Дмитрий рыболовлев с бывшей женой еленой

Картина «Свадьба Пьеретты», написанная Пикассо в 1905 году, еще в монмартрский период, последний раз появлялась на радарах ценителей в 1989 году: японский застройщик Томонори Цурумаки приобрел это весьма грустное полотно за пятьдесят один миллион долларов. Шестью годами позже он обанкротился, а картина исчезла — словно бы ее никогда и не было. Всплыла она недавно: оказывается, ее тайным образом приобрел русский миллиардер Дмитрий Рыболовлев для своего будущего дома в Женеве. Если бы не процесс раздела имущества, запущенный его женой Еленой (арестованной на днях на Кипре по подозрению в краже кольца за двадцать пять миллионов), об этом факте рядовые поклонники «голубого» периода так и не узнали бы. Русский бизнесмен и его супруга сейчас весьма напоминают героев полотна: невеста явно повернулась спиной к жениху, который сидит с выражением нестерпимой тоски на лице.

На кону в этом судебном разбирательстве — около шести миллиардов долларов. Баталия выдалась настолько жаркая, что в письме на имя прокурора Женевы Елена, эффектная сорокалетняя блондинка с совершенными французским и английским, указала, что, если с ней вдруг что-то случится, ее супруг должен быть первым в списке подозреваемых. Она не стала поступать, как другие жены богатейших промышленников из России: обычно дамы довольствуются крохотными отступными в виде усадьбы и нескольких десятков миллионов долларов. «Я стала процессуальным противником мужа», — заявила она в интервью швейцарской газете Le Temps. Суды Нью-Йорка, Сингапура, Кипра, Монако и Женевы завалены заявлениями и ходатайствами обеих сторон.

Коллекция предметов искусства и прочее несметное имущество, которое делят Рыболовлевы, куплено на средства от торговли весьма негламурным материалом — хлористым калием. Этот гранулированный минерализованный мягкий металл — основной компонент в составе любого сельскохозяйственного удобрения. Программа приватизации, утвержденная Борисом Ельциным в 1990 году, позволила супругам прибрать к рукам «Уралкалий» — один из ведущих производителей хлористого калия в мире. Комбинат разрабатывает крупнейшие месторождения в городах Соликамск и Березники у подножия Урала. Погруженный в вечное облако копоти, этот край не слишком похож на окрестности Женевского озера. Но уже в момент получения контроля над «Уралкалием» в 1994 году было ясно, что ее величество удача подбросила супругам золотого тельца.

По образованию Рыболовлевы медики. Познакомились в 1980 году в Пермском мединституте. На красавицу Елену Чупракову было направлено множество взоров, но Дмитрий начал ухаживать за ней первым, и в 1987 году молодые зарегистрировали брак. Их первая дочь, Екатерина, родилась в 1989 году. По окончании института супруги устраиваются на работу в отделение кардиологии пермской больницы. Пробуют себя в малом предпринимательстве, развивая параллельно с работой центр «Магнетикс», лечивший несчастных пациентов магнитотерапией по методу отца Дмитрия, Евгения Рыболовлева. За лечение сотрудников предприятия платят предприимчивому эскулапу собственной продукцией, и доходы от ее реализации значительно превосходят стоимость лечения. Так юные врачи зарабатывают свой первый миллион долларов.

В 1991 году начинается приватизация государственных предприятий, как нерентабельных, так и тех, с которых можно снимать сливки. Оставив медицину, Рыболовлевы с головой окунаются в бизнес: пара активно инвестирует «накопленные, если так можно выразиться» (формула М. М. Жванецкого) средства в мастодонтов советской промышленности. Детали этого быстрого взлета до конца не ясны, но Дмитрий и Елена становятся у руля «Уралкалия». Не обошлось без конфликтов: опасаясь похищения и шантажа, Рыболовлев решает отослать жену и пятилетнюю дочку подальше от страны больших возможностей. Сначала во Флориду, однако в 1995 году, соблазненные капиталом солидных людей из России, разрешение на проживание Рыболовлевым предоставляют власти кантона Женева.

Его семья в безопасности, и словно помолодевший Рыболовлев решается на рискованный шаг — амбициозный акционер хочет полностью контролировать экспортные поставки калия. Но его обвиняют в организации убийства гендиректора пермского химзавода. Весной 1996 года отважного предпринимателя заключают под стражу. Одиннадцать месяцев Дмитрий Рыболовлев находится под арестом, однако затем с него снимают обвинения и выпускают на волю — продолжать расширять сферу влияния.

У ворот тюрьмы состоятельного сидельца радостно встречает не только свобода, но и жена, наконец решившаяся навестить приватизированную родину. Она еще не подозревает, что мужчина с бритой головой больше не тот человек, которого она знала и за которого вышла замуж. Тюрьма сделала кардиолога бессердечным. Отныне он будет вести свой бизнес в одиночку. Со все нарастающей мощью. Елена изучает французский в Женеве, устраивая время от времени музыкальные вечера, а Царь Калий живет в плотном кольце охраны и — ни-ка-ких языков. «По-английски мой муж знает только hello», — сообщила как-то жена. Любитель ловить рыбку в мутной воде, Рыболовлев замыкается в себе, и эту новую инкарнацию Скупого рыцаря интересуют только деньги — рублики, франки, фунты стерлингов да тугрики.

Несмотря на то, что совместных бизнес-проектов у пары уже нет, в 2001 году на свет появляется вторая дочь, Анна. Не прекращаются и работы по сооружению гигантского дома в Колоньи — элитном пригороде Женевы — с чудесным видом на озеро. Чтобы в гулких залах дворца не пришлось коротать ночи на неудобной раскладушке в окружении старых обложек «Советского экрана», Елена вихрем проносится по аукционам. Клюя, что называется, по зернышку, она достает двух «Нимф» Моне, «Пейзаж с оливами» Ван Гога и несколько полотен Пикассо, Гогена и Модильяни.

Тем временем Дмитрий склоняется над чертежами. Он недоволен. Повелителя хлористого калия разочаровали наброски швейцарского архитектора Жан-Пьера Стефани. Находя, что они недостаточно грандиозны, олигарх заказывает Жан-Пьеру… уменьшенную копию дворца Трианон в Версале. Его супруга тем временем продолжает закупать импрессионистов, а сам художник минерального удобрения собирает мебель XVII века — часы на консоли в стиле буль, мраморные вазы скульптора Николя Кусту и письменный столик Иоганна Аугуста Наля «с перламутровыми накладками и листьями из серебра, с кожаным тиснением с зеленовато-позолоченными бликами» — так, во всяком случае, характеризуют этот замысловатый предмет в описи имущества супругов, произведенной швейцарскими органами юстиции.

В какой-то момент кантон Женева оказался слишком тесен для воплощения всего калийного могущества Рыболовлева: пермяк вообразил себя Великим Гэтсби. В ходе заседания в американском суде Елена рассказывала: «Мы путешествовали с Дмитрием по Флориде. Остановились в отеле «Брикерс Палм-Бич». Попросили риелтора показать самые элитные дома и даже посетили некоторые из них. Но ни один нам не пришелся по вкусу. Узнав, что самый фешенебельный особняк принадлежит Дональду Трампу, мы захотели посмотреть и его. Но к Трампу без звонка не приходят, а времени было в обрез. Дмитрий был ужасно, ужасно расстроен. Когда мы гуляли по пляжу с друзьями, он даже проник на территорию, для того чтобы разглядеть дом вблизи». Но и резиденция миллиардера в форме огромного торта, прозванная «Дом дружбы», оказывается не по душе Рыболовлеву — только зря перемахивал через плетень. «Это безобразие надо снести, а на его месте поставить палаццо», — так сказал Рыболовлев. И в 2008 году он все-таки приобрел особняк.

Но в ту свою поездку Дмитрий и Елена, несолоно хлебавши, отправились в Нью-Йорк. «Мы остановились в отеле Four Seasons, — свидетельствовала в суде Елена. — Посмотрели пентхаус под названием Pierre, дуплекс Plaza и две квартиры по адресу 15 Central Park West, которые нам особенно понравились. Апартаменты площадью 662 квадратных метра принадлежали Сэнди Уэйлу, бывшему главе Citigroup. Наш агент связался с ним и спросил, готов ли он продать нам жилье. В ответ мы услышали категорическое нет. Вконец опечаленный уралец взял курс на Париж. Здесь ему наконец улыбнулась удача в виде особняка Пьера Кардена на улице Элизе, с окнами в сад одноименного президентского дворца. В свое время Луи-Наполеон Бонапарт поселил сюда любовницу, к которой — как Пастернак к Ивинской по мостику через реку Сетуньку — он приходил через подземный тоннель.

Разумеется, жалкие людишки из желтой прессы приписывают наличие внебрачных уз и императору Дмитрию. Но публично такие обвинения ни разу не звучали. Известно, что глава «Уралкалия» — большой любитель веселых вечеринок на яхте и ястребиных полетов на собственном джете в окружении юных топ-моделей. Некоторые из них — например, модель Татьяна Дзягилева, так увлекались бортовым питанием, что за время совместного полета набирали не только мили, но и килограммы. Но само по себе это ничего не значит: Михаил Прохоров ведь тоже пачками завозил ликующих лыжниц в Куршевель – и что?.. Тем не менее Елена, обеспокоенная слухами, задает мужу вопрос: «Что бы это все значило, любимый?» Возможно, именно тогда в широкой душе Рыболовлева поселился отчетливый страх развода. Во всяком случае, в апреле 2005 года он предлагает своей жене подписать брачный договор. По нему несчастная соратница, отстоявшая вахту, получила бы в случае расставания сто миллионов евро (состояние Рыболовлева к тому моменту оценивалось в шестнадцать миллиардов). Договор лишал ее права на «имущество, приобретенное супругами совместно при эксплуатации предприятия супруга» — другими словами, «Уралкалия» и всего, что с ним связано. Но Рыболовлев напал не на килечку. Рыбка, на глазах становившаяся золотой, отказалась подписывать себе приговор.

Сейчас Рыболовлева утверждает, что ее супруг скрывает нажитое состояние. Якобы он создал два траста на Кипре — Aries и Virgo. Первый владеет семьюдесятью пятью процентами из пакета магната в «Уралкалии», второй является собственником мегаяхты My Anna, а также картин и антикварной мебели, накопленных парой. Чтобы еще больше запутать схему, на Виргинских островах были зарегистрированы компании Treehouse Capital, Xitrans Finance, на Панаме Destriero Investment, Aquagem Investment и в Люксембурге DR Holdings. На хранение в свободный порт Сингапура олигарх поместил двенадцать полотен известнейших мастеров. Он приостановил оплату услуг компаний, задействованных на строительстве виллы в Колоньи. Заброшенная стройка портит вид самого дорогого квартала города. Пустошь в два гектара раздраженные жители прозвали «дыра».

Интересы супруги, которая никак не желает стать обездоленной, представляет швейцарец Марк Боннан. Он чем-то напоминает актера Лоренса Оливье: семидесятилетний адвокат седовлас и обладает безупречными манерами. В книге отзывов и предложений этого эрудированного, тонкого юриста и блестящего оратора — тайные записи артистов, миллиардеров и глав государств, по разным случаям имевших проблемы с законом. У него нет компьютера, зато на самом видном месте лежат изданные в XVI веке «Откровения св. Августина». Дым сигареты чертит в воздухе замысловатые завитки, пока Боннан рассказывает о подводных камнях в разводе Рыболовлевых. Он похож на историка, специализирующегося на наполеоновской эпохе и поглощенного реконструкцией баталий. С той только разницей, что войну с Россией он надеется выиграть.

Непростое дельце Елена поручила ему пять лет назад. Марк координирует слежку за капиталами и имуществом Рыболовлева, которую ведут другие специалисты. «Мне легко работается. Ведь Елена требует лишь то, на что имеет право, и ни центом больше», — объясняет адвокат. Мощная команда под его руководством изучила торговые реестры Кипра, Сингапура и Виргинских островов. По его же ходатайству в 2010 году суды Карибских островов и Швейцарии наложили аресты на картины и антикварную мебель пары в Лондоне и Сингапуре, на особняк в Париже, на недострой в Колоньи, на бизнес-проект в Гштааде и на яхту My Anna. Швейцарские судьи даже признали право супруги на трасты, секретно открытые Дмитрием на Кипре, — их активы также заблокированы.

В 2010 году Рыболовлева фактически прогнали со двора и по калийной части. В Кремле горнодобывающий гигант считается стратегическим предприятием: его мощь позволяет России выступать арбитром на мировом рынке удобрений. Глава «Уралкалия» стал слишком независим, и администрация Путина выжидала удобного случая, чтобы снова заполучить контроль над компанией, сделав ее государственной. В 2008 году Игорь Сечин вызывает Рыболовлева и грозит ему колоссальными штрафами. Дело в том, что на одном из рудников в Березниках случилась авария, из зоны риска эвакуированы несколько деревень. Владельца могут принудить компенсировать расходы пострадавшему населению. Олигарх четко понимает, чего от него хочет Кремль: надо исчезнуть. Не желая оказаться в колонии строгого режима, как Михаил Ходорковский, Царь Калий соглашается на продажу своей доли. После года переговоров, в 2010-м, он продает шестьдесят шесть процентов компании трем предпринимателям, приближенным к власти, — Александру Несису, Филарету Гальчеву и Сулейману Керимову. Сумма сделки не разглашалась, но предполагается, что она составила более пяти миллиардов евро.

Дмитрий Рыболовлев подает документы на кипрское гражданство и щедро оплачивает его получение, покупая десять процентов Bank of Cyprus, финансирует реконструкцию православного храма в Лимасоле. Тратиться на богоугодное дело ему не впервой: он уже участвовал в восстановлении Зачатьевского монастыря в обмен на право быть захороненным в нем после смерти.

После покупки «Дома дружбы» Дональда Трампа в Палм-Бич стоимостью шестьдесят миллионов евро и пентхауса в Нью-Йорке за семьдесят, он кладет глаз на гавайский особняк Уилла Смита (ничтожные пятнадцать миллионов евро), а позже добавляет к этой золотой коллекции верхние четыре этажа особняка La Belle Epoque в Монако за двести пятьдесят три миллиона евро — помните, симпатичная круглая терраса с видом на море и на порт Hercule? Сейчас эти апартаменты — основное место жительства отставного калийщика. Каждое такое приобретение для Елены – новая возможность нанести удар по супругу. Ее адвокаты спешно посылают по следам мужа судебных курьеров, которые вручают Рыболовлеву повестку в суд. Чтобы уйти от хвоста, Дмитрий организует все больше обманных поездок и если уж путешествует, то только с серьезной охраной.

Несколько разнообразит скучную жизнь беглеца его старшая дочь Екатерина. Отец и дочь особенно сблизились в тот момент, когда Елена и Дмитрий стали отдаляться друг от друга. Горе-миллиардер устроил Екатерине аттракцион неслыханной щедрости. Зная страсть дочки к конному спорту, он дарит ей лучших скакунов, нанимает лучших тренеров. Благодаря папиной поддержке и под его чутким надзором девушка прошла квалификацию на турнир Longinеs в Лондоне в июне прошлого года. Являющаяся бенефициаром трастов, которые управляют активами отца, Катя Рыболовлева предположительно могла поставить подпись под некоторыми его покупками: не располагая никакими собственными средствами, она вдруг становится собственницей квартиры в Нью-Йорке – Рыболовлеву удалось дожать Сэнди Уэйла. А в апреле 2013 года она же, как говорят, выложила сто пятьдесят миллионов евро за греческие острова Скорпиос и Спарти, где любили уединяться Аристотель Онассис и Жаклин Кеннеди, а теперь, очевидно, будет уединяться Дмитрий Рыболовлев с балансовым отчетом.

Прошлой весной юная наездница засветилась в связи с пятьюдесятью шестью миллионами евро, потраченными родителями на гостиничный комплекс в Гштааде. Федеральный суд кантона Берн считает, что миллиардер искусственно, с помощью дочки, создал ситуацию задолженности, чтобы потом передать ей недвижимость в рамках вынужденного исполнительного производства. Из Царя Калия Рыболовлев сейчас старается переквалифицироваться в благородного рыцаря спорта. Чтобы не уступить в крутизне Роману Абрамовичу, этот уральский самоцвет выкупает футбольный клуб Монако. Команда выступала во второй лиге, к великому сожалению князя Альберта II, ронявшего по этому поводу тихую слезу в ко всему безразличные лазурные воды. Ведь команда – наряду с Гран-при «Формулы-1» и Балом роз — это лицо карликового государства. Олигарху клуб был продан за символическую цену — один евро, но с инвестора взяли обещание вложить еще сто миллионов в течение четырех лет. Если уроженцу Перми удастся не мытьем, так катаньем получить паспорт гражданина Монако, это будет самый дорогой паспорт в мире — вот тебе и сказ Бажова. А такая вероятность существует: в монакскую команду пригласили футболистов высокого уровня, и она теперь играет в первой лиге. Рыболовлев становится местным князьком, он вправе приближаться к столу принцессы Каролины, он — в числе дорогих гостей на праздновании стопятидесятилетия Общества морских купаний.

Но олигарх не для того так искусно режиссировал свой образ, чтобы позволить разводу все испортить. В апреле 2012 года он тайно поручает двум своим адвокатам, Анне Рейзер и Тетиане Бершеде, связаться с Марком Боннаном и обсудить мирный развод. Супруга согласилась на уменьшение своих финансовых аппетитов, и меньше чем за два месяца они пришли к компромиссному соглашению. Составление договора заняло более года. 29 мая 2013 года документ был готов к подписанию. Но тут Дмитрий Рыболовлев всех удивил — он резко передумал ставить свою подпись под судьбоносной бумагой.

Отказ он мотивировал финансовым кризисом на Кипре. Поклялся всеми святыми, которых помнил после посещения Зачатьевского монастыря, что администрация трастов отказывается разблокировать суммы, обещанные Елене. И в самом деле, Банк Кипра, в котором у Рыболовлева есть акции, находится в состоянии надзора. Адвокаты Елены не верят в банкротство ее супруга. Ведь та же самая администрация трастов несколькими неделями ранее не нашла причин отказать Рыболовлеву в покупке Скорпиоса и Спарти на средства с тех же счетов.

Боевые действия возобновились. Летом советники Елены устроили настоящий исковый ураган — заявления ежечасно летели в Швейцарию, Сингапур и в США. В них ясно артикулировано требование выплатить Елене шесть миллиардов долларов. После пяти лет безжалостных столкновений бывшие влюбленные медики из Перми настолько далеки друг от друга, что кажется, будто они живут на разных планетах. Но это не так. Более того, по странному недоразумению, согласно последним новостям, они все еще муж и жена.