Яновская юлия юрьевна актриса личная жизнь

Со сцены культурного центра «Дом на Патриарших» актриса Юлия Яновская поведала о самом сокровенном

Со сцены культурного центра «Дом на Патриарших» актриса Юлия Яновская поведала о самом сокровенном

В минувшие выходные, в культурном центре «Дом на Патриарших» произошло громкое театральное событие, актриса Юлия ЯНОВСКАЯ представила свой моноспектакль «Без черемухи» поставленного режиссером Александром ИВАНОВЫМ по одноименному рассказу  Пантелеймона РОМАНОВА. Ошеломляющий откровенностью рассказ девушки о первой любви и близости, казалось, взял за живое каждого зрителя. В зрительном зале за Юлию переживал, ее супруг, режиссер Александр БАСОВ.

– Ушат холодной воды, – дала определение этому действу одна из поклонниц актрисы Алена Сизинцева. – Почти час на сцене происходит душевный стриптиз – на надрыве, до хрипоты и дрожи в коленях. Нужно найти в себе смелость и мужество, чтобы рассказать неприкрытую историю того, о чем обычно молчат, и не всегда поведают даже самой близкой подруге.

Пообщавшись с поклонниками, мы прошли за кулисы, где Яновская принимала поздравления от друзей, которые преподнесли ей столько букетов, что за ними едва было видно саму Юлю.

– Во время спектакля меня каждый раз захлестывают чувства, – поделилась Яновская. – История девушки, которую я рассказываю со сцены, близка каждой из нас, наверняка каждая сталкивалась с таким отношением мужчины как моя героиня. Очень благодарна режиссеру Александру Иванову за то, что он увидел меня в этой роли. Я по-новому раскрылась прежде всего для себя самой. Хочу сказать спасибо моему любимому режиссеру Леониду Хейфецу, с которым мне посчастливилось работать, за то, что он открыл для меня психологический театр. И конечно, cпасибо моему мужу Александру Басову за то что он  в меня верит и поддерживает.

Увидев мой спектакль в Крылатском, в Театре «Осенний бульвар», Саша взял на себя труд продвигать этот спектакль на хорошие площадки в центре Москвы, чтобы его смогла увидеть более широкая аудитория и критики. Следующий спектакль « Без черемухи» пройдет 16 мая на той же площадке, в культурном центре «Дом на Патриарших», cейчас Александр занимается его организацией.

– Ваша свекровь, роскошная Валентина Титова была на спектакле?

– Да, Валентина Антиповна одобрила и ободрила меня. Было очень важно ее мнение. У нас сложились теплые отношения. Сашина мама очень похожа на мою маму Елену Николаевну. Саша кстати, тоже это заметил. Увидев, свою будущую тещу, он сказал: Валентина Антиповна-2! У наших мам даже стиль одежды одинаковый.

Пока Юлия принимала поздравления и беседовала с прессой, ее супруг занимался организационными делами, но нам уделил несколько минут.

– Александр, ваше впечатление от спектакля?– Ошеломляюще! Редко могу сидеть в зрительном зале и чувствовать себя зрителем. Но на спектакле Юлии, каждый раз забываю, что я режиссер.

– Вы даете супруге советы, когда она репетирует?

– Нет. Когда я познакомился с Юлией, сказал: « Яновская, вы не женщина и не актриса, вы природное явление». Поэтому советовать ей бесполезно. Разве можно советовать природе?! То, что она делает на сцене, я считаю уникальным.

– А как вы познакомились с будущей женой?

– 10 лет назад, Яновская снималась у меня в картине «Лесная царевна», играла эпизодическую роль. После этого видел ее лишь несколько раз и только издали. Спустя 10 лет нашел Юлю в социальной сети и пригласил на просмотр своего фильма «Дом, милый дом». Юле понравился фильм, а мне Юля. Я предложил ей роль в своей картине «Японский бог», она играет там следователя.

– Ваш фильм «Дом, милый дом» в апреле получил очередную награду, диплом Онлайн кино – фестиваля «Дубль дв@» «За мужество художника, за верность идеалам добра и международной солидарности». А как обстоят дела с картиной «Японский бог», которую вы снимаете по рассказу Рюноскэ Акутагавы «В чаще»? Зимой вы искали средства, чтобы завершить съемки этой ленты.– Средств пока нет. Ищем заинтересованное частное лицо.

СПРАВКА

* Юлия ЯНОВСКАЯ родилась в Тбилиси в 1979 году.

* Окончила ВТУ им. Щукина.

* Служила в столичных театрах им Евгения Вахтангова, им. Вл. Маяковского.

* Cнялась в фильмах и сериалах: «Соблазн», «Напрасная жертва», «Глухарь», «Ванечка», «Штрафбат», «Лесная царевна», «Благословите женщину» и др.

«Сначала был вгиковский зал»

Д. Чукчеев:
– Материал, из которого вырос, в итоге, «Японский бог», это достаточно непростая линейка рамок. Был сначала рассказ Рюноске Акутагава «В чаще».
А. Басов:
– Для меня был сначала вгиковский трехсотый зал. Когда было свободное время или прогуливали пару, мы тыркались туда, где дверь была не закрыта – что-нибудь посмотреть. И я забежал, не зная ни названия фильма, не имея о нём никакого представления, и начал смотреть фильм. Понял, что фильм японский. Я знал, что есть такой режиссёр Куросава, но я ни одного фильма его не видел. Фильм меня совершенно поразил. Это был «Расёмон», как я потом узнал. Выбежал я совершенно с горящими глазами оттуда и стал всем рассказывать, что я посмотрел потрясающий японский фильм, только не знаю, как называется. Меня поразил в фильме его удивительный лаконизм: несколько персонажей практически ничего не делают, кроме как выясняют отношения на полянке, дерутся и дают показания. Из этого складывается драматургия.
Д. Чукчеев:
– И что стало толчком?
А. Басов:
– Началось с локации. Меня завораживал этот заброшенный карьер. Я чувствовал, что это пространство для драмы. Только какой? И тут у меня всплыл в памяти «Расёмон»: всё происходит на лесной полянке, «в чаще», как у Акутагавы. И ограниченное количество персонажей. Правда, у меня количество персонажей потом выросло, вмешались некоторые обстоятельства. Перевод продиктовал удлинение истории. Потому что есть перевод не только с языка на язык, не только с литературного на кинематографический, но и с языка культуры на язык другой культуры. Это же «Русский Бог» на самом деле. Он подшутил над героями. Это такой «Сон в летний день». Природные силы активизировались и принялись портить людям их рациональные планы. Как тут не выругаться? Так и родилось полушуточное название картины – «Японский Бог».
Д. Чукчеев:
– Самое простое – квалифицировать «Японский Бог» как ремейк. Но Басов не был Басовым, если бы не устроил некоторую хитрость.
А. Басов:
– Сначала хитрость устроил Куросава. В рассказе Акутагавы приводятся версии разных персонажей, которые рассказывают об одном и том же событии, но рассказывают совершенно по-разному. Кто из них врёт или заблуждается, а кто говорит правду, остаётся под вопросом. Читателю предлагается решить этот вопрос самому. Куросава добавил объективного наблюдателя, дописал за Акутагаву финал. В нем мы видим, как же всё произошло на самом деле… Мы же пошли путём несколько иным: проиллюстрировали попытку разобраться, кто же прав, кто заблуждался, кто лгал. Чем она закончилась, зритель увидит.

«Японский Бог» – фильм многоплановый, как положено хорошо замысленной и исполненной работе, которая не ограничивается лишь обращением к первоисточникам. Художник, если он настоящий художник, не может быть изолирован от мировой культуры, которая так или иначе резонирует в его произведении.
Если говорить о картине Басова, то в ней найдётся достаточно легко угадываемых для всякого уважающего себя киномана отсылок, начиная от «Земли» Довженко со знаменитым предсмертным танцем Василя, приобретающим у Басова иной – смысловой и интонационный акцент, пародийно обыгранной сценой маевки из «Юности Максима» и заканчивая «Не склонившими головы» Крамера, лукаво переиначенными в «Японском Боге».

Д. Чукчеев:
– Насколько далеко «Японский Бог» от исходного текста?
А. Басов:
– У нас история Акутагавы претерпела очень серьёзные изменения, поэтому действительно – только «по мотивам». С другой стороны, где-то сохранен нетронутым текст автора. Но главное, что всегда поражало в рассказе, не то, что люди по-разному рассказывают, а то, что они не пытаются себя обелить, напротив, они готовы, взять на себя вину, лишь бы не выглядеть беспомощными жертвами судьбы. Лучше быть злодеями, но крупными личностями, совершающими Поступки. Мне кажется, что в этом есть глубокая «правда характера». Человек не хочет, даже если это так, признаться себе в том, что он действует по воле обстоятельств, он настаивает в любой ситуации, даже если результат плачевный, что это было его самостоятельное решение.

Д. Чукчеев:
– О жанре. На первый взгляд, это детектив с элементами комедии и с элементами эротики. Но всё – это поверхностные определения. История, во-первых, глубже. Во-вторых, она про что-то другое.
А. Басов:
– Жанр конкретного произведения должен ставиться как диагноз – индивидуально. Совершенно не все произведения укладываются в классические жанровые парадигмы. Более того, в Новое время большая часть европейских художественных произведений ни в какие парадигмы не укладывалась. Это у греков было строго. Трагедия – это противостояние героев и высших сил, т.е. богов. Трагедия – это жанр о человеческом достоинстве: герой, скорее всего, проиграет, но он «не может молчать». А драма – это когда человеку противостоит человек, а не боги. Наверное, драма.

Режиссёру его фильм представляется драмой, но, если отвлечься от нагруженного сюжета, в основу которого положено смертоубийство, то обнаружится, что «Японский Бог» – это исключительно светлое и позитивное кино, представляющее собой подлинную лирическую поэму, упрятанную в детективный плащ.
Эмоционально «Японский Бог» отсылает к главным фильмам Бориса Барнета (прежде всего к картине «У самого синего моря»), когда невероятная энергетика, исходящая с экрана, вызывает ощущение безмятежности и счастья: герои проводят следственные действия и вместе с тем переживают лучший в своей жизни день, а вместе с ними переживаем этот день мы, зрители, который никогда не повторится.

«Я нашёл “нищих самураев”»

Д. Чукчеев:
– Каково это – снимать малобюджетное кино?
А. Басов:
– С одной стороны, мы плачемся, что снимаем без бюджета. Но, с другой стороны, когда продюсер ухитряется получить госфинансирование, а другого финансирования, по большому счёту, и нет сейчас в России, то он тоже поставлен в жёсткие рамки, и режиссёра он ставит в ещё более жёсткие рамки. Такой производственный процесс противоречит художественным задачам. Амплитуда импровизации и какой-то новизны очень мала. В этой ситуации, когда ты не зависишь ни от плана, ни от сроков, ни от пожеланий вышестоящего начальства, можешь себе позволить остановиться, задуматься, внести что-то, что родилось случайно, переосмыслилось, – это большое счастье. Многие такого себе не могут позволить; и чем серьёзнее проект и крупнее бюджет, тем меньше ты можешь этого себе позволить.
Д. Чукчеев:
– Но есть же доступная техника?
А. Басов:
– Мы сейчас живём в эпоху технического изобилия: всё можно нарисовать, есть приспособы на любой случай, коптеры летают, компьютерная графика творит чудеса, операторы разучились снимать, потому что надеются на последующую обработку цифрового изображения… Всё это расхолаживает чудовищно, и когда ты возвращаешься в очень ограниченные условия, это заставляет работать твои творческие органы. И Акутагава, сам того не ведая, написал гениальный сценарий ровно для малобюджетного фильма. Да и «Расёмон» Куросавы, если не считать декорации ворот, очень скромный фильм.
Д. Чукчеев:
– Как тебе удалось собрать съемочную группу, не имея за спиной продюсера, а в кармане бюджета?
А. Басов:
– Как в фильме «Семь самураев». Опять Куросава! Там крестьяне рассуждают: разве самураи пойдут защищать нас за еду? Значит, нам нужно найти нищих самураев. Я нашёл «нищих самураев». Только не за еду, а за идею. Самурай ведь всегда выбирает путь, ведущий к смерти. Я собрал людей, которые согласились, не получая за это ни копейки, героически, в течение пяти лет заниматься этим безумием, с перерывами, конечно.
Д. Чукчеев:
– В фильме сложился настоящий актёрский ансамбль. Как удалось этого добиться?
А. Басов:
– Я мог пригласить только тех актёров, которые хотят со мной работать, которым интересно, которые верят в то, что из этого может что-то получиться. Это был единственный отрицательный принцип отбора. Это добровольно сложившийся коллектив. Тут нет такой ситуации, когда человек идёт на работу за деньги, когда ему может что-то не нравиться или он не совсем понимает режиссёра или не совсем согласен с тем результатом, который может получиться. И каждый человек, который пришёл, он пришёл со своим ощущением, что фильм действительно нужно сделать. И, наверное, это помогает, потому что случайных людей нет. Потому люди и работают как-то иначе. Меня всегда поражало в 80-е годы, что в самодеятельных театрах-студиях по одарённости люди были, возможно, и слабее, чем в профессиональных театрах, но всегда ансамбль играл лучше – потому что не из-под палки.
Д. Чукчеев:
– Два для меня открытия. Это, во-первых, Лев Гришин. Я его знаю лично, и в личном общении это – достаточно закрытый человек. В фильме был совсем другой Гришин, замечательный драматический актёр.
А. Басов:
– Для очень многих в этом нет открытия Америки. Лев во ВГИКе был звездой, одним из ведущих актёров факультета.

«Тогда я отснял две сцены, просто, чтобы вовлечь людей»

Д. Чукчеев:
– Зимние сцены, сделанные в эстетике немого кино, очень хороши.
А. Басов:
– Смысл был в том, чтобы втянуть людей, дать им какую-то задачу. Когда долго ждешь съёмок, пропадает энтузиазм. Я понимал, что картину мы за одно лето не снимем, но надо поддержать этот интерес, и мы несколько смен провели, несмотря на то, что всё было против нас. Тогда я отснял две сцены, которых не было в сценарии и которые в фильм не вошли, просто, чтобы вовлечь людей. Чтобы они друг с другом познакомились. Почему возник ансамбль, потому что у них было время сжиться. И когда мы на следующее лето начали снимать по-настоящему, все уже были в задаче. Опять же плюс авторского кино: кто еще может позволить себе так пробовать? Когда люди долго репетируют, как-то само собой складывается. Оркестр сам настраивается.
Д. Чукчеев:
– Как удалось снять сложную сцену возникающего между персонажами эротического напряжения, причём сделать это без какой бы то ни было скабрезности?
А. Басов:
– Не знаю как. Вот так вот: разговаривали об этом… Я кричал актеру, что ты её должен … глазами. Как-то их гипнотизировал. Нет какого-то одного приёма. Мы просто пытались всё время держать в голове подтекст. Члены следственной группы должны были ассоциировать себя с участниками преступления, у них тоже должны быть какие-то свои истории, не до конца, может быть, понятные, которые как-то резонировали бы с уголовным делом. Трудно. Они играли людей, которые играют других людей.
Д. Чукчеев:
– Такая сложная цепочка: актёр – персонаж – персонаж персонажа…
А. Басов:
– Да, одни персонажи как бы невольно вживаются в роли других, исходя из своего опыта.
Д. Чукчеев:
– Но сложность в том, что актёры выступают здесь под своими именами. Кстати, почему?
А. Басов:
– Просто, чтобы не путаться и не сочинять ничего.
Д. Чукчеев:
– Это ещё более запутывает.
А. Басов:
– Это пошло от Льва, который у нас в фильме «Дом, Милый Дом…» был Лев Вениаминович. А почему он был Лев Вениаминович? Чтобы не запутаться и потому что смешно. И он переехал как Лев Вениаминович из одного фильма в другой. Раз Лев Вениаминович, то и остальных тоже. Но не всех: Тадзёмаров – от Тадзёмаро, Дровосеков – от Дровосека, так названы персонажи у Рюноске. Это просто техническая штука, упрощающая жизнь режиссёру.
Д. Чукчеев:
– Если считать с секундомером, то герои в этом овраге должны провести часов двадцать – двадцать пять. Это какой-то бесконечный день.
А. Басов:
– Конечно, там реального времени нет никакого, оно резиновое, где надо – растягивается. Замысел был в том, чтобы показать отражение: как человек, изображая другого, начинает сам верить в предлагаемые обстоятельства. От внешнего к внутреннему. Ради этого всё и затевалось: ради этого странного влияния предлагаемых обстоятельств.

Барнетовская линия в отечественном кино, которая была прервана и отсутствие которой столь ощутимо (кто способен сегодня быть, например, ненавязчиво лиричным?), так и не будет возобновлена.
А это – уже оскудение общего кинематографического ландшафта, и без того невыразительного до бедности и однообразного до серости.

Денис Чукчеев.

* Напомним, что Международная премьера фильма Александра Басова “Японский Бог” состоялась в июле 2020 г. в Лос-Анджелесе, Энкино, в США, на International Independent Film Awards Spring Session 2020 (Весенняя сессия Международной независимой кинопремии 2020), где 7 июля 2020 г. фильм получил Серебряный Приз за режиссуру!

Российская премьера фильма состоялась 5 октября 2020 г. в российской программе 42-го Московского Международного кинофестиваля, ММКФ 2020.

** Фильм Александра Басова “Японский Бог” создан на личные средства автора и пожертвования зрителей, при технической поддержке компании Техника современной съёмки.

*** Для справки.
АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ БАСОВ.
Советский и российский кинорежиссер, сценарист, писатель, продюсер. Член Союза кинематографистов РФ. Член Союза писателей г. Москвы.
Родился 16 сентября 1965 года в семье режиссера Владимира Басова и актрисы Валентины Титовой, в Москве.
В 1992 году окончил режиссерский факультет ВГИК, мастерская Марлена Хуциева.
Автор более тридцати документальных и телевизионных, а также нескольких художественных фильмов.
Лауреат международных и российских кинофестивалей. Имеет Благодарность администрации президента РФ за вклад в развитие детского киноискусства (за фильм “Лесная царевна”, совместно с Т. Эсадзе).

Александр Басов #ДенисЧукчеев
Российские программы ММКФ
#ММКФ42 #ММКФ #МосковскийМеждународныйКинофестиваль #MIFF2020 #MIFF #MIFF42 #GodOfJapan #God_of_JapanFilm #фильмЯпонскийБог #ЯпонскийБогФильм #режиссер #Басов #АлександрБасов #Basov #AlexanderBasov #Басовы #кино #скоровкино #film #АкутагаваРюноскэ #Расемон #интервью #статья #рецензия #киноведение #кинокритика #кинокритик #киновед