Феликс ростоцкий биография личная жизнь

Я был руками Штирлица и Плейшнера.

Любой киноартист знает: на съемочной площадке происходит масса интересных вещей. Но, увы, все они остаются за кадром. Иногда у людей, причастных к процессу, закрадывается крамольная мысль: а что, если все эпизоды, не вошедшие в кадр, собрать воедино? Неплохой бы получился детектив, боевик, мелодрама или комедия! Об этом и о многом другом рассказывает художник-постановщик Феликс РОСТОЦКИЙ.

Евстигнеев писал как курица

В кино, поди, по блату попали. Признайтесь, дядя помог, известный режиссер Станислав Ростоцкий?

– Ничего подобного. Наоборот, Станислав сказал мне: “Со мной работать не будешь. Ни к чему тебе это”. На студию имени Горького я пришел много лет назад. А спустя несколько дней меня отправили в Ялту, в филиал киностудии Горького строить декорацию.

Я думала, этим специальные люди занимаются.

– В кино всем занимаешься – и стулья таскаешь, и декорации переставляешь. Потому что пока ты объяснишь, что именно ты хочешь видеть в кадре, проще самому все сделать.

Говорят, в фильме “Семнадцать мгновений весны” за Штирлица спички раскладывали на столе вы: что, Тихонов сам не мог этого сделать?

– Во-первых, это был крупный план. Если помните – там показаны одни руки “думающего” Штирлица. Тихонов – прекрасный актер, но он же не должен уметь рисовать. На столе картинку, по которой можно было бы раскладывать? – не нарисуешь, она будет видна. А во-вторых, у Вячеслава Васильевича на правой руке – татуировка “Слава”, и как ни замазывай, на крупном плане она все равно видна.

Штирлиц с татуировкой “Слава”?! Так ведь по ней его мог разоблачить Мюллер?

– Вот именно. Так что ежика, там, лису из спичек выкладывал я, в ту пору – ассистент художника. Тихонов моими руками рисовал бумажки с Борманом, Гиммлером и Герингом. Я же писал шифровки и телеграммы за Плейшнера – Евстигнеева.

У него тоже имелась татуировка на руке, “Женя”, например?

– Нет. Просто нужен был разборчивый почерк, чтобы и зритель прочел: все телеграммы показаны крупным планом. А Евстигнеев писал как курица лапой… Вообще-то на “Мгновениях” работать было весело. Швейцарию мы снимали в Грузии, так что Тбилиси я быстренько превращал в Женеву. Однажды на съемках мне пиротехники “маленькую свинью” подложили. Привезли из Болгарии сигареты – закладывали туда какую-то штучку, только первую затяжку сделаешь, и сигарета взрывается. Я, естественно, не зная об этом, стрельнул у них сигаретку, и пошли мы с главным художников натуру для съемок эпизодов о конспиративной квартире на Цветочной улице выбирать. Остановились около будущего магазина птиц, я закурил, сделал затяжку. А она как бабахнет! У меня вся морда черная, в копоти, а во рту один фильтр остался.

Штирлицу, случайно? не “зарядили” в кадр такую сигарету?

– Нет, слава богу? Штирлицу-Тихонову мы обязаны тем, что нас от пуза накормили в Тбилиси. Татьяна Михайловна Лиознова захотела поесть в самом роскошном ресторане. Нас в один такой привезли. Зашли, стол накрыт, сидим, обсуждаем будущие кадры. Тихонов куда-то вышел и пропал. Потом возвращается, оказалось, что на обратном пути он зашел не в то помещение. И с ним пришли директор ресторана и главный инженер, которые там сидели. Директора, как сейчас помню, Гамлетом звали. Откуда ни возьмись, появляются два официанта, заворачивают всю посуду в скатерть вместе с едой(!) и убирают со стола. Ну, думаю, все, остались без обеда. А они стол заново накрыли с деликатесами разными, выпивкой… Вышли мы из-за стола где-то часов в шесть вечера, а уселись за него рано утром. Я после этого сразу в гостиницу поехал, а компания – в оперный театр. Больше, чем на увертюру, их не хватило…

Гостиница хорошая была?

– Перед переходом Плятта через границу мне нужно было из Тбилиси Женеву сделать. Приезжаю в город, на мне драная куртка, драные джинсы, рюкзак за плечами, из него кисти торчат, ватман и прочие атрибуты художника. Захожу в гостиницу, мест нет. Звоню в Москву, а на фильме консультантом работал классный мужик из КГБ. Он мне говорит, через некоторое время перезвони, все будет сделано. Перезваниваю, мне называют адрес цековской гостиницы. Подхожу туда и вижу следующую картину: на крыльце стоят три богатыря – два мужика и баба. Руки козырьками ко лбам приложили и кого-то высматривают. Я пытаюсь пройти между ними, они стоят насмерть. “Дайте пройти, – говорю, – мне тут номер забронирован”. – “Как фамилия”, – спрашивают строго. Выясняется, это они меня битый час на дороге высматривали. Поселили в роскошном номере “люкс” – бархат, камин и все такое. Правда, жить там было невозможно. Только свет вечером в номере включаешь – проститутки всего Тбилиси начинают обрывать телефон.

Штирлиц сидел в задумчивости…

Еще помню случай, тоже на “Мгновениях”. У меня был палевый дог Тиль – размеров и красоты неописуемых, просто слоник. Так вот я решил его в “Мгновениях” увековечить. Может помните сцену у Геринга: два дога сидят: один черный, другой палевый? Сидит “Геринг”, к нему в кабинет входят “фашисты” и выбрасывают руку вперед в нацистском приветствии: “Хайль!” А для собак-то этот жест означает команду “фас”. Два дога сидят, головами в разные стороны крутят, никак понять не могут, кого надо хватать. В итоге начали драться между собой, чуть не загрызли друг друга, а до этого так подружились. Пришлось собачек снимать по очереди, а потом монтировать вместе. На “Мгновениях” я и знаменитый “мерседес” Штирлица раскачивал, и вагон, где герои Тихонова и Гриценко за рюмочкой коньяка спорят о будущем Германии. Это чтобы создать видимость движения машины и вагона.

Баба-яга “поддрачивала” лопатой

Мне известно, что именно вы были постановщиком “расстрела” губернатора в картине Евгения Матвеева “Любить по-русски – 3″…

– Изначально все иначе должно было выглядеть. Губернатора планировалось взорвать в зале заседаний. В фильме сцену помните, когда всех из зала попросили, бомбу начали искать? Именно в этом зале и должен был прогреметь взрыв. Начали готовить. Я сделал эскизы. Подсчитали. Сцена должна была обойтись в 30 тысяч.

Рублей?

– Долларов. В кино вообще рублей нет. Выясняется, что и денег таких тоже нет. Попытались уложиться в половину этой суммы. Опять много. Решили взорвать автомобиль. Потом решили сделать еще проще и дешевле: спилили два дерева и расстреляли автомобиль.

Если я правильно поняла, то художник-постановщик картины должен уметь делать все…

– Иногда за актеров играть приходилось. А что делать, если пора снимать, а актер “загулял”? Одна картина в этом смысле была самая тяжелая – я там четыре роли сыграл. Сережа Никоненко снимал свой дебютный фильм “Птицы над городом”. Кого я там только не изображал…

Например?

– На площади фонтан стоял. Я полез его чинить, чтобы струя нормально била. Сижу, подкручиваю, тут подходит Сережа и говорит: “Все, будешь скульптуру играть”. Намазали меня, уселся я, набычившись, и стало мне скучно. Чтобы разрядить обстановку, я начал хулиганить. Только в кадре кто-нибудь подойдет к “скульптуре” я поворачиваюсь и прошу: “Дайте спички”. Несколько дублей загубили – актеры сильно пугались… В картине “Освобождение” есть кадр, когда солдат бежит, подрывается на мине, падает. И уже лежит на земле. Никоненко решил снять точно такую же сцену. А вместо “убитого” солдата манекен нужен. Пока за ним поехали, Никоненко решил меня вместо манекена “взорвать”. “Сделаем, – говорит, – просто. Ты ляжешь, из-под тебя дым пойдет, кадр снимем, а там уже манекен привезут”. Я сдуру и согласился. “Зарядили” меня пиротехники, обмотали какой-то железякой, лежу, дым из-под меня валит, а железяка, зараза, нагрелась, как утюг. Встать не могу – кадр испорчу. Еле дотерпел до конца съемки. На этой же картине снимали сцену в бассейне. Мне нужно было плакат на вышке повесить, типа “Привет участникам соревнований”. Плакат я повесил и решил покрасоваться перед девушками, стоящими внизу: прыгнул с 10 метров. Никоненко увидел это и говорит: “Будешь прыгать на дальнем плане”. Ну я и прыгал несколько дублей.

А однажды меня попросили мужика сыграть, который кружку пива залпом выпивает. Опять согласился. А дублей было шесть. Шесть дублей – шесть кружек, на улице жара. В общем увезли меня со съемочной площадки…

Издержки профессии, ничего не скажешь. Опасность на каждом углу!

– В Ялте я работал на фильме-сказке “Кольца Альманзора”. По сюжету у пиратов должна была быть пантера. Однако для съемок нашли только пуму. Но пантера черного цвета, а пума – нет! Решили ее покрасить. Из салона “Чародейка” привезли парикмахера, вкололи пуме усыпляющий укол – не спит, зараза. Второй – опять не засыпает. А время-то идет, съемки застопорились. Налили краски в ведро, кисть примотали к огромной палке, в общем с трудом, но удалось ее покрасить. Только вместо черного цвета она стала какой-то серо-буро-малиновой. Больше на леопарда смахивает, ходит злая. С грехом пополам сцену сняли. А потом съемки пришлось на два дня остановить.

Пума кого-нибудь цапнула?

– Уснула! Два дня растолкать не могли. А еще из-за этой пумы у меня оператор метров 8 летел с высоты. Посадили ее на нос корабля. Привязали на цепь, внизу дрессировщик Мстислав Запашный с палкой для страховки расхаживает. Начали снимать, оператор смотрит в глазок камеры – фокус наводит, а что творится на съемочной площадке вокруг не видит. А та с цепи сорвалась и на оператора пошла. Тот заметил, как сиганет с высоты! Хорошо не разбился…

А свою первую роль помните?

– Я тогда еще в школе учился. В “Морозко” у Александра Роу трухлявого пня сыграл. С такими длинными сучковатыми руками. Пней штук 6 или 7 было, один из них – я. Пни сделали из поролона, довольно тяжелые. Утром приходил, меня зашивали, и я весь день в этом “костюме” ходил. Ни сесть, ни выйти из него – только упасть можно. – А, пардон, если бы вы в туалет захотели? – Терпи, как хочешь. Обещали, что съемки займут всего минут 20, а мы в этих пнях часов 7 проходили. Мы главного героя на лопату сажали. А он тяжелый. Актер Милляр, игравший Бабу-ягу, при этом громко спрашивал Роу: “А лопатой поддрачивать?”.

Акула обошлась в 400 рублей

Насколько я поняла, съемки – небезопасное занятие.

– Всякое бывает. Помню, перед картиной “Акванавты” я целый год водолазные курсы проходил. В картине такая акула была, что создателям знаменитых “Челюстей” и не снилась! Один ялтинский изобретатель сделал фантастическую конструкцию – буквально все шевелилось, правда, из хвоста акулы кабель торчал… Два сапожника из ковролина сшили чехол. Получилась самая настоящая хищница. Правда, потом мы уже узнали, что если бы под водой в этой красавице что-нибудь замкнуло, вся съемочная группа всплыла бы на поверхность без признаков жизни. “Челюстям” акула обошлась в миллион долларов, а у меня на нее ушло – 400 рублей.

Говорят, ваша московская квартира “засветилась” в нескольких фильмах?

– В шести. На трех из них я работал художником. “Визит к Минотавру” там снимали, “Черный квадрат”, “Русский регтайм”, еще какие-то. Прихожу домой после съемки “Визита к Минотавру”, осмотрелся, вроде ничего не разбито, наоборот, все очень аккуратно убрано. “Слава богу!”, – подумал. И в этот самый момент с потолка вместе с крюком падает старинная люстра. Хорошо, что на меня не грохнулась.

На “Черном квадрате”, если мне не изменяет память, вы сами работали.

– Совершенно спокойная картина. Актера Игоря Ясуловича, впрочем, повесили. Я ему только ящичек под ноги поставил, чтобы опора была. А так все натурально получилось.

Один вопрос не дает мне покоя: как вы считаете, режиссером может стать любой человек?

– Да кто угодно! Особенно сейчас. Главное, не забудь команду “Мотор!” произнести, а “Стоп!” и вовсе необязательно. У меня были режиссеры, которые забывали “стоп” сказать – оператор уже сам решал, когда закончить съемку. А сейчас и “мотор” необязательно говорить. Все упростилось до одного слова: “Экшен”. Сегодня совершенно другое кино.

Анекдот от Ростоцкого

Актер приезжает в провинциальный театр. И к режиссеру: – Орлов-Бубенцов. Условия простые – три спектакля в месяц, два бенефиса. Машина в театр – домой, номер “люкс”, зарплата – тысяча рублей за спектакль. Режиссер пристально смотрит на него и говорит: – Значит так, Жопин-Бубенцов: 23 спектакля в месяц, ни одного бенефиса, зарплата 120 рублей, место в общежитии. Ну как? – Добавь проездной на трамвай и по рукам…

Наша справка

* За плечами Феликса Ростоцкого 53 картины

* Его отец Болеслав Ростоцкий – автор книг и учебников по истории русского театра, брат Иозеф – преподает историю театра в Российской академии театрального искусства (бывший ГИТИС).

* Дядя – народный артист СССР Станислав Ростоцкий, режиссер фильмов “Дело было в Пенькове”, “Доживем до понедельника”, “А зори здесь тихие”, “Белый Бим Черное ухо” и других.

* Двоюродный брат – актер и режиссер Андрей Ростоцкий (“Эскадрон гусар летучих” и другие фильмы).