Какой рост у пушкина
Anna_Livia все записи автора
Я всегда знала, что Пушкин был маленького роста, но никогда не задумывалась о том, какого именно. Ведь само понятие “маленький рост” – очень относительно. И вот, в работе Юрия Дружникова, кажется, содержится точный и вполне аргументированный ответ на этот вопрос.
Главный свидетель.
Как ни странно, именно этот свидетель указал рост поэта точней других,
ибо им оказался не кто иной, как сам Александр Сергеевич, на что до сих пор
не обратили внимания биографы. Сохранившийся в архиве документ относится к
29 ноября 1825 года и требует небольшого пояснения.
Через две недели на Сенатскую площадь Петербурга выйдут восставшие
полки, о чем Пушкину, пребывающему в ссылке, неведомо. Сидеть в Михайловской
дыре до смерти надоело. Едва услышав, что какой-то солдат, приехавший из
столицы, рассказывал о смерти Александра I, Пушкин для проверки слуха
посылает в Новоржев кучера Петра. Тот вернулся, подтвердив слух: присягу
принял новый царь Константин. Надежды рухнули — надежды возникли. Царь умер
— да здравствует царь! Первая мысль Пушкина о том, что проблемы его решатся
сами собой.
Пушкин решает отправиться в Петербург не по основной дороге, а по
окольной, переодевшись в мужицкий наряд и назвавшись Алексеем Хохловым,
крепостным своей соседки Осиповой. Архип уложил в дорожный чемодан одежду
барина. Но где взять документ для проезда через многочисленные заставы? И
поэт сочинил такой документ сам, то есть, говоря современным языком,
изготовил фальшивый паспорт. В нем-то и имеется единственное во всей
тысячетомной пушкинистике указание на действительный рост поэта. Назваться
он мог любым именем, изменил свой возраст, прибавив три года: поистрепавшись
от жизненных невзгод, он стал выглядеть значительно старше своих лет. А вот
рост изменить не мог. Рост был для полиции первой приметой в установлении
личности.
Билетъ
Сей данъ села Тригорскаго людямъ: Алексею Хохлову росту 2 арш. 4 вер.,
волосы темно-русыя, глаза голубыя, бороду бреетъ, летъ 29, да Архипу
Курочкину росту 2 ар. 3 1/2 в., волосы светло-русыя, брови густыя, глазом
кривъ, рябъ, летъ 45, в удостоверение, что они точно посланы отъ меня в
С.Петербургъ по собственнымъ моимъ надобностямъ и потому прошу господъ
командующих на заставах чинить им свободный пропускъ. Сего 1825 года, Ноября
29 дня, село Тригорское, что в Опоческом уезде.
Статская советница Прасковья Осипова.
Текст липового билета создан самим Пушкиным, который искусно подделал
писарский почерк, что доказано текстологом Львом Модзалевским. Подпись
Осиповой также подделана Пушкиным, для этого он иначе заточил перо; наконец,
поставлена его собственная, а не Осиповой печать. Цявловский считал, “что
даже ей, обычно посвящаемой поэтом в его дела, Пушкин не решился доверить
свой план”. Между тем, сочинив сию бумагу, поэт отправился в Тригорское.
Может, наоборот, собирался уговорить соседку написать ему такой документ по
образцу или просто хотел предупредить об отъезде? Ведь он назвал себя ее
дворовым.
Выехав, Пушкин продолжал думать об опасности предпринятого вояжа. И чем
больше думал, тем рискованней казался результат. Судя по воспоминаниям
Соболевского, Пушкин собирался приехать и спрятаться на квартире Рылеева,
который светской жизни не вел, и оказался бы в доме одного из основных
заговорщиков: Рылеева позднее повесили.
В Пушкине, как заметил Юлий Айхенвальд, всегда был “голос
осторожности”. Говорили, что поэт вернулся, так как дорогу перебежал заяц,
навстречу шел священник, а это дурные приметы. Но Пушкин вернулся, по мнению
Анненкова, не из-за плохих примет, хотя в них верил, а по осмотрительности,
логическому рассуждению и удивительной способности предвидеть опасности —
дару, который не раз его выручал. Отъехав немного, поэт велел поворачивать
назад. Возврат в Михайловское спас его: до восстания декабристов остались
считанные часы. Посадили бы в Петропавловскую крепость, подвергли
изнурительным допросам, и неизвестно, чем бы все кончилось.
Пушкин тихо вернулся и между 4 и 6 декабря 1825 года написал письмо
Плетневу, надеясь на хлопоты лояльных друзей: “Если брать, так брать — не
то, что и совести марать — ради Бога, не просить у царя позволения мне жить
в Опочке или в Риге; черт ли в них? а просить или о въезде в столицу, или о
чужих краях. В столицу хочется мне для вас, друзья мои,– хочется с вами еще
перед смертию поврать; но, конечно, благоразумнее бы отправиться за море.
Что мне в России делать?”.
Особенности русской арифметики.
Современному читателю рост 2 аршина 4 вершка ничего не говорит…
Персидское слово “арш” стало в татарском “аршин” и пришло в русский
язык в XVI веке, а до того на Руси мерили “локтем”. В аршине четыре пяди
(или четверти), как уточняет Владимир Даль, одна треть сажени. Великая вещь
русский “авось”! В обиходе аршин –это длина всей руки от плеча или…
вольный шаг человека. При таких-то измерениях пословицы гласят: “Аршин не
солжет” и “Мера делу вера”. Уж больше подходят “Семь аршин говядины да три
фунта лент” — поговорка о бессмыслице — и “Побоев на аршине не смеряешь”.
Петр Первый установил, что в аршине 28 английских дюймов, но шведский
профессор упрекнул его в неточности.
Вершок, в отличие от аршина, слово русское, появилось оно в виде
добавления к слову “аршин”. У Даля “вершок” найти трудно, он в статье
“Верх”, это “верх перста”, пальца. Смысл — в излишке чего-либо: скажем,
“насыпать зерно верхом”, не скупиться (поэтому вершок “с небольшим” в
мемуарах Льва Пушкина — нелепица). “Два верха” означало “два вершка” — уже
щедрость. Путаница в том, что в русском локте было 10 и две трети вершка, а
в татарском аршине 15 или 16 вершков. Даль говорит, что в аршине 16 вершков.
В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона имеются таблицы перевода
русских мер в иностранные метрические. Согласно таблицам, 1 русский аршин
равен 711,19 миллиметра, а 1 вершок — 44,449 миллиметра. Таблицам более ста
лет. Предполагая по наивности, что научный прогресс способствует более
точным знаниям, обращаюсь в современные энциклопедии. В третьем издании БСЭ
(1970) и в Советском энциклопедическом словаре (1990) “аршин” из татарского
превращен в тюркский и размеры неточно округлены: аршин 71,12 сантиметра, а
вершок (говорится, что он был равен длине фаланги указательного пальца) 4,45
сантиметра.
Таким образом, пришлось считать по таблицам прошлого века, которые
точнее советских. Рост Пушкина, который указал для полиции сам Александр Сергеевич, 160 сантиметров.
Читатель вправе поморщиться и сказать: “Ну, ладно! Великий Пушкин был
длиной тела 160 сантиметров. Какое, черт побери, отношение имеет это к
стихам, прозе да и вообще ко всему, связанному с поэтом? Что нам за дело до
его роста?”.
Хочется сразу ответить: никакого! Рост у поэта был маленький, но не
карликовый, особенно, если учесть, что люди тогда были пониже ростом. Однако
по сложившейся за два века традиции в Пушкине нам важно абсолютно все,
включая рецепт на лекарство, которым он лечил гонорею.
Какого же роста была Наталья Николаевна?.. По данным музея в Бродзянах, где имеется зарубка роста жены поэта на дверном проеме, росту в ней 175,5 сантиметра, и она была на 15,5 сантиметра выше Пушкина. А на каблуках – выше на голову. Понятно, почему ее вдохновляли мужчины высокого роста. Сначала император Николай, высоченная фигура которого высилась в толпе, и Пушкин мог лишь, стиснув зубы, наблюдать, как его жена танцует с царем и как тот за ней ухаживает. А Дантес, которого она полюбила и которого поэт возненавидел? Тоже был здоровенный красавец.
Источник здесь.
Анонимный вопрос
24 ноября 2018 · 2,6 K
Всем трям, то есть здравствуйте. 🙂 Я по жизни оптимист, натуралист, огородник-г…
Известно, что Пушкин был невысокого роста, кожа у него была смуглая, крупный нос, объёмные губы, тёмные кудрявые волосы и очень светлые голубые глаза.
По описаниям современников он был скорее некрасив, почти все его портреты значительно улучшены. Однако есть один этюд, который Василий Тропинин рисовал в первый день работы над официальным портретом – там Александр Сергеевич практически фотографичен.
Вот этот портрет, таким видели Пушкина те, кто с ним общался:
Существует ли типаж мужской внешности, который не нравится большинству девушек?
студент, эколог, террариумистка и заядлый любитель мифологий, теологии и…
На самом деле любые сильные отклонения от средней природной нормы часто воспринимаются негативно: очень низкие или высокие, очень худые или очень толстые, с очень крупными чертами лица или наоборот.. однако всё это, обычно, ерунда, если человек хороший. Единственное, что сразу и однозначно вызывает отвращение – это грязь. Если мужчина (да и женщина, в общем-то) грязный, от него пахнет потом и волосы висят паклей, это однозначно жуть.
Прочитать ещё 22 ответа
Какие черты внешности вам наиболее симпатичны в людях?
Мне очень нравятся люди с подвижной мимикой и амплитудной жестикуляцией.
Мне нравятся высокие люди – и просто визуально, и находиться среди высоких людей обоих полов (я – 160 см, и есть в этом какая-то приятная инфантильная нотка).
Мне нравятся люди разной комплекции – приятно смотреть на четкие мыщцы, на угловатую худобу, округлую полноту – такое состояние тела, которое легко было бы нарисовать в простой мультяшной зарисовке. Но я ощущаю какой-то дисбаланс, когда люди находятся в пограничной форме. Например, “на массе”, или скинни-фэт.
Очень люблю осознанный цепкий взгляд.
Мне нравится, когда прическа активно задействована в языке тела. Для девушек – это “ветер в волосах”. Для парней – какая-нибудь длина, позволяющая ворошить, встряхивать и быть всем из себя таким серфером (а иногда и индейцем).
Короче, меня во внешности людей больше всего привлекают кинестетские штуки.
И отличная улыбка – хорошие зубы и поднятые уголки губ. Можно закидать меня помидорами, и на каждом процарапать слово “бред”, но по личным наблюдениям, открытая улыбка с поднятыми уголками губ – знак уверенности и полного комфорта в данный момент (а вот с опущенными уголками – когда как)
Прочитать ещё 17 ответов
Какой характер был у Пушкина?
Для ответа на этот вопрос лучше всего будет обратиться к воспоминаниям знавших Пушкина людей.
«Самым характерным и ярким, что в его личности бросается в глаза, даже и не специалистам, так это — резкая неустойчивость его психики, имеющая ярко выраженную цикличность смены настроения, далеко выходящая за пределы нормальной ритмичности настроений обыкновенных здоровых людей». (Минц, 1925, с. 31.)
[Лицейский период] «Пушкин, с самого начала, был раздражительнее многих и потому не возбуждал общей симпатии: это удел эксцентрического существа среди людей. Не то чтобы он разыгрывал какую-нибудь роль между нами или поражал какими-нибудь особенными странностями, как это было в иных, но иногда неуместными шутками, неловкими колкостями сам ставил себя в затруднительное положение, не умея потом из него выйти». (Пущин, 1989, с. 43.)
«В лицее Пушкин решительно ничему не учился, но, как и тогда уже блистал своим дивным талантом и, сверх того, начальников пугали его злой язык и едкие эпиграммы, то на его эпикурейскую жизнь смотрели сквозь пальцы… Вспыльчивый до бешенства, вечно рассеянный, вечно погруженный в поэтические свои мечтания, с пылкими африканскими страстями, избалованный с детства льстецами, Пушкин ни на школьной скамье, ни после, в свете, не имел ничего любезного и привлекательного в своем обращении». (Bересаев,1990, т. 2, с. 78-79.)
«Далее, по окончании Лицея, в Петербургский период, т.е. в промежуток 1819—20 гг. этот размах возбуждения все более и более возрастает. Здесь в связи с крайней степенью возбуждения связывается самый разнузданный разгул, разврат, цинический и извращенный сексуализм, aгpeссивное поведение и столкновение с о своей средой. Этому сильному размаху возбуждения следует сильный приступ депрессии в 1820 г., который длится полгода. Вместе с этим творческая бесплодность. Затем новый приступ возбуждения дает Кишиневский период, где кривая возбуждения достигает предела. Разгул, разврат, драки, скандалы, агрессивность, дуэли, повышенный и извращенный сексуализм и проч. характеризуют также этот период. С этого момента начинают развертываться новые элементы шизоидного характера, бывшие до сих пор не так развитыми». (Минц, 1925, с. 44.)
«Беспричинная ревность уже в ту пору свила себе гнездо в сердце мужа и выразилась в строгом запрете принимать кого-либо из мужчин в его отсутствие или когда он удалялся в свой кабинет. Для самых степенных друзей не допускалось исключений…» (Вересаев, 1990, т. 3, с. 530.)
«Граф В.А. Соллогуб писал, что Пушкин в припадках ревности брал жену к себе на руки и с кинжалом допрашивал, верна ли она ему». (Там же, 1990, т. 2, с. 196.)
Выводы делайте сами 🙂
Прочитать ещё 2 ответа
На парадных портретах облик поэта все-таки слишком облагорожен, но есть один этюд – почти фотография, настоящий Пушкин без украшательств
Себя как в зеркале я вижу,
Но это зеркало мне льстит.
Это Пушкин написал художнику Кипренскому, о своём портрете. Вот этом:
Орест Кипренский. Портрет А. С. Пушкина. 1827
В том же 1827 году (Александру Сергеевичу – 28 лет) Тропинин написал второй канонический портрет Пушкина:
Василий Тропинин. Портрет А.С. Пушкина. 1827
Конечно, нельзя сказать, что на этих портретах писаный красавец, но всё же и уродливым поэта не назовёшь. А по описаниям современников Пушкин был объективно некрасив.
Из воспоминаний Анны Олениной, одной из муз Пушкина, которой были адресованы его стихи и чувства:
Бог, даровав ему гений единственный, не наградил его привлекательной наружностью. Лицо его было выразительно, но некоторая злоба и насмешливость затмевали тот ум, который виден был в голубых или, лучше сказать, стеклянных глазах его. Арапский профиль, заимствованный от поколения матери, не украшал лица его. Да и прибавьте к тому ужасные бакенбарды, растрепанные волосы, ногти как когти, маленький рост.
Из воспоминаний Станислава Моравского – польского доктора, друга Адама Мицкевича :
Роста Пушкин был небольшого; идя неловко волочил ноги и походка у него была неуклюжая. Все портреты его, в общем, похожи, но несколько приукрашены. Манер у него не было никаких. Вообще он держал себя так, что я никогда бы не догадался, что это Пушкин, что это дворянин древнего рода. В обхождении он был очень приветлив. Речь его отличалась плавностью, в ней часто мелькали грубые выражения. Цветом лица Пушкин отличался от остальных. Объяснялось это тем, что его жилах текла арапская кровь Ганнибала, которая даже через несколько поколений примешала свою сажу к нашему славянскому молоку.
Кстати, какой рост был у Пушкина? Это известно точно: 166,7 см.
Вернёмся к каноническим портретам Пушкина кисти Кипренского и Тропинина. Конечно, Пушкин на них “улучшен”, но всё же вполне узнаваем – сходство портретов с оригиналом подтверждали близкие Пушкина. И картины с Пушкиным, которые будут созданы уже после его смерти, будут во многом списаны с этих двух полотен – Тропинина и Кипренского.
Пётр Кончалвоский. Пушкин в Михайловском. 1940
Но существует один портрет, на котором Пушкин – такой как есть, без облагораживающих фильтров. В первый же день работы над портретом Пушкина Тропинин набросал этюд – и вот на нём Пушкин почти фотографичен.
Василий Тропинин. Портрет А. С. Пушкина. Этюд. 1827
Забавный нюанс. В лицейских записках Пушкин говорит сам о себе: “француз (смесь обезианы с тигром)”. Конечно, Александр Сергеевич был человек с чувством юмора и объективно относился к своей внешности, но всё же эту характеристику нельзя толковать буквально (хоть так делали ещё его современники). Дело в том, что “смесь обезьяны с тигром” – это фразеологизм: так называют французов за их способность сочетать в себе щегольство со свирепостью и напористостью. Выражение это пошло от Вольтера, который имел в виду вовсе не внешние, а нравственные качества. Вольтер писал, что французы «слывут милым стадом обезьян, но среди этих обезьян имеются и всегда были тигры» и что французская нация «делится на два рода: одни это беспечные обезьяны, готовые из всего сделать потеху, другие — тигры, все раздирающие».
Наш Пушкин Александр Сергеевич тоже был росточка небольшого – 158 сантиметров.
Он никогда не входил в бальную залу рядом со своей красавицей женой – Наталией Николаевной. Держался чуть поодаль.
И понятно, почему. Дабы не давать повода для насмешливых взглядов и ядовитых шепотков. Великий поэт был только до плеча
своей прекрасной жены. Конфузился человек.
Вот и ростом не велик был, и не красавец…Но как же его обожали дамы. Недаром говорят, что женщина любит ушами.
А если мужчина талантливо красноречив, любвеобилен…Если имеет прекрасные выразительные глаза, в которых и огонь
и нежность. А какие посвящения – “Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…”
Его величество талант! И какая же красавица тут устоит, спрашивается? И небольшой рост не при чем. Сердцу не прикажешь!
Из множества дам, любивших поэта, мне почему-то в душу особенно запала Елизавета Ксаверьевна Воронцова.
Вроде это было в то время, когда по величайшему повелению, Пушкина послали в южные степи на борьбу с саранчой.
Тоже придворные лизоблюды, нашли чем укротить непокорного поэта. Чтобы и не рыпался впредь.
И что Пушкин против той саранчи предпринимал, не помню. Может эпиграммы ядовитые посвящал и самой прожорливой саранче. И прожорливым бездействующим чиновникам, заодно… Может быть.
А вот то, что у него завязался страстный любовный роман с женой местного губернатора (вроде), графа Воронцова… Это помню.
Елизавета Ксаверьевна – дама такая утонченная, элегантная. Очаровательная дама.
Конечно, это была любовь. Все бросить к ногам любимого – свою честь, положение в обществе, свое семейное благополучие…
Да, и рост тут не имеет никакого значения. Такая любовь дается женщине один раз в жизни. И не каждой женщине.
Потом ссылка Пушкина закончилась и он уехал домой. Долго вспоминал свою любовь, томился ревностью и надеждой.
И такие прекрасные стихи писал в память о любимой. Я помню только одно, коротенькое:
“Дитя, не смею над тобой призносить благословенье.
Ты взором, мирною душой, Небесный ангел утешенья.
Да будут ясны дни твои, как милый взор твой ныне ясен.
Меж лучших жребиев земли, да будет жребий твой прекрасен”.
Это прекрасное стихотворение Пушкин посвятил их с Елизаветой Ксаверьевной дочери. Девочка родилась уже после отъезда
поэта. И назвали девочку Софией. И как сложилась судьба графини Софии Воронцовой – неизвестно.
И самой Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой…Она, по-моему, великая женщина. Только такая женщина может пожертвовать
не только репутацией, но и всей своей жизнью во имя Любви…
А что касается небольшого роста, как-то не думаю, что Пушкин особенно комплексовал по этому поводу.
Слишком велик был его творческий потенциал, чтобы терзаться напрасными самоуничижениями.
Хватало на его веку и любви, и славы, и семейного счастья.
Хотя хватало и зависти, и злословия, и козней недоброжелателей.
Но, дар поэта был слишком велик, чтобы обыватели оставили в покое чету Пушкиных – Гения и Красоту.
Жаль.
Говорят, что священнослужитель сказал об умирающем поэте – “Нельзя судить человека по его жизни. Все мы – грешники.
Посмотрим, как он умирать будет, вот тогда и сделаем вывод, что за человек был Александр Сергеевич Пушкин.”
Лицейский друг сердечный Данзас был у постели умирающего в последние минуты его жизни.
И Пушкин нашел в себе силы простить всех, кто был причастен к его травле. Простил убийцу Дантеса и просил друзей не мстить ему.
И просил прощения у всех, кого мог обидеть за свою такую короткую, такую прекрасную жизнь.
Великий человек и ушел, как подобает великим. С честью и с верой в душе.