Валерий леонтьев педик

Недавно Валерию Леонтьеву исполнилось 68 лет. В этом возрасте большинство российских мужчин уже пять лет как на пенсии, а он все бежит-летит с гастролями по городам и весям. Будто время над ним не властно!

Помните до сих пор популярную песню про светофор? Ту самую, где все бегут, бегут, бегут, а он им светит? Этот хит будто списан с Валерия Леонтьева. Вот уже сколько лет горит его звезда, вот уже сколько лет светит всем остальным, бесцельно бегущим. Что же позволяет Леонтьеву сохранять свою долголетнюю творческую биографию? В песне есть ответ на этот вопрос: «А потому, потому, потому, что был он в жизнь влюбленный!»

Путь звезды Валерия Леонтьева

Как становятся звездами? Этот вопрос занимает миллионы зрителей, следящих за успехами своих кумиров, и тысячи звездочек, которым так и не удалось подняться на вершину Олимпа. Ответов множество, и почти все… неверные. Кто-то ищет свой путь в постели влиятельного продюсера, кто-то устилает дорогу крупными купюрами, полученными от богатого папы или любовника-миллионера, кто-то пытается работать над собой, учиться, шлифовать природный талант.

Каким был звездный путь Валерия Леонтьева?

Тернистым. И это еще мягко сказано! Когда его спрашивают, что бы он изменил, если бы получил шанс начать все сначала, отвечает, что НИКОГДА не повторил бы свой путь. Представляете, какие препятствия пришлось преодолеть мальчику из деревеньки Усть-Уса, затерянной в лесах Республики Коми?

В далеком 1949-м ничто не предвещало рождения одной из самых ярких звезд отечественной эстрады. Папа -зоотехник, мама – домохозяйка, заснеженный домик в богом забытом уголке советской страны… Даже самый великий фантазер не смог бы тогда представить себе маленького Валеру на сцене огромного концертного зала.

Рождение Валеры Леонтьева окутано тайной. Лет десять назад заговорили, что на самом деле Валера не поздний ребенок, а наоборот – ранний. Якобы его старшая сестра на самом деле его мама, а мама – бабушка. Так уж случилось, что восемнадцатилетняя Майя забеременела и родила сына. Чтобы «скрыть грех», родители Леонтьева, Яков Степанович и Екатерина Ивановна, записали младенца на себя.

Вот такую историю придумали. Сам Леонтьев эти слухи отрицал и даже собирался судиться с журналистами, но потом махнул рукой. Пусть чужие люди думают что хотят, а родные… Они знали, что он любил их всех.

Вскоре семья Леонтьевых перебралась в Воркуту, а когда Валере стукнуло двенадцать, переехали в Ивановскую область, в маленький городок Юрьевец. Обычное провинциальное детство с перешитой одеждой, с конфетами только по большим праздникам. Может, поэтому и мечтал он о ярких костюмах и красочных праздниках? Так сказать, от противного. Звездой он быть не собирался. Тем более что первый выход на сцену обернулся провалом.

Мальчик должен был изображать рыболова. Закинул удочку, все у него перепуталось, незадачливый артист разревелся и со сцены убежал. Потом он играл в драмкружке, пел и читал стихи на школьных вечерах, но грезил океаном. После школы собирался махнуть на Дальний Восток и выучиться на океанолога. Только денег на билет собрать не удалось. Пришлось выбирать что поближе – Москву.

Леонтьев явился в ГИТИС и оторопел: «Абитуриенты показались мне звездами мирового масштаба. А что я?» Себя он всегда недооценивал. Трудно поверить, но и сегодня он на удивление самокритичен. А тогда вообще перепугался, забрал документы и вернулся домой. И до сих пор певец обходит стороной Малый Кисловский переулок, где находится театральный институт. Называет местом своего позора…

Дома Валерия тоже не ждало ничего хорошего. Тягал вагонетки на кирпичном заводе, работал смазчиком на льнопрядильной фабрике, был почтальоном, электриком, портным. Потом уехал в Воркуту к сестре Майе, устроился лаборантом. Перепробовав столько профессий, он понял – уж лучше петь. На его счастье, в Воркуте была отличная самодеятельность, и вскоре Валерий начал давать концерты на сцене местного ДК.

В 1972-м 23-х летний Леонтьев выиграл конкурс молодых талантов в Сыктывкаре, и его позвали в местную филармонию. С одной стороны, несомненный успех, официальный статус певца, концертная ставка (5 рублей 50 копеек за концерт!). А с другой? Поездки по такому захолустью, что и представить себе страшно.

Первый концерт он не может забыть до сих пор: «Февраль, минус 47, здание заброшенной церкви, холодрыга. Откопали дрова в сугробах, затопили печки, плеснули туда бензина из бензобака автобуса. Оказалось, что забыли открыть вьюшки и дым пошел в зрительный зал». Вот такие «спецэффекты»! Но куда-то двигаться боялся. Кто он такой? Певец «из леса».

Только в 1979-м Валерий Леонтьев рискнул и поехал на Всесоюзный конкурс в Ялту. Собрался на сцену выходить – и тут ему сообщают новость: умер отец. Собрал волю в кулак, вышел, спел и победил. Плакал уже потом, сидя один в гостиничном номере: получи он телеграмму чуть раньше, успел бы на похороны.

После победы казалось, что теперь зеленый свет включился! Но все оказалось непросто. Его называли белой вороной, цензоры нещадно резали программу, запрещая совершенно невинные тексты. А все потому, что Леонтьев слишком выделялся из толпы эстрадных певцов начала 80-х. Все они были в стандартных костюмах и с одинаковыми прическами.

А он надевал брюки клеш в обтяжку, пиджак со стразами, оголял грудь. Но чем больше ему запрещали, тем больше он себе позволял, и тем больше публика уважала его самобытность. Леонтьев стал-таки звездой!

Но до сих пор его терзают сомнения: «В свое время я схватился за первое, что пришло в голову. Решил – раз есть голос, надо петь. Может, стоило покопаться в себе, ведь есть немало занятий, в которых я мог бы реализоваться. Писательская деятельность, хирургия, океанология… Мне многое интересно.

Счастливы те люди, которые уверены, что сделали правильный выбор». Вот так! Оказывается, этот признанный мастер, обладатель множества наград не верит в то, что состоялся в профессии.

Как говорится, не везет в картах – повезет в любви, однако и на личном фронте у Леонтьева все было не безоблачно. В интервью певец тщательно избегает разговоров на эту тему: либо потому, что слишком счастлив и боится сглазить, либо потому, что счастлив не слишком и не хочет лишний раз бередить рану.

Рассказывает Леонтьев только о Людмиле Исакович, с которой познакомился еще в 1972-м. Она была музыкальным руководителем первого ансамбля, в котором ему довелось работать еще в Сыктывкаре. Группа называлась «Эхо». Людмила еще в начале 90-х уехала в Америку и поселилась на вилле Леонтьевых в Майами.

Певец наведывается туда изредка, ведь у него бурная гастрольная жизнь и… собственная вилла в Испании. Так что супруга похожа скорее на эхо: ее давно никто не видел, о ней только слышно, да и то с каждым годом все реже.

Отсутствие информации, естественно, порождает слухи. Логика тут простая – нет в поле видимости женщин, значит Леонтьев – гей! Публика быстро отыскала и «объект его страсти».

В середине 90-х в окружении артиста появился необычайно похожий на него молодой человек. Александр Богданович уверял, что он сын Леонтьева. Самое интересное, что сам певец не отрицал этого и принял живейшее участие в его судьбе: устроил в свой коллектив фитнес-инструктором и администратором, даже попытался выпустить на сцену – пусть, мол, парень тоже споет.

Но милый друг не оценил его доброты и начал злоупотреблять доверием. Тратил деньги без счета, не давал побыть одному или провести время с другой компанией, напивался и буянил. Леонтьев долго терпел эти выходки. На отцовскую любовь это уже не было похоже! Тогда что? Ясно же- гей! Несмотря на то что Александра в 2007 году после череды скандалов он все-таки выгнал, слухи о нетрадиционной ориентации никуда не делись.

Сам певец вопросы на эту тему игнорирует:

Получается, артист – этакий волк-одиночка. Но Леонтьев и здесь сумел сделать правильные выводы: «Творческий человек и должен быть одиноким, это нормально. Это состояние только дает толчок к работе. Волку одиноко – он воет, а человек поет!»

Хорошо, что сегодня он это понимает, а ведь в былые времена тоску он пытался утопить в алкоголе, даже о самоубийстве подумывал. Сам признается, что три года прошли в сплошном пьяном угаре. Он сумел взять себя в руки и несколько лет вообще не прикасался к спиртному. Позволил себе бокал шампанского только на собственное сорокалетие и с тех пор пьет, по собственным словам, «как все нормальные люди».

Главное спасение для него – работа. Ради дела, ради публики он готов, как проклятый, работать и над голосом, и над собственным телом. А выглядит он – дай бог сорокалетнему! Правда, в этом случае спасибо надо говорить не матушке-природе, а пластическим хирургам. Леонтьев впервые лег под нож еще в 80-е, когда косметические операции у нас если и делали, то не афишировали. А он никогда не скрывал, что делал подтяжки лица, удалял жир с бедер, увеличивал губы и т. д.

Публика на концертах всегда ждет «чего-то новенького» не только от репертуара, но и от внешности. Дамы обожают рассматривать своего кумира – что еще улучшил в себе Валерочка. А ведь стремление выглядеть красавчиком любой ценой тоже от неуверенности в себе… Но Леонтьев каждый день и каждый час борется с этим своим недостатком и продолжает дарить радость людям несмотря на все свои беды и печали. Так что на его светофоре все еще горит зеленый. Всем назло!

А его жена спьяну предлагала зятю Брежнева отведать семенной жидкости слона

В этом году отмечает 70-летие не только Алла Пугачева, но и еще одна наша «живая легенда» – исполнитель всеми любимых песен «Этой ярмарки краски», «Зеленый свет», «Полет на дельтаплане», «Казанова», «Каждый хочет любить» Валерий Леонтьев. О том, как начиналась его карьера на эстраде, мы попросили рассказать киевского композитора Владимира Быстрякова, которому довелось работать и дружить с ним в молодые годы.

– Так вышло, что моя песня стала у Валеры первым настоящим шлягером, – похвастался Владимир Юрьевич. – Меня познакомила с ним в начале 80-х моя приятельница Таня Миллер, работавшая на украинском телевидении. Он тогда ярко исполнил несколько песен Давида Тухманова. Выстрелил с одной из них на конкурсе в Ялте. И у меня возникло желание с ним посотрудничать.

Когда Валера приехал в Киев, я попросил Таню устроить с ним встречу. Это потом рядом с ним появились мордоподобные секьюрити, которые никого к нему не подпускали. А тогда его самого отовсюду гнали. Запрещали на радио и телевидении. И он запросто шел на любой контакт.

Встретились мы у Тани в молодежной редакции. Я принес ему послушать несколько своих песен. Записаны они были на магнитофонной бобине. Чтобы найти их среди других записей, нужно было перематывать километры пленки. И по ходу перемотки в какой-то момент заиграла «минусовка» песни «Куда уехал цирк». Я написал ее по заказу детской редакции на стихи замечательного харьковского поэта Вадима Левина, с которым впоследствии работал на мультфильме «Алиса в зазеркалье». «Стоп, стоп, стоп! – заинтересовался Валера. – А что это такое?». «Это не для тебя, – отмахнулся я. – Тебе нужны серьезные песни – такие, как тухмановские «Ненаглядная сторона» и «Бреду по желтым склонам». А это песня про цирк. И написана она для высокого женского вокала». «А ну-ка напой ее мне!» – не отставал он. Я, как мог, напел. А в три часа ночи меня разбудил звонок Валеры. «Не могу заснуть, – сказал он. – Крутится в голове «Куда уехал цирк». Мы должны ее записать».

Артист 20 лет считается мужем Людмилы Искакович

Тайный смысл

– Частных студий в то время не было. А в государственный дом звукозаписи попасть было очень сложно. Зубастые члены союза композиторов охраняли его от нас, как девушка свою девственность. Но мне каким-то чудом удалось выбить студию для Валеры. И с моим постоянным звукорежиссером Володей Замараевым мы записали эту песню. Причем, Валера спел ее с необычайным надрывом – на октаву выше, чем она была написана.

Когда я дал послушать эту запись редактору детской редакции Ирине Матвеевне, которая и заказала мне «Куда уехал цирк», она воскликнула: «Ничего себе детская песня! Он же поет не про то, что цирк уехал. Он поет про то, что куда-то уехало всё». И сам Валера потом мне подтвердил, что именно такой смысл вкладывал в эту песню. До него ее уже пели киевлянка Света Дидоренко и бывший солист «Песняров» Леонид Борткевич. Но именно в исполнении Леонтьева она снискала широкую популярность.

Помню, через месяц я приехал с концертами в Ташкент. И в гостинице с удивлением услышал, как ресторанный оркестр, нещадно фальшивя, заиграл «Куда уехал цирк». «Ребята, у вас там-то и там-то неправильные ноты», – сделал им замечание я. «Пошел ты к такой-то маме!» – последовал ответ. А вскоре песня разошлась по всему Советскому Союзу и не звучала разве что из унитаза.

Самое интересное, что в концертах Валера эту песню не пел. Ему было слишком высоко. А если бы он опустил тональность, не получилось бы такого драйва. Но, когда концерт заканчивался, и публика уже начинала расходиться, запускали фонограмму этой песни. В начале там звучал записанный мной и Валерой дурацкий клоунский смех. Это заставляло людей останавливаться и возвращаться в зал. И дальше под эту песню он раздавал автографы. Такая у него была «манечка».

Дом звезды в Майами

Голая задница

– С тех пор у нас с Валерой началась дружба, которая продолжалась несколько лет. Мы с ним записали около 30 песен – «Двое под дождем», «Старый город в ритме дождя» и многие другие. Он был тогда хлопцем очень жизнерадостным и заводным. Постоянно сыпал анекдотами. И устраивал всякие экстравагантные выходки.

Однажды я привез его к моему другу Игорю Крикунову из цыганского театра, у которого была редкая по тем временам вещь – видеомагнитофон. Особенно сильное впечатление на Валеру произвели фильмы про вампиров. Его до глубокой ночи было невозможно оторвать от экрана. Лишь под утро он вернулся в гостиницу «Славутич», где остановился со своим коллективом. И вдруг услышал, что где-то внизу зазвучала его песня «Там, в сентябре». Это вызвало у него неподдельный интерес. Его номер располагался на шестом этаже. А на уровне третьего этажа находился большой бетонный козырек. Валера разбудил весь свой коллектив. Заставил собрать и связать их простыни. И по простыням спустился из окна своего номера на этот козырек, чтобы узнать, кто же крутил его записи.

Увидел компанию каких-то командировочных, которые распивали алкоголь под его пение. Удовлетворил свое любопытство. А поскольку карабкаться обратно на шестой этаж у него уже не было сил, залез к этим командировочным в окно и, извинившись, прошел через их номер в общий коридор.

Как он потом рассказывал, наступила такая тишина, как будто всех накрыло одной подушкой, а одна женщина начала громко икать. Явно его появление повергло людей в шок.

В другой раз Валера шокировал целую толпу народа перед концертом во дворце «Украина». У него тогда так сильно свело ногу судорогой, что он не мог сдвинуться с места. Стоял, скорчившись, в фойе и ждал помощи. А через огромные окна за ним с интересом наблюдали собравшиеся на концерт зрители. Приехала «скорая». «Немедленно в постель! – сказал ему врач. – И чтобы целый месяц никаких нагрузок!». «Вы что, не видите, сколько народа пришло меня послушать? – запротестовал Валера. – Я не могу обмануть их ожидания. Вколите мне обезболивающее, чтобы отработать концерт! А уж потом я отлежусь». И когда для укола его попросили снять штаны, нисколько не смущаясь, продемонстрировал стоявшей за окнами толпе свою голую задницу.

С Владимиром Быстряковым (1982 г.). Фото из личного архива

Средство от детей

– Но больше всего мне запомнилась история с презервативами. С Валерой в тот день расплатились за какие-то концерты. У него от денег оттопыривались карманы. Уже принявшие по чуть-чуть, мы проходили по Пассажу мимо детской аптеки с Айболитом на витрине и поспорили, есть в ней в продаже презервативы. Это сейчас данная продукция представлена везде в широком ассортименте – и с усиками, и с шариками, и со вкусом разных фруктов и ягод, как будто их покупают, чтобы не любовью заниматься, а компот варить. А в советские времена продавались только резинки Баковского завода, которые выпускались вместе с водолазными костюмами и имели такую же толщину. И то они были страшным дефицитом. «Откуда в аптеке для детей могут быть презервативы? – засомневался Валера. – Думаю, кроме сосок, талька и зеленки, тут ничего нет». «У нас в Киеве детская аптека может торговать всем, чем угодно, – возразил я. – Давай проверим! Если я прав, ты купишь презервативов на все свои бабки». Зашли мы в эту аптеку. Увидев Леонтьева, весь персонал во главе с заведующей выбежал ему навстречу. «Чем мы можем вам помочь? – начали спрашивать его. – Вам что-то от головной боли? Или, может, от сердца?».

Он объяснил, что его интересует средство от детей. «Вообще-то, это дефицит, но для вас найдем, – сказала заведующая. – А сколько вам этого нужно?». «Несите все, что есть!» – печально вздохнул Валера, поняв, что проиграл спор. Ему вынесли огромный мешок этих презервативов. «Если не секрет, зачем вам столько?» – поинтересовалась на прощание заведующая. «У меня друг в Ворошиловграде скоро женится, – отмазался он. – Хочу сделать подарок на свадьбу. Ему их на всю жизнь хватит. А оставшиеся мы надуем, напишем на них «Мир, труд, май!» и запустим на праздничной демонстрации».

Потом с этими презервативами мы оказались в гостях у нашего немножко гееватого друга Сережи. Его соседом по квартире был режиссер, который терпеть не могу всю эту «голубую» публику. И на этой почве они все время ругались. Когда мы собрались уходить, Сережа решил нас проводить. Валера отправил его вместе со мной на улицу. А сам задержался под предлогом, что ему нужно в туалет, достал из холодильника несколько яиц, отделил желтки от белков, налил белки в презервативы и разбросал по всей квартире. Было полное впечатление, что их использовали по назначению. «С большим приветом от Валерия Леонтьева», – написал он в довершении всего. Пока Сережа с нами прощался, домой вернулся его сосед и увидел это безобразие. Закончилось все грандиозным скандалом.

Валерий с детства грезил о сцене. Фото из личного архива

Постельная сцена

– Не меньше Валеры отжигала его жена Люся, которая играла у него в коллективе на бас-гитаре и вместе со своей подружкой-клавишницей Олей сопровождала его на всех гастролях. Как-то они полетели выступать на Дальний Восток. А перед этим поклонники на концерте подарили Валере огромную игрушечную обезьяну размером с человека. Он поручил Люсе куда-нибудь пристроить ее в самолете. Она заметила рядом с одним мужиком свободное место и попросила разрешения положить игрушку к нему.

«Я с обезьянами не летаю», – недовольно хмыкнул мужик. А Люся была уже немного подшофе. «Ах, ты не летаешь с обезьянами! – возмутилась она. – А не хочешь у слона семь ведер его семени отсосать?». Когда самолет приземлился во Владивостоке, его встречали с оркестром, красной дорожкой и пионерами. «Твоя популярность, конечно, выросла, – начали подкалывать Валеру музыканты. – Но такого роскошного приема тебе еще нигде не оказывали». Каково же было его разочарование, когда выяснилось, что оркестр и все остальное предназначалось вовсе не ему, а тому самому мужику, с которым повздорила Люся из-за обезьяны. «Кто это такой?» – спросил Валера у членов экипажа. «Это зять Брежнева Чурбанов, заместитель министра внутренних дел», – ответили ему.

После этого Валере закрыли все зарубежные гастроли и фестивали. А во время поездок по Советскому Союзу строили ему всякие пакости. Например, он приезжал в Ялту на свой сольный концерт, на который были проданы все билеты. А его неожиданно заменяли Кобзоном и отправляли выступать на другую площадку в Севастополь, где его никто не ждал.

Я пытался ему помочь и позвал его исполнять мои песни к телевизионному фильму «Последний довод королей», который снимался на студии Укртелефильм.

Это был политический детектив на американском материале по сценарию ведущего «Международной панорамы» Владимира Дунаева. И Валера должен был петь в кадре, как бы комментируя действие. Но вмешался председатель Гостелерадио Украины Николай Охмакевич. «Чтобы этого кучерявого цыганчонка непонятной ориентации в фильме не было!» – потребовал он. Ему пытались объяснить, что Валера изображает американского певца и поет в американском стиле кантри. «Знаю я эти ваши еврейские кантри!» – заявил в ответ Охмакевич. У него все плохое было делом рук евреев. В результате Валеру не только не допустили к съемкам, но и записанные им песни порезали. В том числе, песню «Сикрет сервис» про спецслужбы, которая очень хорошо накладывалась на наши тогдашние реалии с КГБ, прослушкой и наружкой.

Потом один из моих товарищей-режиссеров предложил Леонтьеву роль американского радиста в фильме Одесской студии «Две версии одного столкновения». На пробах Валера снимался в постельной сцене с Еленой Кондулайнен и переиграл двух профессиональных актеров из Прибалтики и одного из Москвы. Но киношные начальники его не утвердили. В знак протеста мой товарищ отказался от дальнейшей работы над этим фильмом. И доснимал его другой режиссер.

После всех этих неудач с кино Валера как-то подзавял. Вдобавок ко всему члены его коллектива не любили, когда у него завязывались слишком тесные отношения с кем-то из авторов. Боялись, что он попадет под чужое влияние. И потихонечку переводили его от одного композитора к другому. Так и меня от него начали постепенно отодвигать. Последний раз я общался с Валерой, когда он выступал в Москве на фестивале молодежи и студентов. А потом наши пути окончательно разошлись.