Фото наталья кончаловская биография личная жизнь фото

6 января 1903 года в Санкт-Петербурге в семье Петра Кончаловского и Ольги Васильевны (урожденной Суриковой) родилась Наталья Кончаловская. Ее дед по матери – знаменитый художник Василий Суриков. Сохранились его фотографии с внучкой. Семья Кончаловских происходила из дворян. Дед Натальи по отцу владел крепостными, но сам дал им вольную. В семье гостил Лев Толстой, бывали другие известные люди.

Наталья была любимой моделью своего отца.

А это ее фотографии.

Наталья Петровна с юности была окружена вниманием талантливых молодых людей, на вечеринках была желанным гостем. На одном из таких вечеров молодежь наперебой хвасталась планами на будущее, а Наташа заявила о намерении выйти замуж и родить пятерых детей. Эта фраза сыграла важную роль в жизни молодой Кончаловской. На девушку обратил внимание Алексей Алексеевич Богданов – сын купца 1 гильдии.

После революции Алексей Богданов стал советским торговым представителем. Он занимался торговлей с США, с Великобританией. У него была жена, вот только детей в семье не было. На момент знакомства Богданову было 36 лет, а Наталье – 23 года. Почему-то влюбленные предпочли сбежать в Америку, вместо того, чтобы спокойно пожениться дома. Бежали они через Японию в Сиэтл. Жена прислала Богоданову развод по почте. В 1926 году молодожены поселились в Сиэтле.

Но с детьми у Наталии тоже не сразу получилось. Самопроизвольные аборты повторялись 7 раз, и только в ноябре 1931 года, уже по возвращении в Россию, у Натальи родилась дочь Екатерина. Наталья думала, что ее муж станет знаменитым пианистом. Он занимался музыкой и обещал оставить коммерцию. Но на самом деле он был разведчиком и использовал торговое представительство как прикрытие.
В СССР отношения супругов испортились. В 1933 году Наталья Петровна попросила развод.
В 1937 году Алексей Богданов покончил жизнь самоубийством после ареста.

У ставшей свободной Натальи в это время был интересный поклонник – поэт Павел Васильев.

Он был из Сибири, из крестьянской семьи, 1910 года рождения. Ко времени знакомства с Кончаловской Васильев был уже дважды женат.
С первой женой он познакомился в Омске. Услышав, как он читает свои стихи, 17-летняя Галина Анучина была им покорена: «Я полюбила его сразу. Он был красив и писал прекрасные стихи». Это случилось летом 1928 года, а в 1930 году они поженились. Но жили они в разлуке: осенью 1929 года Павел Васильев окончательно перебрался в Москву, поступив на Высшие литературные курсы. У него появились новые друзья и новые поклонники. Его стихи печатались в самых солидных изданиях.
Окончив в 1931 году Омский строительный техникум, Галина Анучина приехала к мужу в Москву. Однако, их совместная московская жизнь, полная бытовых неурядиц и переживаний, продлилась не слишком долго: в декабре 1932 года Павел Васильев отвёз свою беременную жену обратно, в Омск. Их молодая семья — распалась. Но нет худа без добра: именно это ведь и спасло — всего через несколько лет — и саму Галину Анучину, и единственную дочь Павла Васильева, родившуюся в 1933 году…
В конце 1932 года в его жизнь ворвалась другая женщина, которая на следующий год станет его женой и всего лишь через пять лет — его вдовой. Ее звали Елена Вялова. Вернувшись из Омска, Павел Васильев через некоторое время пришёл к Елене — в её небольшую комнатку на первом этаже.

Чуть позже он увлекся Натальей Кончаловской. Наталья Кончаловская была умна, красива, обаятельна и, к тому же, временно свободна. Трудно сказать, как далеко зашли её отношения с Павлом Васильевым. Была, например, такая история. О ней рассказывал сын Кончаловской, Андрей:
“Потом он опубликовал свое стихотворение “Горожанка”, чего там только не написал! Они оказались вместе в какой-то компании в общежитии Литературного института, и мама при всех ему сказала: “Павел, какое ты имеешь право такие стихи посвящать мне? Все уже хорошо выпили, было много грузинского вина, Васильев растерялся и от растерянности дал маме пощечину. Не придумаешь, какая реакция! Все мужики на него кинулись, он бросился бежать, его с улюлюканьем гнали по Тверскому бульвару, швыряли вслед камни. Мама была в истерике, ее отвезли домой.”

Горожанка, маков цвет Наталья,
Я в тебя, прекрасная, влюблен.
Ты не бойся, чтоб нас увидали,
Ты отвесь знакомым на вокзале
Пригородном вежливый поклон.

Пусть смекнут про остальное сами.
Нечего скрывать тебе – почто ж! –
С кем теперь гуляешь вечерами,
Рядом с кем московскими садами
На высоких каблуках идешь.

Ну и юбки! До чего летучи!
Ситцевый буран свиреп и лют…
Высоко над нами реют тучи,
В распрях грома, в молниях могучих,
В чревах душных дождь они несут.

И, темня у тополей вершины,
На передней туче, вижу я,
Восседает, засучив штанины,
Свесив ноги босые, Илья.

Ты смеешься, бороду пророка
Ветром и весельем теребя…
Ты в Илью не веришь? Ты жестока!
Эту прелесть водяного тока
Я сравню с чем хочешь для тебя.

Мы с тобою в городе как дома.
Дождь идет. Смеешься ты. Я рад.
Смех знаком, и улица знакома,
Грузные витрины Моссельпрома,
Как столы на пиршестве, стоят.

Голову закинув, смейся! В смехе,
В громе струй, в ветвях затрепетав,
Вижу город твой, его утехи,
В небеса закинутые вехи
Неудач, побед его и слав.

Из стекла и камня вижу стены,
Парками теснясь, идет народ.
Вслед смеюсь и славлю вдохновенно
Ход подземный метрополитена
И высоких бомбовозов ход.

Дождь идет. Недолгий, крупный, ранний.
Благодать! Противиться нет сил!
Вот он вырос, город всех мечтаний,
Вот он встал, ребенок всех восстаний, –
Сердце навсегда мое прельстил!

Ощущаю плоть его большую,
Ощущаю эти этажи, –
Как же я, Наталья, расскажи,
Как же, расскажи, мой друг, прошу я,
Раньше мог не верить в чертежи?

Дай мне руку. Ты ль не знаменита
В песне этой? Дай в глаза взглянуть.
Мы с тобой идем. Не лыком шиты –
Горожане, а не кто-нибудь.

1934.

У Васильева была дурная репутация. Он считался дебоширом и неблагонадежным элементом. Весной 1932 года арестован вместе с Н. Ановым, Е. Забелиным, С. Марковым, Л. Мартыновым и Л. Черноморцевым по обвинению в принадлежности к контрреволюционной группировке литераторов — дело т. н. «Сибирской бригады», — приговорён к высылке в Северный край на три года, однако освобождён условно.
В 1934 году статья М. Горького «О литературных забавах» положила начало кампании травли Васильева: его обвиняли в пьянстве, хулиганстве, нарушении паспортного режима, антисемитизме, белогвардейщине и защите кулачества. В январе 1935 года исключён из Союза писателей, в июле арестован и осуждён за «злостное хулиганство»; срок отбывал в Рязанской тюрьме. Освобождён весной 1936 года.
«Злостное хулиганство» заключалось в том, что Васильев избил избил поэта Джека Алтаузена. Это случилось, когда Алтаузен в присутствии Павла Васильева позволил себе оскорбительно отозваться о Наталье Кончаловской.
В 1936 году на экраны СССР вышел фильм «Партийный билет», в котором Васильев стал прообразом главного антигероя — «шпиона», «диверсанта» и «врага народа».
В феврале 1937 года арестован в третий раз, 15 июля приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу по обвинению в принадлежности к «террористической группе», якобы готовившей покушение на Сталина. Расстрелян в Лефортовской тюрьме 16 июля 1937 года.
Всем своим возлюбленным Васильев посвящал стихи.

Стихи для Натальи
Павел Васильев

В наши окна, щурясь, смотрит лето,
Только жалко – занавесок нету,
Ветреных, весёлых, кружевных.
Как бы они весело летали
В окнах приоткрытых у Натальи,
В окнах незатворенных твоих!

И ещё прошеньем прибалую –
Сшей ты, ради Бога, продувную
Кофту с рукавом по локоток,
Чтобы твоё яростное тело
С ядрами грудей позолотело,
Чтобы наглядеться я не мог.

Я люблю телесный твой избыток,
От бровей широких и сердитых
До ступни, до ноготков люблю,
За ночь обескрылевшие плечи,
Взор и рассудительные речи,
И походку важную твою.

А улыбка – вед какая малость! –
Но хочу, чтоб вечно улыбалась –
До чего тогда ты хороша!
До чего доступна, недотрога,
Губ углы приподняты немного:
Вот где помещается душа.

Прогуляться ль выйдешь, дорогая,
Все в тебе ценя и прославляя,
Смотрит долго умный наш народ.
Называет “прелестью” и “павой”
И шумит вослед за величавой:
“По стране красавица идёт”.

Так идёт, что ветви зеленеют,
Так идёт, что соловьи чумеют,
Так идёт, что облака стоят.
Так идёт пшеничная от света,
Больше всех любовью разогрета,
В солнце вся от макушки до пят.

Так идёт, земли едва касаясь,
И дают дорогу, расступаясь,
Шлюхи из фокстротных табунов,
У которых кудлы пахнут псиной,
Бедра крыты кожею гусиной,
На ногах мозоли от обнов.

Лето пьёт в глазах её из брашен,
Нам пока Вертинский ваш не страшен –
Чёртова рогулька, волчья сыть.
Мы ещё Некрасова знавали,
Мы ещё “Калинушку” певали,
Мы ещё не начинали жить.

И в июне в первые недели
По стране весёлое веселье,
И стране нет дела до трухи.
Слышишь, звон прекрасный возникает?
Это петь невеста начинает,
Пробуют гитары женихи.

А гитары под вечер речисты,
Чем не парни наши трактористы?
Мыты, бриты, кепки набекрень.
Слава, слава счастью, жизни слава.
Ты кольцо из рук моих, забава,
Вместо обручального надень.

Восславляю светлую Наталью,
Славлю жизнь с улыбкой и печалью,
Убегаю от сомнений прочь,
Славлю все цветы на одеяле,
Долгий стон, короткий сон Натальи,
Восславляю свадебную ночь.

1934

А Наталья Кончаловская в 1936 году вышла замуж повторно, за тогда еще малоизвестного поэта Сергея Михалкова, который, к тому же, младше жены на целых 10 лет.

Несмотря на случавшиеся эпизодические романы Сергея Владимировича на стороне, пара прожила вместе долгую и счастливую жизнь, отметив 50 лет совместной жизни. Во втором браке писательница родила еще двоих детей – Никиту Михалкова и Андрея Кончаловского. Никиту она родила в 45 лет.
Екатерину Кончаловскую отчим удочерил и воспитал как родную дочь (Она была женой Юлиана Семенова, который тоже занимался, в том числе, и разведкой). В браке Сергей Владимирович и Наталья Петровна имели 7 внуков и 6 правнуков, ставших наследниками не только знаменитой фамилии, но и талантов семьи. Умерла Наталья Петровна в 85 лет.
Как-то не помню стихов Михалкова в честь жены.

Кончаловская писала детские книги. Я в детстве любила ее «Нашу древнюю столицу».

Интересная судьба – несколько раз ходила по краю, но все обошлось.
Интересно, кто из мужчин Кончаловской больше ее прославил? Отец-художник, поклонник-поэт, муж-поэт, сыновья-режиссеры? Думаю, что в истории русского искусства все же останутся только картины Кончаловского.

В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (За жизнь)