Бывшая жена вадима самойлова

Вадим Самойлов – личность, неразрывно связанная с русским роком. В знаменитой группе «Агата Кристи», где лидером являлся его младший брат Глеб Самойлов, Вадим был саунд-продюсером. Помимо этого Вадим Самойлов – прекрасный гитарист, игравший во многих рок-проектах, вокалист и композитор. На его счету много продюсерских работ.

Личная жизнь

Личная жизнь Вадима Самойлова, как и его биография, всегда интересовали поклонников музыканта и творчества группы «Агата Кристи». Помимо брутальной роли рок-звезды, Вадим – человек, который очень серьезно относится к семейным ценностям, а также общественный деятель.

Он оказывает помощь молодым музыкантам, в 2006 году для этих целей создал благотворительный проект «Герои нашего времени».

В 2012 году он даже был официально зарегистрирован в качестве доверенного лица Владимира Путина, который на тот момент являлся премьер-министром и кандидатом в президенты РФ.

Первая жена Вадима Самойлова – Татьяна. От брака с ней у Вадима родилась дочь Яна. Жить в начале девяностых было сложно, у молодой семьи постоянно не хватало денег. В те времена Вадим даже был вынужден продать свою первую гитару, но вырученных денег на долго не хватило. Вадим устроился на работу, начал работать по специальности – звукоинженером.

На фото: Вадим, бывшая жена Татьяна и дочь Яна Самойловы

Серьезная любовь музыканта – Настя Кручинина, которая была моделью, но женой Вадима Самойлова не стала. Их отношения развивались в конце 90-х годов, но долго не просуществовали. Фанаты негативно отнеслись к появлению Насти, считая, что она отняла у них Вадима.

На фото: Вадим Самойлов и Настя Кручиина

Нынешняя жена Вадима Самойлова – Юля. Они познакомились на концерте музыканта в ночном клубе в 2003 году. На тот момент девушке было 25 лет. Вадим отмечает, что с женой Юлей у него духовная связь. У пары сложилась прекрасная крепкая семья. Некоторое время в прессе просачивались слухи о предполагаемом разводе Юли и Вадима, но они не подтвердились.

На фото: Вадим и Юлия Самойловы

В многочисленных интервью, которые проходят с Вадимом, затрагивается его личная жизнь. Самойлов четко дал понять, что брак для него – серьезная вещь. Что касается распределения обязанностей в семейных отношениях, то музыкант считает необходимым наличие взаимопомощи между супругами. Вообще распространяться о своей личной жизни Вадим Самойлов не любит.

Дети

Дети Вадима Самойлова – частый повод для обсуждения. Некоторые ошибочно думают, что у него есть сын Глеб, который является сыном Глеба Самойлова. Как уже упоминалось, из детей у Вадима Самойлова есть только дочь Яна. Известно о ее биографии немного, как и целиком о личной жизни музыканта. Она родилась 15 октября 1990 года. Яна – очень красивая рыжеволосая девушка, внешность которой не может не впечатлить!

Яна и Вадим Самойловы

Некоторое время она жила в Лондоне, а потом переехала работать в Москву. Как рассказывал сам Вадим в одном из интервью, Яна талантлива, любит рисовать. Однако работает она в сфере финансового консалтинга, получив образование в высшей школе экономики.

Детство

Родился Вадим 3 октября 1964 года в Свердловске. Семья Самойловых была самой обыкновенной: отец работал инженером, а мама – врачом. То, что маленький Вадим личность одаренная и обладающая лидерскими качествами, стало понятно еще в детском саду.

Он отлично пел и обладал прекрасным слухом. Известный факт из биографии Вадима – когда будущему музыканту было всего пять лет, он смог самостоятельно подобрать на фортепиано мелодию из кинофильма «Достояние республики».

Братья Самойловы с родителями

Пойти учиться в музыкальную школу – это было самостоятельное решение Вадима, принятое им в возрасте семи лет. Уже в третьем классе он начал писать музыку, а к шестому классу стал участником школьного ансамбля.

Юность

По настоянию родителей после школы Вадим пошел учиться в Уральский Политехнический Университет на факультет радиотехники. Полученная в молодости специальность не стала для Самойлова бесполезной, поскольку в скором будущем его жизнь стала крепко связана со звукозаписью.

Братья Самойловы

Именно во время учебы в институте было положено начало существования будущей группы «Агата Кристи». В состав сформировавшегося тогда коллектива под названием ВИА «РТФ УПИ» вошли сам Вадим, Петр Май и Александр Козлов.

Карьера музыканта

Серьезный творческий путь в биографии Вадима Самойлова начался именно с «Агаты Кристи» Официально она считается созданной 20 февраля 1988 года. Известность группа приобрела после выпуска альбома «Коварство и любовь».

На фото: Вадим Самойлов и Шура БИ-2

Активная продюсерская деятельность Вадима связана с группами «Чичерина», «Смысловые галлюцинации», «Би-2». Свой вклад он также внес в творчество таких групп как «Пикник», с которой в 2004 году у него вышел совместный альбом «Тень вампира», а также «Наутилус Помпилиус», в составе которой он принимал участие на масштабном рок-фестивале «Нашествие».

Вадим Самойлов стал композитором для фильма А. Балабанова «Мне не больно». Также он принимал участие в различных музыкальных проектах, создавал самостоятельные проекты, в том числе, связанные с возрождением группы «Агата Кристи».

Скандалы

В 2016 году между братьями Самойловыми произошел конфликт, который широко обсуждался в прессе. Глеб обращался в следственный комитет для возбуждения уголовного дела в отношении Вадима за исполнение песен группы «Агата Кристи». Также был подан гражданский иск о защите интеллектуальной собственности, Глеб требовал запретить Вадиму исполнять песни группы, авторство которых ему не принадлежит.

Конфликт дошел до того, что в интернет-пространстве появилось официальное обращение матери братьев-музыкантов, комментирующее ситуацию. Савеловский районный суд города Москвы рассмотрел иск Глеба и в его удовлетворении отказал, признав братьев равноправными участниками группы.

Еще одно судебное дело с участием Вадима, было связано с рассмотрением его требований к Артемию Троицкому о возмещении морального ущерба в сумме 1 млн. рублей. Причиной обращения послужило публичное выступление Троицкого на канале РЕН ТВ, в котором он назвал Самойлова «дрессированном пуделем при Суркове». Ситуация происходила из политических событий того времени. Исковые требования судом удовлетворены не были.

Были в биографии Самойлова и скандалы, связанные с вопросами употребления наркотиков участниками группы «Агата Кристи». Слухи сильно преувеличивались, «мусолились» в прессе. В одном из интервью Вадим рассказывал, что никто из «Агаты» никогда не являлся «классическим» наркоманом, хотя бывало, что они и баловались запрещенными веществами.

Надо отметить, что подобный образ вписывался в общую концепцию творчества группы и больше навязывался журналистами, чем существовал на самом деле. В настоящее время Вадим Самойлов пропагандирует здоровый образ жизни и считает существовавшие привычки ошибкой молодости.

Само собой разумеется, что личная жизнь каждой публичной личности в той или иной степени становится достоянием общественности. Вадим сумел сохранить интимные подробности жизни своей семьи, предоставляя на всеобщее обозрение минимальное количество информации о жене и дочери, но при этом четко давая понять, как ему важны семейные ценности.

Интервь Вадима Самойлова для журнала MAXIM (26 декабря 2017). Беседовал Александр Маленков.

Итак, Вадим Самойлов, музыкант, бывший вокалист «Агаты Кристи», 53 года. На каком творческом и жизненном этапе ты сейчас находишься?

Этот период можно назвать «послеагатие». «Агата Кристи» — это две трети моей жизни. С 2010 года я взял творческую паузу, чтобы все переосмыслить. Оказалось, что у меня очень много нереализованных вещей. Записи с институтских времен, композиции, не вошедшие в «Агату», и вещи, которые были изданы только для своих. И, с одной стороны, хочется шагать во что-то новое, с другой — нужно разобраться с этими якорями. Показать заново, кто я такой, — это непростая задача. В жизненном плане тоже много чего произошло. За последние годы я приблизился к некоторым общественным институтам, меня стала беспокоить судьба отечества, людей и человечества в целом. Исследуя себя, я задался вопросом, а что такое человек вообще. Эти темы — метафизика, психология — меня сейчас очень интересуют.

Ты думаешь, у тебя еще получится сотворить что-то не менее значимое, чем «Агата Кристи»?

«Агата» — это все-таки не было мое индивидуальное самовыражение. Конечно, там огромная часть меня, но во мне осталось еще очень многое, что просится наружу. Мне кажется, я еще могу что-то сказать. Пока я стараюсь избавиться от ощущения конкуренции с самим собой, а там посмотрим. В любом случае что-то получится. По крайней мере, с точки зрения понимания самого себя.

У тебя на подходе сольный альбом. Расскажи о нем.

Да, альбом на подходе. В нем три вектора. Это не вошедшее в «Агату Кристи», это мое когда-то не изданное и это что-то совсем новое. И я пытаюсь уложить это все в какую-то одну концепцию. Как поклонник рок-музыки 70-х годов, я стараюсь мыслить концептуальными альбомами. Такой есть у меня в голове, в течение октября я буду над ним работать и после этого обнародую.

Окунемся в историю. Вы формально относитесь к первой волне русского рока 80-х, но ваш расцвет пришелся на 90-е. Вы ассоциировали себя с русским роком?

Хочешь не хочешь, надо ассоциировать. Это было продолжение традиций. Может быть, не «Чайфа» и «Чижа»… Для меня русский рок — это группы «Урфин Джюс» и ранний «Наутилус Помпилиус». Но влияние западной музыки на нас тоже заметно.

Какие группы на тебя повлияли?

Вообще, первое, что меня сильно потрясло, — это советская киномузыка. Работы Артемьева, Тухманова, Петрова, Зацепина, Рыбникова — это грандиозно в плане музыкальной драматургии. Следующим потрясением для меня стала психоделическая музыка: Yes, Tangerine Dream, Genesis, Pink Floyd.

А как же The Cure?

Ну это больше связано было с тогдашней внешностью Глеба, 1988-й, скажем, год. Мы красили глаза вслед за Бутусовым и Кинчевым, тогда все эти стрелы рисовали. The Cure я тогда, честно говоря, еще не слышал.

А вообще твой внешний вид является для тебя частью самовыражения?

Нет. Конечно, у меня есть какие-то пристрастия к цвету, какая-то аскетичность, но я не могу себя назвать модником. Хочу еще раз мою дорогую жену поблагодарить за то, что она решает за меня эти проблемы.

Ты говорил, что группа оказалась не готова к бешеному успеху в 90-х. Расскажи поподробнее.

Представь себе, трое парней из города Асбест Свердловской области. Играли, играли, дошли своим ходом до Свердловска, потом до Москвы. Простые, нелепые провинциальные ребята, мы просто хотели быть услышанными. Мы не понимали, что к этому прилагаются жуткие гастрольные графики, жуткое внимание прессы, сплетни, безумные фанаты… К этой части мы не были готовы. Фанаты всегда узнавали, где находится наша студия, и каждый выезд из нее становился эвакуацией. Вытаскивали пьяных фанаток из-под колес моего автомобиля, который был тщательно вымыт их шубками. Погони, разбитые стекла в автобусах. Но близкого контакта с фанатами у нас не происходило: это было слишком пугающее сообщество. Мы были скромные… Да я до сих пор чувствую себя скромным провинциальным юношей. Но это же меня и защитило от многочисленных неразборчивых связей в ту пору.

А классика жанра? Приходили такие письма: у меня от вас ребенок, здравствуйте?

Приходили. Самое экстремальное письмо было от поклонницы о том, что у нее ребенок от Глеба. И мы вычислили, что для того, чтобы это было правдой, Глеб должен был в тринадцать лет оказаться на гастролях в Харькове.

Говорят, ты лечился от наркотической зависимости. Хочешь поведать свою историю в назидание молодежи?

Да, в 90-х у меня была химическая зависимость от опиатов, и пару-тройку лет жизни это оказывало на меня сильное влияние. Все, что было тогда доступно, мы перепробовали за компанию со многими: эфэсбэшниками, актерами, музыкантами, банкирами… Потом я просто остановился. Сейчас я часто выступаю в реабилитационных центрах, где ребята лечатся от наркомании и алкоголизма, даже, бывает, сижу в их психотерапевтических группах, рассказываю свою историю. Образ «Агаты Кристи» как конченых наркоманов, конечно, преувеличен, но такой опыт был — зачем это отрицать? Важный нюанс: тогда хотя бы все было натуральное. То, что сейчас употребляют, — это синтетика, которая иногда приводит к гибели с первой дозы. Лучше даже не пробовать, мы не знаем ресурсов своего организма. Я видел людей-громил, которые моментально теряли волю и самообладание, и в момент синдрома отмены их можно было в бараний рог скрутить.

Допинг может помочь творчеству?

Я могу сказать только за себя. У меня не получилось сочинить ничего толкового под допингом. Все, что я сделал, это было на чистую голову.

А наркоманская эстетика вас вдохновляла?

Если брать, например, песню «Опиум», никто из нас тогда еще не знал, что это такое. Песня вообще навеяна Вертинским. Эстетика грехопадения как такового. Вечная тема.

Когда ты выступал на нашем мероприятии летом, ты обратился к публике с призывом «Прощайте друг друга!». Это прозвучало несколько неожиданно. Что ты имел в виду?

Почему-то меня сейчас тянет на такого рода месседжи. Надеюсь, я не слишком навязчив. Я наблюдаю за миром и людьми, наблюдаю свою жизнь и понимаю, что нам всем нужно учиться жить добрососедски друг с другом. Посмотри, везде же — в СМИ, в бизнесе, в политике, в ЖЭКе — все друг друга просто кромсают. При этом все хотят счастья. Мне кажется, первый шаг к изменению этой парадигмы — прощение. Даже своего врага. Не хотелось бы звучать религиозным миссионером, но отсутствие озлобленности, гнева при несовпадении взглядов — это важный ключик. Эти обиды друг на друга, они сжирают нас.

Ты бы хотел, чтобы вы с Глебом помирились?

Ну конечно, всем было бы лучше. И дело не только в примирении, хотелось бы, чтобы между нами рано или поздно возникла ясность. Все-таки мы два брата, сложные отношения, скрытые от всех. Старший и младший. Всего мы даже сами не понимаем, а хотелось бы понять. Хотелось бы, в конце концов, семейную синергию какую-то ощутить. Я надеюсь, что рано или поздно мы к этому придем.

Вы вдохновляли друг друга?

Мы дополняли друг друга, а значит, и вдохновляли. И я бы еще не умалял тут роль Саши Козлова, ведь, когда мы остались вдвоем, исчезла третья сторона, которая нас уравновешивала. Потому что в творческом плане — ты будешь смеяться — у нас было голосование. Мы в шутку называли себя «первичная композиторская ячейка». Вот это соло в этой песне будет? Проголосовали. Это была очень удобная формула.

Можно ли поддерживать дружеские отношения с человеком, убеждения которого по важным вопросам ты не разделяешь?

Я считаю, что нужно. Нам это всем очень нужно. Сейчас, например, некоторые ругают музыкантов, которые ездят на Украину, а я, наоборот, считаю, что это очень правильно и очень важно. Это перенос энергии, которая говорит, что, несмотря ни на что, мы дружим.

Ты все еще поклонник ДНР или уже поостыл?

Я не то чтобы поклонник. Я просто хотел своими глазами увидеть, чего хотят люди, почему это произошло. И я туда периодически езжу и буду продолжать ездить. Равно как с удовольствием поехал бы на Украину, если бы там не было на меня уголовного дела. Обязательно бы поехал. Когда я выступаю в Ростове-на-­Дону, в Белгороде, в этих краях, туда, я знаю, часто из Киева приезжают зрители целыми семьями. А еще, когда я выступаю в Донбассе на массовых мероприятиях, где много тысяч людей, я на каждом концерте предлагаю передать братский привет украинскому народу. И ты будешь удивлен, но все это поддерживают, все эти тысячи человек.

Твое творчество — это декаданс, ирония, секс, а если кровь и насилие, то какие-то мультяшные, тарантиновские, сплошные цитаты. Короче, постмодернизм.

Да, так и есть.

При этом ты пел бойцам в ДНР, вдохновляя их на подвиги. Как-то у меня это не вяжется в голове. Все равно как если бы Хармс выступал перед бойцами Красной армии.

Я понимаю, что ты имеешь в виду, но тут не важно, что именно ты поешь. Важно, что ты, как человек, приехал их поддержать, просто порадовать людей в их изоляции. Да и я тебе скажу: это же нормальные люди, тоже ироничные. Помирать, так с музыкой.

В разные периоды жизни, я уверен, у тебя были разные приоритеты. К чему ты пришел сейчас, что главное?

Главное — сама возможность проживать жизнь, чувствовать. Миры меняются, человек остается. Деньги, гаджеты — это все мир. А ценность жизни больше, чем ценность мира. Вся эта мишура — вещи, еда, все сиюминутное — меня меньше интересует. Приближается сингулярность, и я надеюсь, что энергия конфликтов перерастет во что-то более созидательное.