классики, ему был закрыт выезд в Париж на генеральную репетицию. Постановка оперы, в нарушение существовавших международных договоренностей, была сорвана, что вызвало громкий международный скандал и последующий бойкот официальных культурных мероприятий СССР со стороны парижской Гранд-опера и других культурных учреждений Западной Европы.
А. Шнитке полагал, что А. Жюрайтис не был инициатором статьи, а за всей этой интригой проглядывалась фигура секретаря ЦК КПСС по идеологии М. А. Суслова.
дополнительная информация >>
Если Вы располагаете дополнительной информацией, то, пожалуйста, напишите письмо по этому адресу или оставьте сообщение для администрации сайта в гостевой книге.
Будем очень признательны за помощь.
(1928-1998)
Литовский и российский дирижер Альгис Жюрайтис родился в 1928 году в провинциальном литовском городе Расейняй. В двадцатидвухлетнем возрасте он окончил Вильнюсскую консерваторию, где обучался искусству фортепианной игры у Стасиса Вайнюнаса. Но еще до ее окончания – в 1947 г. – он начинает приобретать опыт деятельности, связанной с оперой, будучи концертмейстером в консерваторской оперной студии. В дальнейшем опера становится его творческой судьбой – закончив консерваторию, он стал концертмейстером в Театре оперы и балета Литовской ССР. В качестве дирижера он впервые себя проявляет в 1951 г. – первым его спектаклем стала опера «Галька» Станислава Монюшко.
В 1953-1958 году Альгис Жюрайтис обучается дирижированию в Московской консерватории, наставник его – Николай Аносов. Одновременно Альгис Марцелович работает в качестве дирижера-ассистента в Большом симфоническом оркестре Всесоюзного радио. По прошествии двух лет после окончания учебы он становится дирижером Большого театра. В последующие десятилетия жизнь и творчество дирижера были связаны с этим театром. Первой его самостоятельной дирижерской работой здесь становится «Спартак», поставленный Юрием Григоровичем.
В 1968 году дирижер удостоился звания Заслуженного артиста РСФСР и стал победителем международного конкурса Академии Санта-Чечилия в Италии.
Отличительной чертой Жюрайтиса был отказ от использования дирижерской палочки. На вопрос, заданный ему в Японии, почему он так поступает, дирижер ответил однажды, что палочки нужны ему исключительно для еды, а в том, что касается музыки, он отдает предпочтение неотъемлемой живой части человека – рукам.
В репертуаре Жюрайтиса более 60 произведений – и опер, и балетов, среди которых есть и немеркнущая классика былых времен, и творения современников. Нередко он был дирижером-постановщиком. Им поставлены такие спектакли, как «Мазепа» Петра Ильича Чайковского, «Бал-маскарад» Джузеппе Верди, а также оперы в концертном исполнении – «Сельская честь» Пьетро Масканьи и «Паяцы» Руджеро Леонкавалло. Когда Елена Образцова дебютировала в качестве режиссера, поставив оперу Жюля Массне «Вертер», в качестве дирижера выступал именно Жюрайтис.
С Еленой Образцовой Альгиса Жюрайтиса связывало не только творческое сотрудничество – они были супругами. Начало их союза было ярким. Однажды дирижер, встретив певицу в театральном коридоре, предложил ей концертную программу арий из оперетт. Елена Васильевна, занятая мыслями о предстоящих итальянских гастролях, ответила, не особо задумываясь, что споет, когда вернется. По возвращении в Москву Жюрайтис напомнил ей об обещании и заявил, что концерт состоится через три дня.
Для певицы это была очень нелегкая задача – и не только из-за столь малого срока, отведенного на подготовку: многие арии нужно было петь по-немецки, а Елена Васильевна не владела этим языком. И все-таки дирижер и певица не только преодолели все трудности и порадовали публику прекрасным концертом, но и поняли, что созданы друг для друга. Вот так – без цветов, подарков и долгих ухаживаний – решилась их судьба. Они прожили вместе шестнадцать счастливых лет, понимая друг друга без слов. Нередко дирижер, приходя домой, говорил супруге: «Сегодня я «Жизель» играл для тебя».
Дирижер участвовал в создании множества балетных спектаклей: «Скрябиниана», «Ванина Ванини» на музыку Николая Каретникова, «Весна священная» Игоря Стравинского, «Видение розы» на музыку Карла Вебера, «Икар» Сергея Слонимского, «Лейли и Меджнун» Сергея Баласаняна. Жюрайтис участвовал в постановке некоторых балетов за рубежом: «Лебединое озеро» в Риме, «Иван Грозный» и «Ромео и Джульетта» в Париже.
Коллегам и близким Альгис Жюрайтис запомнился как личность противоречивая. Литовское хладнокровие сочеталось в нем со взрывным темпераментом, а мощный интеллект и богатая эрудиция – с детской непосредственностью. Он не был многословным, но если начинал говорить, то делал это так, что слушать его можно было бесконечно. Альгис Марцелович любил уединение, летом проводил свободное время, уезжая куда-нибудь на велосипеде, а зимой – уходя в лес на лыжах. Жюрайтис – литовец по происхождению – большую часть жизни принадлежал к католической церкви, однако увлекался идеями буддизма (даже не ел мяса). Впрочем, его супруга Елена Образцова утверждала, что по духу он был если не русским, то определенно славянином, хотя родился и вырос в Литве. Возможно, по этой причине на склоне лет он пришел к православной вере и принял крещение под именем Александр.
В 1978 году в «Правде» и «Литературной газете» было опубликовано открытое письмо Жюрайтиса, в котором дирижер осуждал постановку «Пиковой дамы» Чайковского в музыкальной обработке Альфреда Шнитке и режиссерской интерпретации Юрия Любимова – Жюрайтис назвал этот спектакль «средневековым аутодафе над Чайковским», а его создателей – «инквизиторами». Это письмо в определенной степени испортило репутацию дирижера в творческой среде, ведь последствия его были весьма серьезны: запрет на выезд Любимова во Францию, срыв постановки, как следствие – международный скандал, бойкотирование советских культурных мероприятий западными театрами, в частности, Гранд-опера. Многие коллеги заметили его «партийно-обличительный пафос», не обратив при этом внимания на суждения чисто музыкального, художественного плана. И только тогда, когда спектакль все же появился на сцене, стало очевидным, что Жюрайтис был не так уж неправ.
В 1997 г. у Жюрайтиса был диагностирован рак. Болезнь прогрессировала стремительно, но – несмотря на свое тяжелое состояние – дирижер настаивал, чтобы его супруга не пренебрегала работой ради него. Жюрайтис ушел из жизни в 1998 году.
Музыкальные Сезоны