Бывшая жена кержакова футболиста

Имя Александра Кержакова пестрит в заголовках СМИ уже не один год. Вот только тема статей, как правило, отнюдь не спортивные достижения бывшего футболиста. Семейная жизнь Кержакова все чаще напоминает заевшую пленку: скандалы, клиники, «жены-наркоманки», разводы, суды, а итог всегда один. Сейчас 35-летний Кержаков и его 25-летняя жена Милана Тюльпанова находятся почти на последней стадии развода, дело дошло до разборок в суде, причина споров – с кем будет проживать общий сын Артемий. Если вспомнить историю с предыдущей супругой Кержакова, 31-летней Екатериной Сафроновой, пока все идет по привычному для спортсмена сценарию и движется к неутешительному финалу. «Комсомолка» решила встретиться с Екатериной, чтобы еще раз услышать ее историю и разобраться, почему семейная жизнь футболиста напоминает бег по кругу.

История футболиста «Зенита» Александра Кержакова и Екатерины Сафроновой началась восемь лет назад. Молодые люди познакомились в ресторане, завязались отношения, вскоре пара переехала в загородный дом, родился сын Игорь. Казалось бы, happy-end, но история любви обернулась кошмаром. Вся страна наблюдала за многочисленными ток-шоу, где бывшие влюбленные отстаивали свои позиции в борьбе за общего ребенка. Вот уже 4,5 года Екатерина не видит собственного ребенка.

Надо было отпрашиваться даже в магазин

– Наши отношения завязались быстро, мы оба тогда были в состоянии развода, может быть, в том числе на этой почве понимали и поддерживали друг друга. Мы переехали в загородный дом, когда я была уже беременной Игорем. И как-то постепенно стала узником в этом доме. Саша не разрешал никого приглашать в гости, запрещал общаться с подругами. Если у подруг есть свое мнение – это плохо, а если у них нет детей, то они вообще еще несостоявшиеся женщины. С людьми из своего прошлого общаться тоже было нельзя. Все эти запреты и ограничения входили в мою жизнь постепенно, и незаметно я осталась совсем одна. Доходило до того, что мне надо было спросить разрешение, чтобы съездить в магазин за продуктами. Для Александра беременность представлялась в виде какой-то патологии, жена должна сидеть дома, над ней надо повесить икону и запрещать что-либо делать. А когда родился Игорь, стало еще хуже. Были и хорошие моменты, конечно, он заботился, и любовь была, но такой любви, в конечном счете, и врагу не пожелаешь. На почве этого у нас начались скандалы, я стала уходить из дома. И тогда он, наверное, понял, что я могу уйти с ребенком и вообще не вернуться.

Убедил меня лечь в психиатрическую клинику

– Параллельно у него начались финансовые проблемы. Ему пообещали, что он станет нефтяным магнатом, но для этого надо инвестировать крупную сумму денег в один воронежский завод. Это потом выяснилось, что вся история с заводом – липа. Саша потерял тогда 10 млн. долларов. Были долгие разбирательства, суды, он даже посадил своих друзей, которые его туда втянули. Помню, тогда я познакомила его со своим приятелем, который якобы работал в органах, его зовут Александр Савченко. Он активно подключился к проблеме, начал помогать и как-то незаметно стал вхож в наш дом. Спустя пару месяцев он уже давал Саше советы, как ему надо вести себя со мной, а когда мы крестили нашего сына, он даже стал крестным!

Кержаков был постоянно на нервах из-за финансовых проблем, а тут еще и новоиспеченный друг, который шепчет на ухо. У меня началась послеродовая депрессия, ссор стало еще больше. Потом Савченко заявил, что я якобы плотно сижу на наркотиках и меня надо срочно лечить, только лечить почему-то надо от нервного расстройства. Саша убедил меня, что мне нужна помощь и надо лечь в психиатрическую клинику. Уже потом я поняла, что это был их план, как убрать меня от ребенка.

Меня пичкали таблетками

– В клинике мне давали сильнодействующие психотропные средства, мое состояние было постоянно вялым. Через два месяца меня забрала оттуда бабушка, мы встретились с Сашей и он поставил мне еще одно условие: «Я вижу, что твое лечение не помогло, я хочу, чтобы ты прошла еще одну программу», – заявил он. А я, как зомбированная идиотка, делала все, что он мне говорит. Потом даже не могла себе объяснить, почему я слушалась его во всем. Речь шла о программе от любого рода зависимостей «12 шагов», с нами работали психологи, позже, когда начался весь этот кошмар, эта помощь, конечно, мне сильно помогла. Я была в этой программе два месяца, Саша писал мне письма, признавался в любви, говорил, что все у нас будет хорошо. К моменту моей выписки, Игорю уже был год. Меня забрал водитель и привез на съемную квартиру, там были коробки с моими вещами. Я поняла, что это конец, тут же ему позвонила, он разговаривал со мной совсем по-другому. Сказал что так надо, ему так посоветовали, сказал, что я должна еще полечиться. С ребенком мне видеться он так же не давал. Я поехала к общим друзьям, они-то и сказали мне, что у него уже другая. Он начал встречаться с Миланой, когда я была еще в клинике. Вскоре мне пришла повестка в суд по делу об определении места нахождения ребенка, он подал иск, когда я была в клинике.

Суд ограничил меня в правах на ребенка

– Когда тебя предают – это ужасно, мне уже не хотелось просыпаться и делать что-то, своего ребенка я не видела уже долгое время, как жить в такой ситуации я не знала. Спасибо психологам, они помогли. Кержаков продолжал давить на меня, приезжал и говорил, что пока мы решаем свои вопросы, ребенка лучше не дергать, я должна подписать бумаги о его временном месте нахождения, и я подписала. Это уже потом я узнала, что это фактический отказ. В итоге в суде меня ограничили в правах на моего ребенка. Сыграла свою роль и эта злосчастная бумажка, и тот факт, что я лежала в клиниках. Несмотря на то, что Саша заявлял, что я наркоманка, он не предоставил в суд ни одного моего положительного анализа на наркотики, все было только с его слов. Зато предоставил заключение своего психолога, которая на основании разговора с нашим семимесячным сыном, сделала вывод, что ему лучше жить с папой! Абсурд. Саша, вообще очень внушаемый человек, только слушает не тех людей. Думаю, сыграл и тот факт, что Саша тогда встречался с Миланой, а ее отец влиятельный сенатор Вадим Тюльпанов тогда был еще жив…

С Миланой все пошло по тому же сценарию

– Почти пять лет я не вижу сына, но я не перестаю предпринимать попытки, я стучусь во все двери. Сейчас Александр работает в Москве, а дети с нянями в Санкт-Петербурге. Я не раз приезжала с полицией к дому, где они живут, на что мне сообщали, что место нахождения моего ребенка в другом месте. Я подавала запросы в соответствующие органы, на что мне приходили отписки. Мы познакомилась с новой женой Кержакова Миланой, когда у них уже начались те же проблемы: родился сын и все пошло по тому же сценарию. Я тогда ей сразу сказала, чтобы она ни в коем случае не подписывала никаких бумаг о месте проживания сына. Позже, она призналась, что он просил ее об этом, но она вспомнила мои слова. Саша так же давил нее, она отказывалась, в итоге убедил лечь в клинику. Он же понимает, что это все равно, что расписаться в своей ненормальности. При этом ей он тоже обещал, что все у них будет хорошо, вот только слово свое опять не сдержал…

Он привык отдыхать, как Кокорин и Мамаев…

– В него в какой-то момент как будто вселился бес. Его всего издергали, выжали из него все, сначала неудачные инвестиции и потеря денег. Да и в «Зените» он хотел закончить карьеру совсем не так. Он хотел занять там неплохой пост, а в итоге – тренер юношеской сборной. А это совсем не то к чему он привык. Там же не те зарплаты: он привык отдыхать как Кокорин и Мамаев. Потом, с помощью отца Миланы, он хотел «въехать в Думу на белом коне», но и тут не срослось, к сожалению, ее отец умер. А тут опять жена с ребенком и опять в не совсем нормальном состоянии после смерти отца и послеродовой депрессии, а проблемы Саша сам решать не привык… И никаких перспектив. Если дети будут жить с матерями, на них ведь надо выделять алименты, а на что тогда жить? Легче платить зарплату няням.

Не перестану бороться

– Боль от того, что не видишь своего сына со временем притупляется, первый год – это на грани сумасшествия, а потом все по-другому. Я благодарная, что у меня родилась Стеша (младшая дочь Сафроновой, – прим. Авт.), благодаря ей я сейчас живу. Я видела Игоря, когда ему было полгода, сейчас ему пять. Страх, что он меня не узнает, конечно, есть, а еще страшнее от того, что я могу его не узнать… Но я не перестану бороться за сына. С Миланой, последней женой Саши, мы поддерживаем отношения, ведем переговоры о том, как будем взаимодействовать. 23 октября у них с Кержаковым будет первое заседание суда, я все это уже проходила. Я желаю ей удачи и не пожелаю ни одной матери не иметь возможность видеть собственного ребенка.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Александр Кержаков впервые о разводе: «Самое главное для меня — благополучие и безопасность сына»

Легендарный футболист впервые рассказал о проблемах в семье (подробнее)

Александр Кержаков не дает своей пока еще жене Милане увидеть их годовалого сына даже на десять минут

Предварительное судебное слушание по месту проживания ребенка назначено на 23 октября (подробнее)

Бывшая жена Кержакова выпила на съемках ток-шоу и собралась подать на Бузову в суд

Ведущая “Дома-2” обидела Екатерину Сафронову (подробнее)

Адвокат Александр Добровинский: Думаю, суд примет во внимание, что сценарий разводов у футболиста Кержакова повторяется

Жены Александра Кержакова объединились и будут вместе отстаивать свои права на детей (подробнее)