Лиза рачевская муж

Как всякий разумный человек, не считающий себя специалистом в дизайне, Лиза сначала обратилась к декораторам. Но и сама параллельно занялась изучением вопроса: смотрела интерьерные альбомы, ходила в музеи и, главное, очень много ездила. Образ будущей квартиры складывался из мимолетных впечатлений, обрастал вещами, постепенно приобретал цвет (“У меня сильная связь с цветом, – говорит Лиза, – тогда я была в своем красно-синем периоде”.). Когда через несколько месяцев клиентка принесла в дизайн-бюро свои мудборды – коллажи с фотографиями интерьеров Давида Млинарича, репродукциями картин Миро и Кандинского, образцами красок Emery & Cie, ее честно спросили: “А мы-то вам зачем?” Лиза задумалась и решила, что действительно незачем. Она уволилась из кинокомпании и занялась проектом с энтузиазмом неофита.

Все вещи в гостиной — “иностранцы”. Потолочный светильник по дизайну Дэвида Уикса и стол-пенек куплены в Нью-Йорке, итальянская лампа 1950-х годов с основанием в виде павлина привезена из Ниццы, каминный портал с зеркалом XIX века и кресла 1930-х годов найдены на блошином рынке в Париже, дизайнерский ковер происходит из антверпенской галереи N. Vrouyr.

Отсутствие опыта компенсировали природное любопытство и профессиональная дотошность: за время ремонта Лиза узнала то, чему многие учатся годами. “Мне нравится искать, вникать в детали, – объясняет она. – Не могу шагу ступить без того, чтобы не провести досконального исследования”.

Гостиная, совмещенная с кухней. Винтажная люстра привезена из Копенгагена, французский диван 1930-х годов куплен в Нью-Йорке и обтянут новой тканью, Edmond Petit, в ателье ML Brand, лакированный красный шкаф сделан на заказ.

Жизнь это не упрощало, но Лиза и не искала легких путей. Интерьерные выставки, блошиные рынки в провинции, антикварные и дизайнерские магазины в столицах, галереи винтажа в интернете – Лиза изучила их все, составив собственный справочник декоратора.

Кухня со столешницей из бельгийского голубого камня, De Menagerie; плитка и светильник, Emery & Cie; стол и стулья по дизайну Паолы Навоне, Lando. Идея потолка в тон стенам “подсмотрена” в брюссельском шоу-руме Emery & Cie.

“Сейчас я вижу свои ошибки, – говорит она. – В следующий раз не буду везти краску из-за границы или выписывать оттуда кухню. Столешницу мне разбивали два раза во время доставки!”

В прихожей — зеркало-вешалка Gronda, дизайнер Лучано Бертончини, 1970-е, и стул Chiavari, 1950-е, купленный в Париже и обтянутый кожей в Москве.

Однако именно то, что в квартире нет узнаваемых статусных вещей из московских магазинов, и придает ей совершенно нездешний шарм. Богемно-буржуазный интерьер, который легко представить в Париже или Лондоне. И судя по другим проектам, которые Лиза делала уже на заказ (один из них закончен, несколько в работе), это не случайная удача новичка, а сложившийся стиль.

Спальня. Обои, Morris & Co.; картина братьев Тотибадзе; итальянское изголовье XVIII века; марокканские столики.

Ванная. Плитка и светильник, Emery & Cie; смесители, Volevatch; мебель сделана на заказ.

Редкая удача — терраса в Москве. “Когда мы вышли на балкон, то поняли, что квартиру нужно брать немедленно”, — вспоминает Лиза. Мебель, Hartman, цветы, как и на кухне, салон “Органика”.

Когда эта история только начиналась, Сергей играл за “Рубин”, они с Аней жили в Казани, ждали четвертого ребенка и переезда в Москву. Там у них была куплена квартира и выбран, в теории, декоратор. Но жизнь, как водится, внесла свои коррективы.

Гостиная. Люстра, пальма, журнальный стол и кресла — винтажные, куплены в Германии и отреставрированы в Москве (у стола сменили столешницу, у кресел обивку). Навесной шкаф, скрывающий среди прочего телевизор, сделан на заказ компанией Jeffrey Greene.

Сергей перешел в “Зенит”, семья переехала в Питер, детей скоро стало уже пятеро, а с декоратором что-то не сложилось. От идеи московской pied-à-terre Семаки, однако, не хотели отказываться и продолжали искать дизайнера. Обстоятельства, сначала смешавшие планы, на этот раз помогли.

Вся семья собралась в спальне родителей. Слева направо: Майя, Аня с Саввой на руках, Семен, Ваня, Сергей и Варя. Кровать сделана на заказ и обита бархатом, Bevilacqua. На стене — панно из замши с объемными цветами, Helen Amy Murray.

“На каникулах в Кап-Ферра мы встретили знакомых, – вспоминает Аня, – и они рассказали про Лизу Рачевскую, которая отдыхала с ними, но уже уехала, купив два светильника. Мы себе представили декоратора, который привозит отовсюду вещи, и нам очень понравился этот образ.

Фрагмент гостиной. Комод, красный диван, настольные лампы и кованое панно (все США, 1970-е годы) куплены в антикварном магазине во Флориде. Серый диван, Poltrona Frau; антикварный ковер, галерея N. Vrouyr; шторы, ткань Fabergé, сшиты в Москве, в “Корфил Декор”.

Через некоторое время мы пришли к Лизе в гости (ее квартиру AD печатал в феврале 2012 года) и окончательно убедились, что нашли своего декоратора. Мы ей так и сказали: “Нам нужен точно такой же интерьер, как у тебя”.

Столовая. Стол, Jeffrey Greene; стулья из Италии, переобитые в Москве тканью Kravet. Кухня, De Menagerie.

Сергей добавляет: “Мы не хотели обставлять квартиру мебелью модных брендов за бешеные деньги. Это слишком просто. Нам нравятся оригинальные вещи с историей, которые могли бы потом служить и нашим детям”.

Кухня, De Menagerie; барные табуреты, Diesel with Moroso; гипсовые головы животных — винтажные, куплены в США.

Семаки нашли “своего” декоратора, а Рачевская – заказчиков. “Это идеальные клиенты, – говорит она. – Не считая нескольких пожеланий – например, Аня попросила повсюду черный пол и спальню в палитре Модильяни, – они мне полностью доверились”. Убедившись, что заказчики разделяют ее вкусы, Лиза предалась любимому занятию – охоте за редкими вещами и последующей их “кастомизации”.

И дело не столько в стиле, сколько в практической необходимости. “Для семерых человек квартира совсем небольшая, сто пятьдесят восемь метров, – объясняет Лиза. – Мы с Сергеем долго думали над планировкой, и в итоге нам удалось вместить двенадцать помещений.

Спальня мальчиков. Шкафы-домики, Kast van een Huis; ­ковер, The Rug Company; стулья, Tolix; лампы, Jieldé.

Комнаты маленькие, и, чтобы они не казались тесными, почти вся мебель сделана в уменьшенном размере”. Единственный предмет, на габаритах которого не стали экономить, это кровать. Она очень широкая и низкая, чтобы хватило места всем детям и им легко было на нее забираться. По фотографии понятно, сделано это было не зря.

Теперь хозяева жалеют, что не могут жить в Москве постоянно. “В Питере у нас большое хозяйство, няни, помощники, – говорит Аня. – А тут только мы, наш мир. Иногда мы приезжаем с Сергеем одни, чтобы отдохнуть. Получилось очень интимное пространство, похожее на нас”.

Ванная девочек. Плитка и стул, Emery & Cie. Рисунок напольной плитки разработан на фабрике специально для этой квартиры. Ванна сделана на заказ. ­Смесители, Volevatch.

Старшая дочь совершенно влюбилась в свою комнату и спрашивает, нельзя ли перенести ее в Питер. Кстати, именно этим Семаки и занимаются – некоторые вещи уже перекочевали в их нынешнюю постоянную квартиру. Хотя жизнь футболиста непредсказуема. Не исключено, что когда-нибудь эта квартира станет больше, чем pied-à-terre.

Прихожая. Стены обтянуты твидом, Gastón y Daniela; полы, так же как и во всей квартире, Ebony and Co; комод, Daniel Hamon. Двери и деревянные панели сделаны на заказ, “Интар+”, их ­дизайн вторит рисунку на американском светильнике ар-деко.

Фрагмент гостиной. Столик, Time, Zanotta; кресла винтажные, отреставрированы (ножки обиты кожей, сиденье перетянуто) в Москве, в ML brand.

13 Ноября 2012, Обновлено 23 Октября 2018