Ким дружинин биография личная жизнь

В проект двух молодых режиссёров – Андрея Шальопы и Кима Дружинина – не поверили ни частные инвесторы, ни государство.

А народ поверил. И когда они вывесили в Интернете заготовки к фильму (лента к тому времени уже была практически вся отрисована по кадрам – рисовали на кухне у Шальопы), в ответ потенциальные зрители за месяц наприсылали 3,5 млн руб. Всего зрительских миллионов набралось почти 35, а жертвователей – 35 086 человек. Тут и Минкульт подключился – финансово, а чуть позже – Казахфильм. 

Так появились «28 панфиловцев» – рассказ об одном бое. О подвиге, что совершила возле разъезда Дубосеково 4-я рота, входящая в состав 316-й стрелковой дивизии генерала Панфилова, не пустив рвущийся к Москве немецкий танковый батальон. О том, тяжело ли отвечать за сделанное не перед чиновниками, а перед теми, кто в тебя поверил, «АиФ» поговорил с режиссёром Кимом Дружининым.

Цена победы 

Юлия Шигарёва, «АиФ»: Ким, почему вы взялись именно за эту историю? Ведь в Великой Отечественной были гораздо более интересные с точки зрения кинематографа битвы. 

Ким Дружинин: Про 28 панфиловцев не было снято ни одного фильма. Возможно, потому, что это очень простая история. История одного боя. История одного подвига. Когда мы только начинали искать деньги, мой коллега, режиссёр Андрей Шальопа, показывал сценарий самым разным продюсерам. И слышал в ответ: это же очень просто! Любовных линий нет, детектива нет. Как вы заставите зрителя два часа, не отрываясь, следить всего лишь за одним боем? И мне кажется, как раз в этом и есть наша победа – мы взяли простую историю и рассказали её так, что люди не могут оторваться от экрана. 

– У вас «на разогреве» выступили и Госархив, поднявший документы, которые ставят под сомнение подвиг этой конкретной роты, и министр культуры, вставший на защиту панфиловцев. А для вас важно, был ли на самом деле этот подвиг? 

– Знаете, такие дискуссии затевают люди, которые на самом деле хотят чего-то другого. Они не правды хотят дознаться, нет. Мы можем только догадываться об их намерениях. Андрей Шаль­опа сказал, и я с ним согласен, что развенчивать подвиги нацио­нального масштаба – это преступление. Был совершён подвиг этими конкретными солдатами или нет, не так важно. Важно то, что Москва всё-таки не была взята. Что за неё сражались советские солдаты. И сражались геройски. 

Понимаете, большое событие очень сложно осознать. «Подвиг советского народа»… А что это? Как это почувствовать, пережить? Но когда этот подвиг делится на конкретные поступки – 28 панфиловцев, Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, – в голове у человека сразу рождаются образы. Он начинает сопереживать. Он душой уже зацепился за это.

Про себя скажу. Я, как и все россияне, знаю цифру погибших в Великой Отечественной – более 26 млн человек. Но прочувствовать, осознать её всё равно не мог. А когда начали выбирать место для натурных съёмок, объездили множество подмосковных деревень. И в каждой – в каждой! – стоит стела с выбитыми на ней фамилиями жителей деревни, не вернувшихся с фронта. Когда читаешь: Ивановы – семеро, Петровы – пятеро, Воробьёвы, Сидоровы… – ты понимаешь, что почти всё мужское население этих деревень осталось там, в окопах. Вот тогда я почувствовал, какую цену мы заплатили за победу в этой войне.

Так что я не понимаю: зачем разрушать легенды? Вы же этим выбиваете у людей почву из-под ног. Для чего?! 

Коснулось всех

– А молодому поколению нужен ещё один фильм о войне, которая для них – примерно такая же далёкая история, как Отечественная война 1812 года?

– Во-первых, фильмы о войне – это рассказы о людях, находящихся в экстремальных обстоятельствах. А это всегда интересно. Во-вторых, память об этой войне жива – это показывает «Бессмертный полк». Когда миллионы выходят вспомнить о тех, кому обязаны жизнью. Вспомнить так, чтобы никогда не забывать. Ну нет ни одной семьи в России, которой бы не коснулась война. Эти четыре года – важнейшая веха в истории. И весомый повод для гордости нашей страной, нашими предками. А если мы не гордимся предками, то как нам дальше жить? На чём основывать свою жизнь? Мы же постоянно ищем ответа на вопрос: как жить правильно? А тут есть примеры, которым хочется соответствовать.

– Что писали люди, когда переводили вам деньги на съёмки?

– Каждый мог написать либо своё имя, либо имя того, кому хотел бы этот фильм посвятить. Многие писали имена дедушек, бабушек. Кто-то прислал список всего партизанского отряда, в котором его дед с бабушкой воевали. А один парень просто привёз миллион рублей и сказал: «Хочу, чтобы мой сын по­смотрел хорошее кино о войне». 

Знаете, этот фильм – он зажил своей жизнью. Как в ­1941-м мы сражались всей огромной страной, так в 2016-м мы всей огромной страной это кино сняли. И это говорит о том, что общество наше здоровеет на глазах.

– Ким, вы в этом фильме не только как режиссёр, но и как актёр поработали, в окопах посидели…

– Посидели. И мороз был -35, и снегом нас заваливало. 

– Почувствовали, что самое страшное на войне? 

– Мы можем только догадываться, что там на самом деле происходит, – нам самим, к счастью, не пришлось этого испытать, в том числе и благодаря нашим дедам и прадедам. 

А война… Война, по-моему, это труд. Ты что-то копаешь, строишь, куда-то едешь. Страх… Да, он присущ человеку. Но когда у тебя есть чёткая мотивация, что и зачем ты делаешь, он отступает на второй план. А на первый выходят другие чувства – можно назвать это героизмом или как-то менее пафосно. Что страшнее всего на войне? Наверное, не выполнить задание – пропустить врага: на свою землю, в свой дом.