Биография личная жизнь игоря неведрова

Знаменитый на весь мир оригинальными постановками театр Романа Виктюка прибыл в Израиль с новым спектаклем «Мандельштам». Едва артисты труппы во главе с режиссером успели сойти с самолета, как наши гламурные вопросы уже сыпались как из рога изобилия. Яркость, экспрессия легендарного режиссера современности Романа Виктюка и контрастная скромность и вдумчивость исполнителя главной роли спектакля – Игоря Неведрова – в нашем эксклюзивном интервью.

РОМАН ВИКТЮК

– Роман Григорьевич, здравствуйте! Вы в таком ярком китчевом наряде сегодня, но он Вам совершенно идет! Вы всегда такой яркий стиль выбираете?

– Всегда! Когда кто-то такие же вещи надевает, получается отвратительно. И видно, что это скопировано! А я подбираю все очень гармонично, словно иначе и быть не могло.

– Удивительно! Это Ваш повседневный стиль такой?

– Ну конечно! Вот, например, на мне перстень от Версаче (показывает), Джанни подарил мне его лично, когда приезжал в Москву, еще до смерти. Теперь это кольцо всегда меня оберегает. А вот еще на груди у меня тоже оберег (показывает крупную подвеску) – здесь два натуральных камня.

– Вы верите в обереги?

– Категорически! Как можно жить (показывает наверх) там и не понимать, что надо просить защиты сверху. Только это, ничего другого.

– Вы же верующий человек?

– Да! И сейчас власть говорит про меня «Он оттуда, он нездешний человек, он пришел и все нам рассказывает». Меня слышат! Когда открывали здание нашего театра после реставрации – я 20 лет в этом помещении проработал – там ничего не было, одни камни, все было замуровано навсегда. И верхи считали, что иначе и не может быть. Но пришел к власти новый мэр Москвы – Сергей Собянин, я обратился к нему и он принял меня моментально. И все, что я попросил, он одобрил. И когда ремонт закончился – приехали журналисты, камеры, – я вышел к нему и объявил: «Теперь Вы – в истории!». А он: «Нет, Вы ошибаетесь, это Вы – в истории», я настаивал: «Именно Вы!», тогда он сказал: «А можно вместе?», – а я ответил: «Можно, но подтвердите, что я – в вечности!», – и он согласился.

– Это же прекрасно, что теперь театр выглядит именно так, как Вам и хотелось! Вы настоящий эстет! Любите красивую одежду и архитектуру. И в вашем театре все участники группы – подтянуты, у всех спортивные, красивые фигуры…

– У всех! И души красивые! Это самое главное! Ду-ши! Потому что сыграть… Мы же играем о Цветаевой спектакли, два часа – «Федра», и сейчас будет спектакль об этом же историческом периоде – «Мандельштам».

– Но в этот раз женщины играют женские роли, а мужчины – мужские. Как Вы определяете, когда женщин должны играть мужчины?

– Это и позиция автора произведения, по которому мы ставим спектакль, и конечно, моя! Знаете, Цветаева даже хотела, чтобы в «Федре» играл именно мужчина. Она прочила на главную роль артиста а театра, которым тогда руководил Вахтангов –Юрия Завадского. А дело в том, что в свое время Марина Ивановна предлагала «Федру» именно Вахтанговской студии. Но Вахтангов отверг его, сказал «нет» и спектакля «Федра» не было. А я у него учился, и он мне сам это рассказал. Именно я и и только я поставил этот спектакль так, как замыслил его автор – сама поэтесса, Марина Цветаева!

– А теперь у Вас – «Мандельштам», которого Вы израильской публике обещали еще с прошлых гастролей «Федры».

– Вы же видите, я слово держу – сразу к вам! Мы были в Петербурге, играли там в Большом драматическом театре им. Г. А. Товстоногова – нам аплодировали 45 минут! 45 минут стоя!

– Это, похоже, высокий уровень успеха!

– Фантастический! Стояли, плакали и не верили себе, что это состоялось: была Цветаева, была ее жизнь и ее ненависть к той системе, которая ее уничтожила, и у Мандельштама – такая же судьба! Такая же!

– Почему Вам близка эта тематика трагичности судеб творцов именно сейчас?

– Потому что никто об этом не хочет говорить! Я хочу привлечь новое поколение к этой проблеме – молодые ребята должны об знать! Они на это смотрят совершенно по другому! Они юны, но теперь не смотря на юность, они знают правду и цену такой жизни, и теперь их совершенно невозможно обмануть! И это потрясающе, когда молодые ребята после спектакля выходят, бегут ко мне со слезами, восклицая: «Спасибо Вам за правду – теперь мы понимаем, что в жизни нам надо ценить и за что бороться!»

– Как в фильме Балобанова «Брат» – там есть такая фраза, что сила в правде.

– Да. Да!

– Вы действительно много посвящаете спектаклей поэтам и их героям – Цветаева, Есенин, Гете, Мандельштам…

– Конечно! Но тут – поэзия! Это то, что приходит оттуда (вновь указывает наверх), это что-то неземное! Это то, что продвигает нас, нашу землю, наш шарик в Вечность – и удерживает! И если этого не будет – этих прозрений, этих откровений – Земля улетит…

– Над чем еще работаете?

– Сейчас мы готовим спектакль «Мелкий бес» по произведению Сологуба, известного писателя – он творил до революции и в начале революции. О том, как Россия готовилась к уничтожению людей!

– Всех? Это ж какой-то геноцид…

– Всех! Училась страна этому! Сологуб так и умер, не дождавшись, чтобы кто-то поставил это его произведение. Но я «Мелкого беса», ставил дважды и вот уже третий раз будет – обязательно привезу его и в Израиль!

– Расскажите немного о том, какие чувства и ассоциации вызывает у Вас Израиль? Вы же не первый раз здесь и с еврейской культурой знакомы не понаслышке.

– Я всегда здесь, всег-да! Об этом даже смешно говорить! Просто я и эта земля! Все! Я же вырос во Львове, в самом его центре! Львов тогда был польским городом, был заселен евреями, и я даже разговариваю так же – немного картавлю, потому что я вырос в этом!

– Может, у Вас и иудейские корни есть?

– Нет! К сожалению нет, но я кричу, что есть! Потому что это всемирные корни, не ограниченные одной нацией. Но я очень люблю евреев! В этой нации очищение происходит посредством молитвы. Когда вот они стоят у Стены плача и шепчут молитву, раскачиваясь, и молчат -и все происходит! Энергия очищения возносится наверх! Обмен энергией! А как же! Вот из-за этого я сюда приезжаю!

– Роман Григорьевич, мы желаем Вам такого же ошеломительного успеха, как в Петербурге!

– Он будет! Этого нельзя говорить заранее, а я говорю – будет! Потому что я сердцем чувствую эту человеческую сущность здесь! А не ради этого, чтобы прокричаться! Когда мы играли «Федру», какой-то умный-умный журналист написал что-то вроде – ну вот, они приехали, сыграли, лучше не будет! Будем ждать следующего приезда. И вот это приезд – сегодня!

– Тогда этому умному-умному журналисту мы говорим: “Приходите посмотреть, лучше – будет!”

Именно! Я все вам честно рассказал! Все!

– И последний вопрос. Накануне прилета труппы мы беседовали с Игорем Неведровым, исполнителем главной роли – самого Осипа Мандельштама – и задали ему вопрос о том, легко ли ему было поймать ту самую мысль, которую Вы, как режиссер, вложили в его роль. И он перенаправил нас задать это вопрос Вам.

– Он не только прекрасно все понял, он плакал! Гениально вжился в роль! Вот поговорите с ним тоже!

ИГОРЬ НЕВЕДРОВ

– Игорь, здравствуйте! С прибытием! Поделитесь ассоциацией, когда Вам говорят – Израиль, что всплывает в голове, какие эмоции или ощущения?

– Здравствуйте! Израиль – это всегда необычный взгляд на обычные вещи и необычные реакции на обычные вещи, казалось бы обычных людей и при этом необычные люди казалось бы в обычной атмосфере. Израиль – это всегда открытие: во сне или наяву.

– Вы уже бывали в Тель-Авиве не раз, ощутили ли Вы тот самый дух свободы, которым славится этот город? Вы ведь еще и режиссер, если бы Вас попросили снять фильм про этот город, каким бы он был, давайте пофантазируем?

– Я бы.. во-первых дух города я ощутил совершенно иной – это прежде всего не свобода, а святость. Несмотря на то, что самое главное святое место – это Иерусалим, но Тель-Авив не менее освящен и напитан духовностью. И история, которая тебя поджидает за каждым поворотом, в каждом уголке – кричит о том, что это святое место. И про это, наверное, стоит снять не один фильм.

– То есть это был бы фильм о городе с совершенно не стереотипичной точки зрения!

– Не знаю, это то, что первое пришло в голову…

– Есть ли у Вас перед спектаклем какие-то поверья, приметы или ритуалы?

– Нет, у меня нет никаких ритуалов: ритуал должен как раз проходить на сцене – у нас в театре все наоборот. Все важное происходит на сцене. А за сценой – обычная жизнь. Как сказал Дмитрий Бозин, наш любимый ведущий артист труппы, что все ритуалы за сценой происходят от отсутствия ритуала на сцене.

– Вам приходилось выходить на сцену, испытывая личное счастье, а роль при этом играть трагическую или наоборот?

– Конечно. Это издержки профессии. Это профессионализм, да. Вчера у нас артист Стас Мотырев, к примеру, играл сложнейший классический спектакль с травмированной ногой – «Венецианка», там много пластики, движений. Блистательно сыграл – зрители ничего не заметили. Вот это тот самый профессионализм. И такие ситуации происходят сплошь и рядом, и в этом красота и, конечно, скотство актерской профессии.

– То есть душа рыдает, а ты должен улыбаться?

– Да, как в одной известной песне поется.

– Что ж, удачных гастролей!

– Спасибо, увидимся на спектаклях!

Гастроли театра Романа Виктюка проходят в Израиле с 8 по 10 февраля.

Заказ и покупка билетов: https://www.cruiseinter.com/category/teatr-romana-viktyuka-mandelshtam/