Анатолий шаляпин биография личная жизнь

Анатолий Константинович ШАЛЯПИН. Заслуженный артист России. Снимался в фильмах “Похождения зубного врача”, “Гнезда” (с Николаем Крючковым и Лидией Смирновой в главных ролях), “Бесстрашный атаман”, “Тени исчезают в полдень”, “Затяжной прыжок”, “Личная жизнь”, “Самый последний день”, в одном из фильмов сериала “Сыщики”. Ныне работает в московском Театре Луны Сергея Проханова.

Куда исчезают популярные некогда киноактеры? Каждый уходит с экрана по-разному: Ольга Гобзева и Леонид Каюров, например, приняли церковный сан, Наталья Варлей стала поэтессой, Олег Видов и Родион Нахапетов эмигрировали в США, отец и сын Ледогоровы уехали в Австралию, Надежда Румянцева некоторое время жила вместе с мужем-дипломатом за границей. Известного в начале семидесятых актера Анатолия Шаляпина, исполнителя роли Митьки в сериале “Тени исчезают в полдень”, судьба попробовала на излом и вытолкнула из артистической среды, ставя перед ним все новые и новые проблемы. Почти на тридцать лет Анатолий Шаляпин практически выбыл из кинематографа, но однажды в фильме “Президент и его внучка” в эпизодической роли приемщика стеклотары мелькнуло знакомое лицо…

– Так где вы были эти тридцать лет, Анатолий Константинович? Почему вас не было видно?

– После “Теней” восемь лет я проработал в Московском экспериментальном театре под руководством Геннадия Юденича. В то время это был достаточно известный театр, и его руководитель постоянно убеждал нас, что через энное количество лет мы завоюем Париж. Мы постоянно репетировали, ставили спектакли. Помню, на гастролях в Минске перед “Вестсайдской историей” подходы к театру охраняла конная милиция. Жуткое паломничество зрителей, народ валил на спектакли, проникал неведомо как… Мы верили, что завтра свершится это самое… Из года в год “завтра” все не приходило, но дисциплина в театре была железная: репетиции с десяти утра, вокал, танец, спектакль. Почти полный запрет на съемки и прочие побочные заработки. Одни не выдерживали подобной нагрузки и уходили, другие, вроде меня, оставались. Я к нагрузкам привык, закончил школу Малого театра, и дисциплина была для меня священной.

В 1980 году театр распался, а меня постигла личная трагедия – умерла мама. Она тяжело болела почти год, и я вынужден был уйти из театра и кино, чтобы за ней ухаживать. Начал страшно пить, но, когда мама умерла и на панихиду собрались все родственники, я сказал, что это моя последняя в жизни рюмка, – и разбил ее. С тех пор больше не пью. Позвонил Галине Польских, крестной моего первого сына, с просьбой помочь, другому позвонил, третьему – каждый занимается своим делом. Это когда в ресторане ВТО сидят за рюмкой и по пьяни говорят: “Толян, ты только позвони – мы все сделаем!” Но все это лишь собутыльники, которые затем куда-то исчезают. Не отказывают, но и не помогают. Звонил и вычеркивал фамилии из записной книжки. Потом эту книжку сжег…

И решил вообще уйти из театра и заняться административной деятельностью. Поставил на актерстве крест и ушел во Дворец культуры ЗИЛа, где начинал с двенадцати лет в народном театре под руководством Сергея Львовича Штейна. Оттуда вышли Алексей Локтев, Василий Лановой, Валерий Носик, Владимир Земляникин, Серафима Бирман, Леонид Якубович.

Ушел в ДК режиссером культурно-массовых мероприятий. Делал мероприятия, близкие театру, открыл театральный клуб “Очаг”, в котором был Домовым и мог вести любой диалог. Это было зрелищно и интересно. Стал писать сценарии новогодних елок, что давало мне возможность подрабатывать. Сергея Проханова знал еще раньше – по училищу, и он попросил меня помочь с балетным залом для постановки спектакля. Приглашал его в жюри на КВН. И на таких псевдотворческих контактах существовал. А когда у Проханова начал создаваться театр, он пригласил меня к себе. Нам достался уголок, где ничего еще не было, кроме детской хореографической школы, куда я устроился директором. В мои обязанности входило подготовить расписание, найти педагогов, получать деньги за обучение. Мои дети были заняты в спектаклях Музыкального театра Натальи Сац. Кроме того, я вел на телевидении передачу, в которой также старался их занимать.

Театр строился, Сергей приступил к постановке спектакля “Мечты маленького Робинзона”, я помогал в качестве суфлера, как вдруг Проханова осенило: “А почему, собственно, я ищу актера на роль Попугая?! Иди ко мне в артисты!” Я категорически отказался – это болото, которое однажды меня затянуло, и я знал, что это такое. Долго сопротивлялся, пока Сергей мне не сказал: “Или на улицу, или актером в мой театр!” На улице было холодно, а дома – семья, согласился стать Попугаем. Детский спектакль “Мечты маленького Робинзона” проходил на ура, а Марина Райкина в “МК” написала: “Этого Попугая дети полюбили сразу и навсегда”. На сегодня это моя любимая роль, потому что дает возможность для импровизации – Попугай есть Попугай…

Постепенно я вновь втянулся в это “проклятое” дело. Далее меня ввели в “Византию”, “Ночь нежна”, “Путешествие дилетантов”, а в “Фаусте” работал еще с Анатолием Ромашиным. Жизнь наладилась. Я стал самым востребованным в театре человеком, чему, собственно говоря, рад.

– Нет сожаления, что так надолго пришлось уйти из актерской профессии?

– Во-первых, это не моя вина…

– Но годы-то упущены?..

– Это сейчас понимаешь: годы упущены, кинематограф обошел стороной… Решил уйти из профессии, не оправдавшей себя. Когда учился в театральном училище имени Щепкина, думал, что актерское братство – сильное братство. Но в те времена подобного братства я не встретил, а, поскольку никогда не пользовался блатом, не имел “волосатой руки”, должен был пробиваться самостоятельно. Родом из рабоче-крестьянской семьи, я наметил себе путь артиста и шел к нему сам, считая, что так будет честно. Такова была моя идеалистическая позиция. И вот мне 28 марта исполнилось 55 лет. Звоню на радио, в газеты и скромно спрашиваю: “Есть актер Анатолий Шаляпин, ему исполнилось 55 лет. Не могли бы вы о нем рассказать?” Или 150 долларов просят, или говорят, что такого актера не знают.

– Так и на 60 лет спросят, кто это такой.

– Наверное, спросят, а в 55 даже разговаривать не желают – дата не круглая. Что сказать о моем сегодняшнем дне? Есть, конечно, волнения, тревоги, потому что Театр Луны делает ставку на молодежь. У Сергея Борисовича своя театральная студия, ему интересно работать с мальчиками и девочками. Думаю, это имеет смысл, а такие актеры, как я или Смирнитский, оказываются не у дел. И время мое уходит, правда, сейчас у меня на подходе три фильма, однако на смену приходят другие герои – выгодно быть горбатым, кривым, лысым, что важно для криминальных фильмов. Актеры романтического плана не востребованы. Надеюсь, пока. Надоест чернуха – они возвратятся. А где они сейчас? Думаю, и журналисты не знают, жив ли тот или иной артист, в каком он состоянии. Актеры же влачат существование жалкое: получают маленькую пенсию и, чтобы как-то прокормиться, подрабатывают концертами. И актеры хорошие! Порой великие!

– После эпизода в “Президенте и его внучке” о вас не вспомнили?

– Обо мне вообще не вспоминают! Меня не узнают. Иногда думаю: тридцать лет фильму “Тени исчезают в полдень”, его каждый год по два раза в месяц показывают по телевидению – и никому в голову не придет, что Митька – это актер Анатолий Шаляпин, который сейчас находится рядом…

– Знаете, когда говорю кому-нибудь: “Этот тот актер, который Купи-Продаю папироской на пароме…” – только тогда вспоминают, да и то не все!

– Естественно, за тридцать лет я здорово изменился, и все же есть в этом неузнавании некий секрет…

– У кого вы учились в “Щепке”?

– Я учился на курсе народного артиста СССР Михаила Ивановича Царева, в Малый театр попал с первого курса, когда ко мне подошел завтруппой и спросил: “Не хотели бы вы поработать в Малом театре?” Для студента-первокурсника это было событие! Пришел в Малый театр и стал работать, получил первую роль – Мишка, слуга Городничего. Роль со словами! 8 сентября был сбор труппы. Хожу по театру, смотрю – практика начиналась лишь с конца второго курса, студентов вводили в массовки. Увлекся, гляжу – десять минут первого! Опоздал! Вхожу в репетиционную комнату – сидит Игорь Владимирович Ильинский и ждет меня! “Извините,- спрашиваю,- здесь будет “Ревизор”?” “Да,- отвечает Ильинский,- я режиссер этого спектакля…” Мне хотелось провалиться сквозь землю! Заставить ждать меня самого Ильинского! Целых десять минут! Мне было стыдно до безумия! Стал просить прощения… Игорь Владимирович начал вводить меня в спектакль, а партнером моим был народный артист СССР Иван Александрович Любезнов.

– И сколько же вы отработали в Малом театре?

– Три года, пока учился в “Щепке”… С 1967 по 1969 год. А потом произошла история, о которой распространяться не хотелось бы, но которая стоила мне места не только в Малом театре, но и в Ленкоме. После Москвы была Тула, драматический театр имени Горького. Через год приезжаем на гастроли в Краснодар. Не успели даже распаковаться – телеграмма: “Вы утверждены в “Тени исчезают в полдень”. Если можете, вылетайте завтра”. Я с телеграммой к директору: “Ради Бога! Увольняйте!” И улетел на съемки. Причем фильма не было даже в перспективе, когда я написал письмо на киностудию “Мосфильм”: “Прочитал роман “Тени исчезают в полдень”. Роман интересный, многослойный, социальный. Считаю, его можно экранизировать. Если вдруг появится нужда во мне, то я хотел бы сыграть роль Митьки”. Это было написано за три года до начала съемок фильма. Послал письмо и забыл. Уже запустили фильм, начали снимать – и пригласили меня.

– Без проб?

– Абсолютно! Приезжаю. И первый мой съемочный день -знаменитая сцена, в которой я поджигаю Бориса Новикова. Волновался ужасно! Актеры какие! Новиков, Сергей Яковлев, Лев Поляков, Галина Польских! И самая игровая сцена. Начинаю втыкать папиросой – и делаю это тихонечко, осторожненько. А Борис Кузьмич чувствует – делаю что-то не то, стесняюсь: “Ты мене поджигай! Мне там ваты столько наложили, что не добересси!..” Окружили меня опытные актеры шутками-прибаутками и создали на съемочной площадке доброжелательную атмосферу, не волнуйся, мол, мы тебя принимаем…

– Режиссеры Усков и Краснопольский любят своих актеров, но почему тогда они пригласили в “Вечный зов” из “Теней” только Петра Вельяминова?

– Они хотели взять в “Вечный зов” всех, но худсовет сказал: “Получится путаница: в “Тенях” такая же семейная история, как в “Вечном зове”. У Краснопольского с Усковым я снялся в фильме “Сыщики” – сыграл авторитета Зубра в серии “Зубр”. Вот на что разменялись эти мастера. Постановщики такого масштаба, как они, хотели снимать фильм о Колчаке – но нет денег. Приходится размениваться, но, наверное, так надо, чтобы выжить. Но работать так нельзя. Молодые могут набивать себе руку на сериалах, Усков же с Краснопольским должны снимать классное кино.

– Актерство в вас было заложено с детства?

– Мне кажется, еще и не появился на свет, а уже был актером. Родился в Симоновском монастыре, в Москве, на Автозаводской. Большие башни XIV века. В одной из келий жила наша семья. Как мы туда попали – не знаю. Рядом был ДК ЗИЛа, куда я бегал в хореографический, юннатский и другие кружки. Обошел все! Задержался в танцевальном. А в перерывах между танцами показывал какие-то сценки. Однажды подзывает меня педагог: “Шаляпин! Тебе здесь делать нечего! Иди в театральный…” И пошел я в одиннадцатилетнем возрасте в театральный кружок – в отцовской шапке, валенках, за что меня сразу назвали Филиппком и… попросили подрасти. Подрос на один год – и оказался в спектакле взрослого театра. С Лешкой Локтевым, звездой фильма “Прощайте, голуби!”, мы играли в спектакле “Конец Кондуита”.

– Вас часто спрашивали по поводу родственных связей с великим певцом?

– Отвечаю, что вряд ли такое совпадение – случайность. Ивановых может быть миллиард, они произошли от Ивана, Петровых – тоже, но фамилия Шаляпин встречается значительно реже. Спросил как-то у отца: “Мы имеем какое-то отношение к Федору Шаляпину?” “Сначала сам свою фамилию сделай,- ответил отец,- потом на эту тему поговорим…” Хотя… Побывал как-то в музее Бахрушина, где стоит гипсовый бюст Федора Ивановича Шаляпина, стою и приравниваюсь. Проходит какая-то женщина и спрашивает: “Вы что?” “Ничего”,- отвечаю. “А вы,- говорит женщина,- на него похожи”. “Правда?”- удивился я. “Правда,- подтверждает женщина. – Как ваша фамилия?” Поэтому ваш вопрос остается открытым… Но однажды я попал в больницу, куда меня устроила… Ирина Федоровна Шаляпина.

Сергей ПАВЛЕНКО.