Анна гарнова актриса личная жизнь

На этой неделе на канале “Россия” стартовал показ криминальной драмы “Черная кошка”. Роль Раи Лившиц, матери Жени, досталась российской актрисе Анне Гарновой. Она известна зрителям по таким сериалам, как “Пыльная работа”, “Личное дело”, “Любопытная Варвара”.

Театралка

Анна мало известна широкой аудитории, и все из-за того, что артистка больше любит театр, нежели кино. В 2003 году она стала выпускницей театрального училища имени Щепкина, после чего стала служить в театре Моссовета, где, кстати, трудится и по сей день. Параллельно с развитием актерской карьеры Анна занимается и преподавательской деятельностью, обучая студентов родного Щепкинского училища азам актерского мастерства.

Анна впервые дебютировала в кино в довольно зрелом для артистки возрасте: когда ей было около тридцати лет. До этого она служила исключительно в театре и была задействована в таких спектаклях и постановках, как “Сирано де Бержерак”, “Белая гвардия”, “Ревизор”.

В кино она поначалу играла эпизодические роли. Настоящий успех пришел после выхода на экраны киноленты “Пыльная работа”, где артистка сыграла главную роль Варвары. На сегодняшний день фильмография Анны насчитывает пятнадцать кинолент.

Счастливый случай

Вот уже много лет 41-летняя Анна счастлива с браке с коллегой по цеху: актером Александром Арсентьевым, который старше ее на пять лет. Изначально Александр не планировал становиться артистом: он хотел быть летчиком-испытателем, как его дедушка. После окончания школы парень отслужил в армии, затем устроился на работу в компанию “АвтоВАЗ”, но продолжать здесь карьеру не захотел. В какой-то момент у Александра возникло желание податься в юристы, однако дальнейшую судьбу решил один случай. Мужчина попал на пробы в театр и успешно их прошел, после чего был зачислен в ряды студентов Школы-студии МХАТ. После окончания учебы он стал служить сначала во МХАТе имени Чехова, а затем в Театре имени Пушкина, где и по сей день является одним из ведущих актеров.

Александр участвовал в десятках театральных постановок, в числе которых: “Бабье царство”, “Ундина”, “Маленькие трагедии”. Настоящая слава пришла к артисту после выхода на экраны сериала “Институт благородных девиц” и “Адъютанты любви”. На сегодняшний день фильмография артиста насчитывает десятки ролей. В числе известных кинолент: “Шифр”, “Бесы”, “Лига обманутых жен”, “Ангелина”, “Елки” и многие другие.

Секрет крепкого брака

Александр и Анна – весьма закрытая пара в актерской среде. Неизвестно, когда и где они познакомились, когда сыграли свадьбу. Известно только то, что они редко появляются на светских тусовках и оба больше предпочитают театр, нежели кинематограф.

Любопытно, что они всегда отвергают предложения принимать участие в одном проекте. Александр и Анна убеждены в том, что нужно разделять работу и личную жизнь. Сниматься с мужем или женой в киноленте – это уже перебор, поскольку взаимодействие и дома, и на съемочной площадке может губительно отразиться на отношениях в семье.

При этом и Анна, и Александр часто посещают спектакли с участием друг друга. Возможно, именно благодаря правильно выбранной концепции семейных отношений им и удается сохранять брак.

Нет пиару в соцсетях

В отличие от многих других коллег по цеху, супруги не являются активными пользователями социальных сетей, не рассказывают общественности о каждом своем шаге, не использует онлайн-платформы для личного продвижения и повышения узнаваемости. Анна ведет свою страницу в социальной сети “Фейсбук”, где в основном общается только с близкими и знакомыми. В друзьях у нее несколько сотен человек. Периодически она выкладывает фото с близкими, с путешествий.

Долгое время у Анны и Александра не было детей. В конечном итоге они решились на усыновление и теперь воспитывают трех замечательных ребятишек.

Нашли нарушение? Пожаловаться на содержание

Я сразу подумала: «Это моя девочка»

Сложно нам? Сложно. В какие-то периоды адаптации мы заворачивали с мужем за первый попавшийся угол, вот так вот обнимались и говорили: «Господи, что мы делаем, Господи, дай нам сил!» Конечно, это мощный ресурс, когда есть поддержка и вы можете обняться с супругом. Пожалели мы хоть раз о том, что мы сделали? Нет.

У нас так сложилось, что кровных детей пока нет. И в какой-то момент мы с мужем задумались о младенце. Это естественно, потому что первая мысль при усыновлении всегда: вот маленький, вырастишь, как своего. У нас появилась Леночка, ей было 4 месяца. Сейчас ей уже 4 года. Это маленькая радость и наше обожание. Оказалось, что родителями быть здорово. Появилось много сил и ресурсов. И в какой-то момент мы поняли, что готовы идти дальше.

Я стала заходить в интернет, нашла много видео, где родители приняли подростков и рассказывали, как это.

Мы с мужем увидели, что по крайней мере в Москве сейчас желающих взять малышей очень много. Малышей меньше, чем желающих. А ребята-подростки — категория не зефирная, но 13-15 лет — это же тоже ребенок.

Ну потом я еще педагог, и я очень люблю подростков. Чем сложнее характер у студента, тем мне интереснее найти подход, такая исследовательская работа начинается. Поэтому я понимала, что ресурс в этом смысле есть. Так в нашей жизни появилась Надя.

Я залезла на основной московский сайт про усыновление, и там — расписание Дней аиста. Ткнула в ближайшее место — вот, сюда поедем. Мы приехали в первое попавшееся учреждение, потому что оно было ближе всего по времени. Перед усыновлением внутренняя гонка начинается: скорее, скорее, где там наш ребенок, он нас ждет.

Это был интернат «Каховские ромашки», то есть Центр содействия семейному устройству. И там было очень хорошо все устроено, какие-то игры и так далее. А мы пришли очень напряженные. Дети смотрят на нас, мы на детей, они себя неловко чувствуют, мы себя неловко чувствуем. Но потом все как-то разрядилось, и мы с мужем увидели Надю. И увидели ее совершенно по-разному.

Я увидела ребенка, она сидела, сложив руки и нахмурившись, я подумала: «Ах, какая девочка, как она напоминает меня в подростковом возрасте!» И я прямо подумала: «Это моя девочка». Саша увидел ее другой, когда она над чем-то смеялась, и сказал мне потом: «Я подумал, Господи, как она на тебя похожа. По энергетике, по эмоциям». Мы увидели совершенно разную девочку, но одну и ту же Надю.

Нам сказали, что у девочки характер очень непростой. Нельзя сказать, что это комфортный ребенок. И предложили взвесить свои силы. Нам стало страшно, и мы на какой-то момент отступились. «Ой нет, мы не справимся, если сложно». После этого мы ездили на другие Дни аиста, но почему-то мысли возвращались к Наде.

Рыдала и не хотела знакомиться

Через какое-то время я снова позвонила туда узнать, как эта девочка. Мне рассказали, что было новое поступление детей в интернат. Появился маленький мальчик, и она очень хорошо с ним общалась. А так как у нас уже есть маленький ребенок, и мы думали, как они будут вместе, это стало поворотной точкой. Мы сказали — знакомимся!

Еще у нас с мужем есть такой момент. Когда мы знакомимся с ребенком, это точка невозврата. Я не знаю, правильно это или нет, это у всех совершенно по-разному, но я лично не представляю, как можно встретиться с ребенком, а потом передумать. Они же подростки, все понимают, умные, и ты с ним поговорил, посмеялся, а потом сказал: «Ну извини, ты нам не подходишь, мы пойдем другого ребеночка поищем». Я не понимаю.

Мы приехали, волнуемся, и вдруг нам психолог говорит: «Она рыдает, она не хочет идти, она вообще не пойдет знакомиться».

А предыдущий опекун Нади, тетя Галя, говорила: «Если ты пойдешь в другую семью, забудь мой номер телефона». Такая манипуляция ребенком. А у Нади в жизни это был единственный близкий человек, который раз в неделю появлялся поговорить, джинсы купить, мороженое.

Потом психолог поднялась, с ней пообщалась, Надя пришла, глаза заплаканные, красные, и вот такая застывшая улыбка. Вот это сочетание — и есть Надя. Это ее характер, и когда меня начинает выносить, что нет сил и все зря, когда наползает отчаяние, я вспоминаю это выражение лица, глаза, полные слез, улыбку, сочетание страха и ранимой открытости. В этот момент она была очень настоящей, мы с мужем переглянулись… обратного хода нет, в общем.

Мы познакомились — был май месяц. В мае очень быстро разъезжаются по лагерям, а я такой человек — не могу ждать, мне нужно все и сразу. И мы не стали ждать, мол, «давай в сентябре начнем гостевой», а сразу взяли Надю на лето. На месяц поехали вместе в деревню, проводили вместе время. Она хотела на последние смены поехать в лагерь на море, и до этой поездки мы сели за стол и сказали: «Надюш, ну вот». В общем, она ответила: «Да, хочу быть в вашей семье».

Приходишь ты в семью, а там ходят и бубнят под нос

Когда Наде было 6 лет, ее маму лишили родительских прав. Папа умер, когда Наде было 1 год и 2 месяца. Надя больше жила с семьей отца. С мамой у Нади связаны болезненные воспоминания, насколько я понимаю, там были жесткие методы воспитания.

Органы опеки изъяли Надю из папиной семьи, были поводы. Поместили в интернат. Потом у нее появилась опекунша — взрослая женщина. Опека продлилась три месяца. И Надя вернулась обратно в интернат.

Для ребенка переход из привычной атмосферы в семью — это колоссальный стресс. Вот представить, что мне сейчас скажут: Ань, теперь будешь жить у дяди с тетей. Кто они? Кто они мне? Что они в моей жизни? Мы с мужем актеры и иногда повторяем текст. Надя спустя год рассказала, что ей было так страшно, когда она пришла в семью. «Вы сами с собой разговаривали». Это сейчас спокойно спрашивает: «Что, текст повторяешь?» Я думаю, какой ужас, ребенок попадает к незнакомым людям, которые ходят и что-то бубнят под нос, может, они сумасшедшие. Если представить себя ребенком, ну ужас как страшно.

Поэтому, мне кажется, максимально важно сохранить какой-то фундамент того, что было. Ту старую школу, старых друзей. Мы никогда не запрещали приезжать в интернат, но только предупредить воспитателей — не с морозу зашла и «здрасьте».

Мы приняли решение с мужем, что мы найдем ее родственников. Она ничего не знала, у нее не было фотографий папы, не было понимания, что есть тети-дяди-сестры, все смешалось в клубок прошлой жизни, она всех называла по именам и не понимала, какая с человеком родственная связь.

И мы поехали в тот дом, где она жила. Она говорила, что ей часто снилась эта квартира. Это в Видном, недалеко от Москвы. Окна забиты фанерой, квартира заколочена, на первом этаже. Можно было заглянуть внутрь и увидеть там безрадостную картину: «Опечатано милицией».

Была зима, я стала стучаться в окна соседям. Муж говорит: «Не пугай людей», я ему: «Ну что делать, раз приехали!» Вышла соседка, мы показали ей Надину детскую фотографию. Женщина много накопила эмоций, она очень эмоционально рассказала о семье Нади. Падает снег, Надя стоит и все это слушает. Я не представляю, как она впитала в себя эту информацию.

Потом мы узнали, что где-то в соседнем поселке живет сестра Надиного отца, которую она не помнит. И мы, звоня по квартирам, нашли эту тетю, очень милая приятная женщина с непростой историей, тоже в интернате воспитывалась. И с ней отмечали 8 Марта, вместе ходили в цирк, с ней мне приятно общаться. Она дала фотографии Надиного папы, рассказала, как он катал ее в коляске. Конечно, важно знать, что кто-то тебя любил, держал на руках, нянчился с тобой.

В один прекрасный день я прихожу домой в очень хорошем настроении, у меня такая открытость к Надьке, захожу — на кухне сидит зажатый Саша. Что такое? «Надя там с родственниками общается». И она по скайпу, дверь закрыта, но она громко и эмоционально: «Да-а-а-а, приве-е-е-ет!» — с мамой, с родственниками со стороны мамы.

Ну, конечно, первое — шок. Пусть через интернет, но у тебя полный дом родственников. Закончилось все тем, что ей предложили: «Надя, приезжай к нам». Я говорю: «Надь, куда, ты ребенок. Если взрослый хочет приехать, он предложит встретиться в Москве, в кафе, например». — «Но у них нет денег приехать!» — «Надь, ну на метро-то есть возможность купить билет». В общем, с той стороны не пошла встречная инициатива приехать. Но с мамой она общается иногда. Иногда мне об этом рассказывает.

Моей мамы не стало, когда мне было 6 лет. И я понимаю, что все равно человек всю жизнь подсознательно выясняет взаимоотношения с мамой. У него масса вопросов и масса «почему». И, конечно, у ребенка эти вопросы будут всю жизнь.

Я никогда не слышала, чтобы человек так кричал

Ну, наверное, мы с самого начала понимали, что подросток — это непросто. Готовься к худшему, надейся на лучшее. Подросток — это ух! Я сама не была простым подростком.

Я всегда хорошо училась. У меня были пятерки, золотая медаль, полный набор, но по поведению было очень проблематично. Неуд, неуд. И когда я училась в 8-м классе, родителей вызвали в школу, попросили меня в марте забрать на летние каникулы. «Пожалуйста, заберите вашу дочь, мы поставим ей все пятерки, за контрольные и в четвертях, только заберите». Не помню, что я делала, но что-то делала. У меня дневник сохранился, он весь в замечаниях, я обожаю этот дневник.

Младшей дочери подарили мишку, ему нажимаешь на пузико, и он поет песню: «Мир добра и послушных детей». Мне кажется, ничего страшнее быть не может, это из какого-то триллера песня — они на то и дети, чтобы быть непослушными. Они испытывают на прочность мир, тебя, провоцируют, смотрят, как ты реагируешь. Они учатся, мне нравится фраза — «учатся об тебя».

Однажды у нас с Надей была история. Она очень сильно кричала. Может, усталость накопилась. Какой-то мой простой вопрос типа: «Почему ты, Надя, не поздоровалась?» вызвал такую бурю эмоций! Я никогда не слышала, чтобы человек так кричал. Вот она стояла передо мной: «Оставьте меня, я не хочу никого видеть!» Я работаю в театре и никогда не слышала, чтобы так кричали ни на сцене, ни в кино, ни в жизни. Истошный крик отчаяния. И, конечно, в нем было много того, что было в мой адрес, и можно было бы обидеться: ты как со мной разговариваешь? А я стояла и думала, про что этот крик?

Когда эмоциональный накал, когда пошли эмоции, не надо ни о чем разговаривать, выяснять отношения. Надо дать эмоциям утихнуть и потом через день-два поговорить о том, что произошло. Мне очень помогло знание, что подросток ничего против вас не имеет. У него шарахнул выброс тестостерона — он агрессивен. Шарахнул выброс другого гормона — эйфория, потом раз — еще какой-нибудь, и линия апатии. Он лежит и реально не может встать. То есть там такой прилив гормонов со всех сторон идет, что человек не может справиться.

И когда Надя мне «р-р-р-р-р» — думаешь: та-а-ак, интересно, какой гормон там у нас сейчас?

Ну и потом, юмор помогает, конечно.

Один раз, помню, выхожу из ее комнаты. Я прямо на нуле, и мужа нет рядом, мне даже некому излить, не с кем поделиться. Прихожу на кухню, и какая-то книга лежит с названием — что-то там про мудрости.

Я думаю: «Господи, может, хоть одна умная мысль попадется», открываю на середине, и теперь я очень люблю эту фразу. Генрих Гейне: «Всепокоряющая сила любви заключается в ее безграничном великодушии и почти сверхчувственном бескорыстии».

Вот это я бы написала на стене какой-нибудь школы приемных родителей.

«Я бедный сиротка, мне все должны»

У меня сейчас отдельный взгляд на наставничество, на благотворительность. Вот это доброхотство, когда человек приходит в интернат, приносит конфеток, телефонов, самокатов, дарит детям, водит их в батутные центры, возвращается домой и чувствует, что сделал хорошее дело. Да, это хорошее дело, но вот сейчас, когда я столкнулась с подростками… Когда мы с Надькой познакомились, она была во всех батутных центрах, аквапарках, нам нечем было ее удивить. Я нигде не была, а она была везде.

Это формирует у ребенка дотационное сознание. Мне все должны, я бедный сиротка. Взрослый воспринимается исключительно как объект развлечения. Сейчас придет взрослый, будет меня развлекать, дарить мне что-то. Это же формирует мировоззрение.

Я просто не развлекала. Надь, пожалуйста, хочешь любые занятия, курсы, все что угодно, учись занимать себя сама. Это колоссальная проблема.

Я спрашивала постоянно: что ты хочешь? Это вызывало дикую агрессию: «Я ничего не хочу, ничего не надо, хочу умереть под забором». И в какой-то момент мы сидели в кафе, и я спросила: «Надь, а тебя спрашивал кто-нибудь, что ты хочешь?» И она расплакалась.

В этой ситуации я просто все оставила как есть. В какой-то момент Надя закричала: «Меня бесит эта комната, бесят эти четыре стены, я вообще никому не нужна!» На что я сказала: «Надь, я счастлива это слышать. Это, возможно, момент перехода из одного состояния в другое. Настанет день, когда все взбесит тебя так, что ты выйдешь из этих четырех стен».

Надя рассказывала, что ужасно боялась выходить на улицу. Когда она пришла в семью, не могла спросить ни времени на улице, ни дорогу. Она находила серую шапку в магазине, а хотела черную, я предлагала спросить продавца. Невозможно. Один раз мы сидели в Макдональдсе, остались гамбургеры, я говорю: «Попроси пакет, мы с собой заберем». Надя встала, побежала, вернулась с пакетом и вот такими глазами: «Я это сама сделала!» Для нее было целое открытие — сама попросила в Макдональдсе пакет.

У нас очень доверительные отношения, мне это очень нравится, она мне рассказывает какие-то вещи, например, что в школе обзывают. Я однажды привела ей такую метафору: «Вот, Надь, у тебя в руке чашка, чтобы поставить эту чашку на пол, тебе надо наклониться. Чтобы унизить человека, оскорбить — то же самое, ты опустишься. Если ты хочешь поддержать человека, приободрить, тебе надо его возвысить, поднять, и ты сам поднимешься, будто ты лежишь и тебе надо поставить чашку на верхнюю полку. Хочешь не хочешь, а поднимешься. Это будет сложнее, надо попу оторвать».

И спустя какое-то время Надя пришла из школы и рассказывает, что девочка одна ее обозвала. А ты что? «Ну что, я буду чашку на пол ставить, что ли?» В этот момент в душе такие литавры! Тебе кажется, что ты сказал три месяца назад и тебя не услышали, но оно прорастает!

У меня муж однажды принес из спортзала такое выражение — белковое окно. Это когда после тренировки нужно поесть белков, чтобы мышцы лучше росли. Мне очень понравилось это выражение. Мне кажется, с детьми, особенно с подростками, нужно очень внимательно следить, когда открылось белковое окно. Это может быть на минуту, две, три, максимум на пятнадцать. И надо сразу много забросить в это окно, потому что оно закроется, и потом все, что ты скажешь, будет только раздражать.

Но она ничего нам не должна

Я иногда смотрю на нее и думаю, что она очень одаренная от природы. В ней море обаяния, у нее есть талант располагать к себе людей, когда она открыта и улыбается. Но большей частью это было не востребовано все 15 лет, и срабатывала защитная реакция, агрессия.

У нее невероятно талантливое тело, физика, получается все, что касается спорта, танцев, движения. Она прекрасно скоординирована. У нее очень хорошая голова, есть образное философское мышление. Единственное, о чем я могу жалеть — что не встретила ее раньше. Она невероятная красотка, особенно когда держит спину. Она добрая. В ней нет жестокости и злопамятности.

Однажды очень близкий мне человек, который переживает за меня, сказал: «Вот какая неблагодарность, как Надя себя ведет, она должна понимать!» Я хотела ответить: ты что? Это было наше решение взять ребенка. Она ничего не должна. Она находится в адаптации, она не понимает, кто мы, что мы, можно ли нам доверять. Если слово «благодарность» возникнет, когда ей будет лет 40, дай Бог у нее будут дети и она будет счастлива, и она вынесет из нашей семьи, как можно уважать и любить друг друга, и если это слово «спасибо» возникнет перед нашим семейным склепом — да слава Богу.

Нельзя требовать благодарности, я считаю.

Знаете, я в какой-то момент поняла, что такое любовь. Я не страдаю отсутствием эгоизма в хорошем смысле. Люблю о себе позаботиться и сделать себе комфортно. И однажды в деревне мы насобирали тарелку малины, уже Надя была у нас в семье. И я поняла, что выбираю самые подпорченные ягоды, а красивые оставляю. И я удивилась. Я всю жизнь выбирала самые спелые и лучшие. А тут стоит тарелка, сидят дети, и я лучшее оставляю им.

Мне очень нравится одна фраза у Шоты Руставели — увидела в поездке в Грузии на стене. «Что ты спрятал, то пропало, что ты отдал, то твое». Вот, наверное, с детьми такая история.

На сцене я стала свободнее. Не знаю, связано ли это с Надей. Я думаю, связано с путем, которым ты идешь. Раньше очень хотелось сделать роль. Я буду стараться, я буду все делать — и была натуга. А сейчас есть роль — прекрасно, с удовольствием сыграю. Нет роли — замечательно, у меня столько времени на семью. Есть гармония.

Если бы предложили сейчас: «Выбирай, либо ты актриса, либо педагог», я бы сказала — педагог. А если бы спросили: «Ты педагог или приемная мама?», я бы ответила — приемная мама.

Благодарим за содействие в подготовке материала фонд «Арифметика добра»