Светлана суховей актриса личная жизнь

Архив Минского театра-студи киноактера

«РАЗРЕШАЮ, НО НЕ ОДОБРЯЮ»

– Родилась я в Мозыре, перед школой меня привезли во Владимир, а к пятому классу – в Серпухов, мой папа был военным, – рассказывает Светлана Суховей. – Еще в Мозыре я повстречалась со своей будущей профессией. В1956 году к нам приехала съемочная группа картины «Девочка ищет отца» с Аней Каменковой в главной роли. Местных детишек взяли сниматься в массовке. Один съемочный день очень запомнился: мам попросили одеть нас во все старенькое. Но «кино» же – магическое слово, и многие родители, конечно, привели девочек в нарядных платьицах. А на мне был зеленый свитерок с пуговичками, с большой дыркой на видном месте. Меня взяли. Помню, как над нами завис съемочный кран, когда мы в кадре бежали к своим мамам. Длилось бесконечно долго, все устали, но в память врезалось – я в кино!..

– Потом, знаю, у вас была еще роль Дуняши в военной драме.

– Мы уже жили в Серпухове. Я ходила в драмкружок, где мы в фабричном клубе и пьески ставили, и кукольный театр делали. Вдруг в город приезжают с «Мосфильма» снимать «Бабье царство». Заходит вместе с директором в наш седьмой класс ассистент режиссера и выбрал меня – я за первой партой сидела. И вот я снова на съемочной площадке, где снимали сцену, как девушек угоняют в Германию. Гром, шум, взрывы, команды со всех сторон, а я с радостным удивлением на все взираю. Режиссер Алексей Салтыков посмотрел материал и возмутился: «Да кто ж это такая, она мне весь кадр испортила?!» А через пару дней меня вызвали к Салтыкову пробоваться на роль Дуняши. Утвердили! Режиссер с актрисой Светланой Жгун приехали к нам домой получать разрешение моих родителей на съемки. Мне 14 лет, а Дуняшу в картине едва не насилует немец. Папа – ни в какую, мол, «знаю я, что у вас там в искусстве творится!» И тогда Светлана подняла на него глаза: «Иван Петрович, если вы «это» имеете ввиду, то в пекарне то же самое». Как ни странно, аргумент убедил отца, и он написал: «Разрешаю, но не одобряю».

ОТГОЛОСКИ ВОЙНЫ

– Вас психологи специально готовили к роли?

– В этом не было необходимости, я родилась после войны, постоянно слышала разговоры о том, что пережили люди на фронте и во время оккупации. У всех слово «война» стояло комом в горле. А на съемках той сцены, где немец покушается на Дуняшу, Салтыков меня обманул. Там сначала, когда я учу немца языку – «мед», «млеко», ничто не предвещало плохого, а когда он напал на меня, я вырывалась, очень естественно. Но на крупном плане, где он бьет меня по лицу, никак не могла сыграть. Он замахивался – я инстинктивно уворачивалась. Тогда Салтыков подошел к этому актеру и тихонько сказал: «Я не буду говорить «Мотор!», бей с другой руки». И тот ударил так, что я врезалась в стенку. Какую же обиду и боль я испытала, я так плакала! Кричала, что не хочу такого кино. Но годы спустя оценила жизненную школу.

Третий раз меня, девятиклассницу, взяли в картину Виктора Турова «Сыновья уходят в бой». Им нужна была героиня, несовместимая с войной. И потом я долгие годы играла женщин, созданных для счастливой судьбы, но вынужденных тащить на себе тяготы войны. Девочка и война – моя тема. Картина та стала знаком судьбы. Туров – тогда молодой, жадный до работы, Нина Ургант, Владимир Высоцкий. Я тогда была так молода, что даже не понимала, насколько важным было знакомство с Высоцким. Он написал цикл военных песен для этой картины. Все были потрясены, особенно ветераны, как такой молодой человек смог так точно передать ощущение войны. У меня даже есть фото с Высоцким и Мариной Влади. Я попала в среду очень талантливых людей, где от меня требовалось одно – соответствовать их уровню. А так как понятия нравственности, достоинства, чести были востребованы в обществе, старалась никого не подвести. Когда мне говорят, что в те времена «не было свободы», возражаю: я всегда говорила то, что думала, приводя многих в недоумение.

– Не могу не спросить, как война коснулась вашей семьи?

– Папа мой родом из города Белова Кемеровский области, и в 1943-м он уехал на фронт. Имеет боевые ордена и медали. Прошел Румынию, Чехословакию, Германию, и уже как адъютант генерала приехал в Мозырь. Встретил там мою маму, она была из большой семьи. Деда репрессировали и реабилитировали лишь в пятидесятых. Бабушка до войны учительствовала, оккупацию вместе с детьми пережила в Беларуси. Две мамины сестры уходили лесами на восток, неделями шли по лесу, другие родственники попали к партизанам… Война всей нашей семье долго аукалась. Получилось, что в кино я играла женщин, которых реально встречала в жизни. Приезжаю однажды в Томск с белорусскими кинематографистами, подходит женщина и говорит: «Деточка, я так рада, что вы к нам приехали, я танкистка, и я освобождала город Мозырь…» До слез.

Светлана Суховей (вторая справа) на съемках фильма “Сыновья уходят в бой” Виктора Турова (справа). Владимир Высоцкий (второй слева) написал для картины цикл военных песен. Рядом с ним – Марина Влади. Архив журнала “На экранах”.

О СЕМЬЕ

Кольца Сатурна из яркого пластилина…

– После ВГИКа вы не остались в Москве, а уехали в Минск. Почему не приняли приглашения остаться на «Мосфильме»?

– Уехала за своей любовью. Но мы скоро расстались. Я постоянно была в экспедициях, и он был очень востребованным актером. Мы не успели ни пожениться, ни пожить вместе. Но отношения были очень романтическими. К сожалению, человека этого уже давно нет с нами…

– В картине Вячеслава Криштофовича «Тормозной путь» вы сыграли женщину, которая переживает уход мужа, и делает все, чтобы он вернулся. Одобряете?

– Любовь часто путают с эгоизмом: мне больно, без него не смогу, я должна его вернуть. А ему в этот момент нужно совсем другое: если любишь человека, сделай так, чтобы ему было хорошо. Ломать человека неправильно, я это не одобряю. Когда мы разводились с мужем (Анатолием Терпицким, заслуженным артистом РБ – Ред.), отцом моей дочери, кроме нас и той женщины, на которой он позднее женился, долгое время никто ничего не знал. За 16 лет в нашей жизни было много хорошего, этого не перечеркнуть. С ним до сих пор играем на одной сцене, мне с ним легко на площадке. Поддерживаем добрые отношения. И на внуков смотрим, как на какое-то чудо.

– На «Беларусьфильме» сейчас снимается телефильм «Ой, ма-моч-ки!..», где вы играете свекровь главной героини. А в жизни вы теща – ладите с молодыми?

– Вполне. Живем вместе, вроде бы не мешаем друг другу. Замечательная семья получилась у Анастасии с Александром. Дочка окончила Академию искусств, дизайнер. Работает в белорусском Доме печати. Там и супруга встретила, двое внуков теперь у нас. Бориславу три с половиной, Варваре полтора. Они – моя отдушина. Я в последнее время много времени провожу в Серпухове. Там моя мама с сестрой, обеим под 90. Как могу, стараюсь облегчить их жизнь, вот затеяла небольшой ремонт, хочу навести уют.

– А почему ваша дочка не стала актрисой?

– Настю мы с раннего возраста брали в театр. И когда ей было три годика, помню, собралась, выхожу и говорю: «Доченька, я в театр». А она мне: «Кричать идешь?» Вот как ребенок воспринял то, что происходит на сцене – крик, беготня. Выросла – выбрала другую профессию.

– Что скажете о современных детях? Как вам поколение next?

– Внуки постоянно удивляют. Помню, привезла Бориславу в подарок яркий пластилин, и они с мамой начали что-то лепить. Спрашиваю: «Что это у тебя такое получилось?» Он мне в ответ: «Кольца Сатурна!». Боже мой, а я в три с половиной года и знать не знала, что они существуют…

О ГОРОДАХ

– Какие места в Москве и Минске вам нравятся?

– В моем любимом Минске это район рядом с Троицким предместьем, где я живу. Там много исторических мест, в том числе, Минское Замчище и Верхний город. Напротив, через речку Свислочь, в кинотеатре «Москва» находится театр-студия киноактера, где мы уже более 35 лет играем для зрителей. Приглашаю всех на наши новые премьеры по Островскому и Чехову. Не могу не сказать о студии «Беларусьфильм» на проспекте Независимости. Там бываю почти ежедневно, в том числе, и в Белорусской гильдии актеров.

Приезжая в Москву, в первую очередь, вспоминаю окрестности ВГИКа, где прошли мои самые яркие годы. Наше старое общежитие на Яузе, мою первую киностудию – «Мосфильм». Хотя мое любимое место в Москве – Дом кино на Васильевской. Там в комнате №5 – в Гильдии актеров кино России – всегда радушно встречают белорусов. А как иначе? Мы вместе создавали еще Гильдию актеров советского кино, фестиваль «Созвездие», потом россияне помогали нам с Белорусской гильдией актеров кино, наши связи искренни и прочны. Вообще, любимые города – это всегда прежде всего любимые люди.

О КИНО

«Киностудию будет принимать президент»

– В июне вы приезжали на ММКФ с Неделей белорусского кино. Как оцениваете кинематограф в республике сегодня?

– У нас идет резкая смена поколений, меняются принципы финансирования. Киностудия «Беларусьфильм» стала меньше получать проектов, часть бюджетных денег уходит на независимые студии. В итоге в последнее время у нас не появилось фильмов, в которых была бы ярко осмыслена современность или исторический материал. Сложный период. Нередко сценаристы, которые владеют интересным материалом, понимая, что в Беларуси не заплатят денег, на которые рассчитывают, везут свои сценарии в Россию. Но мы надеемся на перемены к лучшему: заканчивается реконструкция «Беларусьфильма», запущены новые проекты, студию будут принимать на уровне главы государства, и все немного встрепенулись.

– Как вы сейчас делите себя между Россией и Беларусью?

– Обе страны для меня родные. Как и раньше я их воспринимаю как одно мое большое Отечество. По-другому не могу. Помню, летела на самолете над сибирской тайгой и чувствовала, что она – часть меня. Часто говорю – «отечественный кинематограф», а не «российский» или «белорусский». У нас много общего.