Юрий погребничко личная жизнь дети

Юрий Погребничко родился в Одессе, 25 октября 1939 года. В театр он пришел не сразу – должен был стать инженером, окончил Иркутский политехнический университет. Вместе с будущим художником и своим соавтором Юрием Кононенко в институте занимался самодеятельностью. В 23 года узнал о том, что ЛГИТМиК (Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии) объявляет набор в Новосибирске, и решил попробовать.

Молодых и талантливых Погребничко и Кононенко забрали в Ленинград. Они учились на курсе Розы Сироты, выдающегося театрального педагога и режиссера БДТ, и главного режиссера Театра имени Комиссаржевской Владислава Андрушкевича. Поступили оба на актерское отделение, но Погребничко окончил как режиссер: на режиссерском отделении освободилось место, и Роза Сирота настояла на переводе.

Ставить спектакли он начал задолго до выпуска. Еще во время учебы Погребничко успел поработать в Театре на Таганке, где ассистировал Юрию Любимову в постановке «Преступления и наказания» по Достоевскому, «Трех сестер» по Чехову и «Старшего сына» по Вампилову. Кроме того, он играл на сцене – в спектаклях «Послушайте!» и «Перекресток».

Интересно, что Юрий Погребничко спекакль «Три сестры» ставил самостоятельно. Однако вмешался Любимов, что – то добавил убрал, передлал, в результате премьера вышла под его именем. Спектакль стал знаменит. Поклонники Погребничко до сих пор не могут простить Любимову его поступка. Юрий Погребничко же не осуждает Любимова:

Кто еще дал бы мне в то время поставить такой спектакль? Да никто!.

Он совершил еще одну попытку – ставил на Таганке вампиловского «Старшего сына». Спектакль не был выпущен, и Погребничко из театра ушел.

В столице не остался: дипломный спектакль в 1973 году Погребничко ставил в городе Шахты Ростовской области. А потом в течение 10 лет буквально исколесил всю страну — работал в театрах Брянска, Владимира, Киева, Новокузнецка. С 1983 по 1987 год был главным режиссером Камчатского драматического театра, а в 1987-м возглавил Московский молодежный театр «На Красной Пресне», который под его руководством полностью сменил курс и под названием «Около дома Станиславского» известен более 30 лет.

Юрий Погребничко никогда не был ни во что встроен: не подписывал петиций, ни за что не ратовал, ни к чему не призывал в перестроечные времена, не ругал и не хвалил новые времена и не суетился. Он, как человек сугубо неофициальный, не посещал высоких приемов, повсюду ходил в джинсах и свитере, за границу брал с собой велосипед («Париж ведь город маленький…») и ни у кого ничего не просил.

Режиссер считается одним из самых странных и оригинальных в современном театре. Взгляде его весьма необычны. Например, он полагает:

слабым нужно, чтобы был полный зал, чтобы люди хлопали и кричали. На его взгляд, все это лишь отвлекает от истины.

Погребничко, как правило, придумывает своим спектаклям необычные названия – «Я играю на свадьбах и похоронах» («Старший сын»), «Отчего застрелился Константин» («Чайка»), «Нужна трагическая актриса» («Лес»).

По мнению театроведов, Юрий Погребничко создает не столько театр, сколько какую-то духовную общность. В буддизме это называется ашрамом, а Питер Брук называл священным театром.

Кроме того, Юрия Николаевича Погребничко называют буддистом, говоря, что театр, который им создан, отражает мировосприятие этой религии. Впрочем, сам режиссер полагает: о буддизме надо спрашивать Будду, а он театром не занимается.

Российская актриса театра и кино

Биография

Мария Погребничко родилась в семье народного артиста РФ режиссера Юрия Погребничко и актрисы Лилии Загорской. Мария с самого детства была увлечена театром, дебютировала на сцене в 13-летнем возрасте в спектакле “Где тут про воскресение Лазаря?” театра “ОКОЛО дома Станиславского”.

Школу будущая актриса закончила экстерном и в 2004 году поступила в Театральный институт им. Щукина на курс Юрия Погребничко.

Театр

В труппе театра “ОКОЛО дома Станиславского” Мария Погребничко начала работать еще до окончания Щукинского института. Актриса была занята в более десятка спектаклях, среди которых “Перед киносеансом” в постановке Лилии Загорской и Юрия Погребничко, “Лестничая клетка” по пьесе Людмилы Петрушевской, “Предпоследний концерт Алисы в стране чудес”, где Алису из сказки Льюиса Кэрролла играет седовласый старик, а на сцене рядом с ним появляются азиатские жрецы, гестаповцы и чекисты, которые говорят цитатами из Чехова и поют Окуджаву.

Кино

Мария Погребничко начала сниматься в кино в 2007 году, исполнив небольшую роль в одной из серий теленовеллы “Агентство Алиби”. В этом же году ей предложили сыграть дочь частного детектива в популярном сериале “Татьянин день”. Чуть позже актриса приняла участие в фильмах “Осенний детектив”, “Хозяйка тайги” и “Адвокатессы”.

В 2018-м вышла картина “Просто роман” с участием Марии Погребничко. По сюжету, двое взрослых самодостаточных людей – Марина и Илья – встречаются и решают жить вместе, не связывая себя штампами в паспорте и не обременяя друг друга лишними заботами. Но, как оказалось, не все так просто, и прошлое, о котором может и хотелось бы умолчать, вмешивается в настоящее.

Личная жизнь

О семейном положении и о близких отношениях Марии Погребничко мало что известно, зато немало информации о семье, в которой актриса родилась. Ее отец – Юрий Погребничко – на сегодняшний день является художественным руководителем театра “ОКОЛО дома Станиславского”, а мама – Лилия Загорская – ведущая актриса и режиссер этого же театра.

“Родители никак не влияли – как хочешь, так и поступай, – рассказывает Мария Погребничко. – До этого я подумывала стать зубным врачом, но серьезных устремлений не было. Я не могу точно сказать, что было бы, если у меня не было бы такого папы, нравился ли бы мне такой театр или нет – я действительно выросла в этом. Когда хожу в другие места, многое мне не нравится. Играют каких-то неживых людей. Я абсолютно довольна тем, где я есть. Пока у меня нет ощущения ступора, все время есть движение. Для меня, по крайней мере. Постоянно что-то происходит. Мне нравится, что в театре “ОКОЛО” не просто надо что-то сыграть, а идет работа “для чего все это делается”. Бессмысленно выходить, чтобы тебе похлопали. В этом театре сам растешь внутренне, как человек. Похвалы родителей вызывают во мне чувство недоверия. Не до конца понимаю, правду ли они говорят”.

По матриалам сайтов kino-teatr.ru, listim.com, timeout.ru

Фильмография. Актриса

• Просто роман (2018)
• Адвокатессы (2010), сериал
• Хозяйка тайги (2009), сериал
• Осенний детектив (2008), сериал
• Татьянин день (2008), сериал
• Агентство алиби (2007), сериал

Сегодня исполняется 80 лет Юрию Погребничко, режиссёру и педагогу. Он много лет совершенствует свою систему работы с актерами. Секретами мастерства юбиляр поделился с Яной Мирой.

Гуру. Сэнсэй. Юрия Погребничко так называют многие театральные люди. А вот широкая публика о нем знает мало. К громкому успеху он, кажется, никогда не стремился:
«Я бы предпочел 10-20 человек в зрительном зале. И это было бы, мне кажется, оптимально».

Многим спектаклям – 30 или почти 30 лет. И они продолжают собирать полные залы. Кто-то смотрит по многу раз, год за годом. И есть зрители, которые моложе постановок. Про этот театр говорят – чужие здесь не ходят. В «Около» – свой зритель.

«Чем мы занимаемся серьезно – если пользоваться, я это говорю, терминологией Питера Брука – вот есть грубый театр, есть театр как таковой. В числе прочего есть священный театр. Он имел ввиду, что только театру доступно контачить в тот момент, когда публика присутствует на акте театральном, контачить с невидимым», – говорит Юрий Погребничко, художественный руководитель театра «Около дома Станиславского», народный артист России.

Всю жизнь Юрий Погребничко работает с образами одного художника. Многое из реквизита и декораций переходит из одно постановки в другую. Так что критики часто говорят, что все спектакли Юрия Погребничко – это на самом деле один спектакль. Часто соединяются тексты, которые, кажется, не сочетаются, например, пьеса Володина «С любимыми не расставайтесь» и роман Достоевского «Преступление и наказание». Погребничко не делит историю на периоды.

«В его спектаклях мы живём в каком-то едином пространстве. Немножко надмирном. При этом он совершенно не чужд этого земного, он постоянно включает в свои спектакли какие-то очень характерные, очень важные приметы времени – от музыкальных составляющих до одежды, до этих знаменитых кирзовых сапог, до телогреек, шапок-ушанок. И всё это может легко существовать в его спектакле с кринолинами, с фижмами. Потому что мир един. Вот главный его посыл», – делится Марина Давыдова, театральный критик.

Константин Богомолов считает Юрия Погребничко своим учителем. В детстве много ходил на спектакли театра «Около» и на репетиции:
«Я смотрел на то, как существуют артисты в его спектаклях, на способ организации его спектаклей. Я смотрел на атмосферу, которая там создавалась и создается. Но его эстетику, на его иронию, сентиментальность, одновременно перемешанную с этой иронией. На какую-то особенную подлинность. Не подлинность надрыва, а подлинности тишины. И мне хотелось понять, как это сделано. Мне хотелось подражать этому».

Полное название театра – «Около дома Станиславского». Тут есть формальная сторона – он расположен рядом с домом-музеем Константина Сергеевича. Но есть и глубинный смысл.

«Это актёрский театр, то есть театр реализуется через актёра, через игру, через работу. Это требует специальной подготовки, специальные тренировки. Чем в общем занимался Станиславский», – объясняет Погребничко.

Актеры театра говорят – Погребничко может показаться парадоксальным. Он создает точный внешний рисунок, выверяет количество шагов, куда поворачивается актер, на что смотрит. А потом ситуацию отпускает.

«И у тебя много задач всяких, ты помнишь об этих задачах. И вдруг он тебе говорит: «А сегодня как Бог на душу положит. Как пойдёт». И это на меня всегда очень действует. Это срабатывает», – отмечает Алексей Левинский, заслуженный артист России.

В одном из своих спектаклей Юрий Погребничко входит на сцену и будто бы без интонации, как восточный мудрец, произносит: «Спектакль «Вернись в Сорренто»- это коан». Коан – это короткая история, помогающая ученику выбраться за пределы рассудочного восприятия окружающего мира.

Сегодня, в день юбилея режиссёра, смотрите на нашем канале программу «Линия жизни» с Юрием Погребничко. Начало в 20:15.

Яна Мирой

Новости культуры

Журнал ТЕАТР. о новом спектакле театра «Около».

«Откуда я? / Зачем я тут стою? / Что я вижу? / Где же я? / Ну, попробую по пальцам / все предметы перечесть» – слова Хармса довольно точно описывают спектакли театра «Около», кредо которого – улавливать неуловимое.

Из всех «основных» абсурдистов Пинтер, кажется, меньше всего прижился на почве российского театра: слишком разговорный, слишком интеллектуальный, умозрительный – и в то же время мучительно неабстрактный, непреодолимо привязанный к реалиям места и времени действия. Юрий Погребничко – участник первых, ещё «советских» подпольных спектаклей по Пинтеру (он рассказывал об этих работах Григория Залкинда и журналу ТЕАТР.), автор и бессменный исполнитель культового «Сторожа», много лет живущего в репертуаре театра «Около». Но этот опыт лишь отчасти объясняет феномен новой постановки.

До премьеры спектакль трижды менял название – в афише появлялась то «Лёгкая боль» (заглавие пьесы), то «Пинтер для всех», а в итоге осталось и то и другое – через дробь. Эта двойственность – точнее. «Лёгкая боль в глазах», – одна из первых фраз главного героя, а одна из последних – «Не то чтобы мне трудно было смотреть. Нет, нет, дело не в зрении, у меня отличное зрение <…> мне больше всего мешает воздух, воздух между мной и предметом <…> — он колышется, и пространство течёт». Это сложно выраженная, но всё же сформулированная словами центральная мысль пьесы – одна из двух точек опоры спектакля. Полтора часа действия не только для героев, но прежде всего для зрителей – проживание, физически ощутимое взаимодействие с «воздухом», от которого больно и который невозможно устранить. Размытость зрения и неизбежная дистанция с тем, что (и кто!) находится на расстоянии вытянутой руки от тебя – как актёры в «Около» вообще и в этом спектакле особенно. Это немножко история прозревающих сквозь слёзы и боль: хотите – андерсеновского Кая, хотите – слепца на могилке царевича Димитрия из «Бориса Годунова». Но больше это похоже на текст автора, весьма близкого театру Погребничко – Леонида Добычина, чья книга «Город Эн», по сути, заканчивается словами: «Я стал думать о том, что до этого всё, что я видел, я видел неправильно», – герой-рассказчик посмотрел на мир сквозь очки и «обнулил» всё ранее сказанное.

Медленное и мучительное «обнуление» проходит и герой Пинтера, которого в спектакле Погребничко играет приглашённый (но уже во вторую постановку – после Чебутыкина в «Трёх сёстрах») Евгений Цыганов. Его работа в «Лёгкой боли» и есть главный смысл и главная удача спектакля. Очевидно, в версии с Юлией Снигирь, тоже дебютирующей в «Около», акценты расставляются иначе, чем в варианте с актрисой театра Ольгой Бешулей, но я пока видела спектакль именно с ней. В любом случае, акценты изначально расставлены так, что формула «Пинтер для всех» оказывается не шуткой, а сутью происходящего.

В радиопьесе Пинтера «Лёгкая боль», по сути, два действующих лица, муж и жена. Длинный летний день, во время которого герои пьют чай и фатально рушат свои жизни, потому что решают пообщаться со стоящим за забором продавцом спичек, который не произносит ни слова. В итоге вскрываются тайны и нарывы, какие не снились гипнотизёрам-фрейдистам, а молчаливый лоточник в буквальном смысле меняется местами с главным героем. Никого не жалко, но очень страшно.

У Погребничко история не о лжи и дрязгах, и актёры существуют не просто тихо: Евгений Цыганов проживает эти полтора часа всерьёз – с такой обескураживающей естественностью, что не сразу нащупывается «люфт» между актёром и персонажем. Это почти тот сосредоточенный минимализм, который знают за Цыгановым кинозрители. Удивительным образом на родной «фоменковской» сцене он играет совсем другое, там все его роли – если не характерные, то «громкие», темпераментные. Отчасти шагом в эту сторону, впрочем, стала предыдущая роль Цыганова, Тригорин в поставленной Кириллом Пироговым «Чайке». Там он сыграл неожиданную для Тригорина – и возможную, но отсутствующую в «Лёгкой боли» – тему нечаянной и непоправимой трагической вины.

Лёгкая боль – это ещё и невыносимая лёгкость бытия (а на заднике-экране проступает надпись: «Бытие есть, а не не есть»). Главный герой изучает «структуру пространства и времени». В версии Погребничко в это пространство без времени может прорваться парадоксальная надпись «Гитлер жив, просто ему выбили три зуба»: вечный сквозняк эпох, взаимопроницаемость текстов и обрусевший дзэн – фирменные стежки на полупрозрачных полотнах «Около» – в «Лёгкой боли» не стихия, а «божественные уколы» (если по Набокову). Благодаря им Пинтер оказывается и «нашим», и «для всех». А главное – гораздо более человечным, чем обычно.

Немой лоточник в балаклаве (вызывающей у героев ассоциации даже с рясой – «монахи» в спектакле тоже будут) у Погребничко действительно появляется на сцене и выслушивает исповеди обоих героев. Флора Ольги Бешули – очаровательная женщина с тактично-нежной улыбкой – негромко и аккуратно пытается угодить мужу. Негромко, аккуратно и справедливо упрекает его в том, что он с ней не считается. Негромко и аккуратно потом произнесёт: «Мерзкий ублюдок», – говоря не о муже, а об одной неожиданной странице собственного прошлого. И окажется самой деятельной, самой предприимчивой из всех персонажей. Почти «по тексту».

Но муж Флоры Эдвард – не высокомерный брюзга, как у Пинтера. Он страшно устал от своей душной сансары. Он каждую минуту готов – и готовится – к смерти, боясь лишь того, что она застанет его здесь: за чайным столом на кубе-подиуме (художник спектакля – Виктор Пушкин), в безбытном мороке. У Пинтера в финале Эдвард уничтожен. У Погребничко и Цыганова – освобождён. Мучительный путь к свободе, преодоление лёгкой боли бытия: выговориться, не оправдываясь, а рассказывая во всей неприглядности, чтобы оставить и забыть, как страшный сон, всё наносное. Чтобы вернуться к себе изначальному и бросить себя прежнего, с улыбкой облегчения уйдя за кулисы – бродяжничать по весёлому бездорожью жизни.

«Бездомные завидуют тем, у кого есть дом, а те – завидуют бездомным, потому что им кажется, что проще и веселее вообще не иметь никакого дома, никаких обязанностей ни перед кем», – это Шпаликов. В неевклидовом мире «Лёгкой боли» встретится его театральный двойник – Вампилов. То ли финалом, то ли постскриптумом действия станет диалог Бусыгина и Сильвы (здесь – Эдварда и Продавца): «Слушай, а как тебя зовут? Извини, там, в кафе, я толком не расслышал. – Я тоже не расслышал. – Давай по новой, что ли…». Цитата значимая и для театра («Старший сын» – один из самых популярных спектаклей «Около»), и для артиста – Евгений Цыганов играет Бусыгина в антрепризной постановке Павла Сафонова. Но зрителю достаточно узнать пьесу-первоисточник – историю о том, как случайная встреча может навсегда перевернуть жизнь, а ещё больше – о том, как хочется сбежать в никуда от фатального не-родства с теми, с кем живёшь под одной крышей.

И Цыганов с самого начала спектакля играет это стремление вырваться, устранить помехи между глазом и предметом, между личностью и реальностью-бытием. Стремление вырваться не в ту реальность, где пьют чай и псевдо-идиллия Пинтера больше напоминает «русскую тоску» – и «русскую смерть» вроде одноимённой иронической «чеховианы» Ирины Васьковской, которую, кстати, Цыганов тоже сыграл – в фильме Владимира Мирзоева («…специальная русская смерть – каждый русский после смерти попадает в такое вот место. Ему выдают самовар и ведро варенья. Сиди всю вечность и жалуйся»). А в ту, где сгорбленная спина, наконец, распрямляется, ноги перестают шаркать, и воспалённые усталые глаза вдруг блестят озорным блеском. Ту реальность, где грехи прощены, жалобы высказаны и забыты, а вместо сосредоточенной игры на терменвоксе можно взять в руки электрогитару и на пару с Продавцом самозабвенно зажигать – «Чтоб, улыбаясь, спал пропойца / под небом, выпитым до дна, — / спи, ни о чём не беспокойся, / есть только музыка одна» (это ещё один певец отчаянного русского бездорожья, Борис Рыжий).

Ради того, чтобы выпрямиться, стоит сбросить с плеч и время, и пространство. Стоит пережить попытки «уснуть-умереть»: несколько раз Эдвард берёт подушку и ложится к подножью «постамента», свернувшись калачиком на авансцене, – и прячется на самом видном месте, по-детски.

«Пинтер для всех» – потому что путь в бескрайнее открыт для каждого, и зрителям «Около» дают возможность это почувствовать.