Алексей габрилович биография личная жизнь
Друзья Алексея Габриловича шутили, что он впал в детство. В их словах был резон, режиссер снял подряд несколько картин под названием «Футбол нашего детства», «Кино нашего детства», «Дворы нашего детства».
Но режиссер смотрел в будущее, зная, что прошлое будет забыто, он скрупулезно снимал картины про свою юность, показывал уклад жизни советских людей, музыку, которую они слушали, слова, которые говорили, и не прогадал. Сейчас многие с благодарностью смотрят его фильмы, вспоминая молодость, то время, когда можно было быть беззаботными.
Биография режиссера
Родился Алексей Габрилович в 1936 году в Москве в семье русского и советского драматурга Евгения Габриловича. После окончания средней школы поступил во ВГИК на режиссерский факультет и всю жизнь мечтал стать сценаристом, как и отец, но для него это так и останется мечтой. Режиссер всю жизнь дружил со сценаристом Дмитрием Оганяном, вместе с которым пришел на телевидение и поставил один из «Голубых огоньков», пока Дмитрий неожиданно не ушел с работы и не запил.
Его странное поведение Алексей Габрилович никак не мог себе объяснить, долгое время он пытался помочь другу, понять его, но все оставалось без результата.
Он начнет работать с другими сценаристами и драматургами, снимет свои самые известные картины про дружбу, любовь, вечные ценности, станет совместно работать с Глебом Панфиловым в фильме «Начало», снимет документальные ленты про Александра Пушкина, Фаину Раневскую, про своего отца, Евгения Габриловича, и однажды дождется того, что Дима Оганян придет к нему домой с покаянием.
Документальный фильм «Мой друг стукач»
Окажется, что Дмитрий Оганян ушел в запой неслучайно, его заставили стать… стукачом, завербовали, и, пережив эту трагедию, Оганян попросил друга снять о нем фильм. Ошеломленный Алексей Габрилович согласится, но не сразу. Он снимет картину под названием «Мой друг стукач», которая в 1991 году вызовет бурю дискуссий среди студентов.
Как-то Габрилович сказал, что любит вспоминать прошлое, смотреть на крыши и кварталы новостроек, за которыми прячутся воспоминания детства, то, как он с друзьями лазил по деревьям, чердакам пятиэтажной Москвы, играл в казаков-разбойников, чижиков, пристенок, городки и в другие игры. По сути, Габрилович Алексей Евгеньевич до конца жизни останется романтиком.
Личная жизнь режиссера
Первой женой режиссера стала актриса Татьяна Бестаева. Второй – Майя Булгакова, известная киноактриса того времени. Они были красивой парой, об их романе судачила вся Москва. Габрилович был единственным сыном писателя-сценариста, его ждало блестящее будущее, а Майя тогда еще не успела прославиться.
Покорила она его еще и тем, что утром, в шесть часов, опаздывая на съемки, Майя Булгакова все же приготовила ему завтрак и погладила брюки. Но семейная жизнь пары была воистину страстной, полной ссор, упреков, расставаний. Несмотря на это, Алексей всегда был в поле зрения Майи, навещал дочь Машу и лупил всех последующих ухажеров бывшей жены.
Последней его женой стала талантливая красавица Маргарита Терехова, прожившая с ним до его смерти. В этом браке у них родился сын Саша, который и сейчас живет с матерью. Особой информации об этом браке нет.
У Алексея Габриловича личная жизнь и творческая сложились удачно, но прожил он недолго, всего 59 лет. Умер через год после смерти его любимой жены Майи Булгаковой.
Похоронили режиссера рядом с могилой отца, Евгения Габриловича, на Новодевичьем кладбище.
Он был одним из самых известных писателей и драматургов советского времени, прекрасно играл на рояле и много лет преподавал во ВГИКе. По его сценариям снимались фильмы, в том числе «Начало» и «Странная женщина», «Два бойца» и «В огне брода нет». В быту же Евгений Иосифович Габрилович был удивительно скромным и тихим человеком. Его единственной любовью была супруга Нина Яковлевна, с которой он прожил всю жизнь, но при этом на склоне лет Евгений Иосифович признавался: он не склонен верить в огромное счастье в семейной жизни.
С первого взгляда
Евгений Габрилович. / Фото: www.liveinternet.ru
Они встретились в начале 1930-х годов на одной из привычных для того времени вечеринок. Габрилович в то время был тапером в театре Мейерхольда и играл в самом первом советском джазовом коллективе. Человеком он был весьма популярным и обаятельным.
Ему хватило одного взгляда, чтобы влюбиться. При этом писателя совершенно не смущало присутствие рядом супруга Нины. Габрилович просто не видел никого, кроме понравившейся девушки. Он был очарован и поражён в самое сердце и не мог ничего поделать ни со своим внезапно вспыхнувшим чувством, ни с желанием всё время находиться возле Нины. Габрилович даже домой поехал вместе с ними на извозчике. Нина и её муж сидели на большой скамье, а Евгений Иосифович примостился на маленькой скамеечке рядом с извозчиком и всю дорогу не сводил глаз с этой статной красивой женщины.
Евгений Габрилович. / Фото: www.turkaramamotoru.com
Евгений Иосифович был привлекательным, но назвать красавцем его нельзя было даже в молодости, да и настойчивостью в достижении цели он похвастать не мог. Никогда, кроме того самого случая, когда он добивался Нины. Много лет спустя он сам удивлялся тогдашнему своему упорству. Ему удалось завоевать ту женщину, которая стала его единственной любовью. Она ушла от мужа вместе со своим сыном Юрием, которого Евгений Иосифович воспитывал, как собственного ребёнка.
Не в пример писателю Нина Яковлевна была личностью сильной и волевой, она всегда знала, чего хочет от жизни вообще и от близких людей в частности. Она умело руководила всеми процессами, происходившими вокруг неё, раздавала указания многочисленным помощницам по хозяйству и направляла в нужное русло творчество мужа.
Единство противоположностей
Нина Яковлевна Габрилович. / Фото: www.kioskplus.ru
Нина Яковлевна, деятельная и энергичная, стала двигателем прогресса в отдельно взятой семье. Она умело направляла творчество мужа, это с её лёгкой руки он когда-то стал писать сценарии к фильмам. Она же вела хозяйство, заботилась обо всех членах семьи, не терпела лени и безделья. Нина Габрилович образования имела четыре класса. Никто из знакомых даже представить не мог, что эта женщина, которая умела поддержать любую беседу, пишет с чудовищными ошибками.
Она дружила с Бабелем и Ахматовой, общалась с Фаиной Раневской, рассуждала о тонких материях и обо всём имела своё мнение. Она же знакомила супруга с нужными людьми и за руку вела его по жизни. Евгений Габрилович признавался, что без участия Нины Яковлевны мог так и остаться музыкантом у Мейерхольда.
Евгений Габрилович с женой и внучкой Машей. / Фото: www.7days.ru
По воспоминаниям внучки писателя, Марии Габрилович, дедушка был очень спокойным, больше всего на свете он любил спокойно заниматься творчеством, да ещё время от времени слушал радиостанцию «Голос Америки», чтобы не отставать от жизни и узнавать мировые новости.
Евгений Габрилович садился за свою печатную машинку около пяти утра, с удовольствием работал, пока весь дом спал. Правда, днём он мог прилечь на диван, чем несказанно удивлял свою жену. Она искренне не понимала, как можно спать в дневное время, когда столько дел требуют рук и внимания.
Евгений Габрилович. / Фото: www.visualrian.ru
Впрочем, бытовые проблемы Евгения Иосифовича никак не касались. Жена освободила его от всех хозяйственных забот. Лишь изредка, когда требовалось его личное вмешательство, она заставляла его надеть все его награды и ордена, и отправляла «ходатайствовать». Евгений Иосифович беспрекословно слушался жену. Он не пытался отобрать у неё пальму первенства, признавая за супругой право руководить всеми вокруг вообще и его жизнью в частности.
Жена писателя считала: днём надо работать, а потому оправдать лежание на диване тем, что он думает, Евгению Габриловичу удавалось нечасто. Он со вздохом поднимался и снова садился к столу. Впрочем, руководство Нины Яковлевны касалось не только работы. Она подсказывала супругу, с кем ему следует общаться, у кого можно спросить совета. Евгений Габрилович считал, что его жена обладала каким-то невероятным даром чувствовать процессы, происходящие в обществе.
Евгений Габрилович. / Фото: www.visualrian.ru
Он любил её всю жизнь, а вот она… Позже он напишет книгу «Четыре четверти», в основу которой ляжет его собственная история жизни. Главный герой, журналист Филиппок, отчаянно напоминает самого писателя, а Зиночка, строгая и хозяйственная красавица, очень похожа на его Нину. И, кажется, в истории Филиппка и Зиночки открываются истоки сложного счастья Евгения Габриловича.
Счастье, любовь и не любовь
Евгений Габрилович. / Фото: www.kino-teatr.ru
Возможно, он не умел красиво говорить о своём чувстве или не знал, что именно хочет слышать его жена. Но в «Четырёх четвертях» проходит красной линией мысль о том, что Зиночка на самом деле никогда не любила Филиппка. И даже в старости заботилась, относилась с нежностью, но всё равно не любила.
Они были очень разными, писатель и его жена. У них были разные темпераменты, характеры, мировосприятие. Когда Ниночка распалялась из-за чего-то и начинала кричать на мужа, он лишь ласково увещевал её, успокаивая.
Произведения Евгения Габриловича часто затрагивают тему адюльтера. Может быть, потому, что в молодости жена писателя позволяла себе увлекаться другими мужчинами. Был случай, когда она даже уходила из семьи вместе с их общим сыном Алёшей. Но сам он относился к этому внешне спокойно. Лишь позволял себе иногда в своих книгах поразмышлять на тему измены. И сделать вывод о том, что случайное увлечение не может и не должно становиться поводом для разрушения семейной жизни.
Евгений Габрилович. / Фото: www.niv.ru
Сам же Евгений Иосифович никогда не обращал внимания на других женщин и называл Ниночку единственной своей любовью. И жена его, несмотря ни на что, всегда оставалась для писателя самым близким и самым родным человеком. И признаваясь в своём неверии в длительное и острое ощущение счастья в семье, Евгений Габрилович не кривил душой. Ведь у каждого бывают взлёты и падения, на смену пылкой влюблённости приходит взаимное уважение и необходимость друг в друге. Течёт жизнь, вырастают дети, случаются испытания, через которые нужно пройти…
Евгений Габрилович. / Фото: www.diafilmy.su
Евгений Иосифович и Нина Яковлевна шли рука об руку много лет, пережили смерть сына супруги от первого брака, вошли в период зрелости. Нина Габрилович уже готовилась к операции по замене тазобедренного сустава за границей, однако так и не дождалась её. Не смогла смириться с тем, что теперь она стала не генералом, управляющим домом, а пожилой и не очень здоровой женщиной. Она боялась старости и решила, что без неё всем будет легче. Нина Яковлевна отравилась и спасти её так и не смогли.
Евгений Габрилович пережил супругу на 20 лет. Он успел увидеть фильм «Объяснение в любви», в основу которого легла история Филиппка и его Зиночки. Самого Евгения Габриловича и его Ниночки.
Кажется, не особенно верит в безусловную любовь писатель и драматург Виктория Токарева. Она всю жизнь прожила с одним мужчиной, но при этом не считает измену чем-то из ряда вон выходящим. И у неё самой был 15-летний роман с известным режиссёром.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Кинокарьера длилась сорок лет. И сорок лет она работала как одержимая: в иной год выходило 10 фильмов с ее участием. И не имело значения, что рядом всегда были мужчины. Трудиться деревенскую девчонку приучило военное лихолетье: в эвакуации Майя помогала матери, ухаживала за младшими братом и сестрой, пела раненым в госпиталях. И даже спустя годы, став уже народной артисткой, всю домашнюю работу выполняла сама: натирала мастикой паркет, мыла окна, жарила котлеты, гладила пионерские галстуки дочкам.
«Крылья» окрыляли. Но взлететь не помогли
При этом Булгакова умудрялась активно сниматься. Хотя в огромном списке ее ролей — лишь две главные, обе в шестидесятые годы: «Скуки ради» и «Крылья». Лента о прошедшей войну летчице была для актрисы очень важна. Во-первых, близкая тема: многие годы 9 мая Майя Григорьевна ходила к Большому театру на встречи с ветеранами. Во-вторых, снимала Лариса Шепитько. Правда, за плечами у нее была всего одна работа, — дипломный «Зной» — но картина взяла две премии, в том числе на МКФ в Карловых Варах.
Майя Булгакова в фильме «Крылья», 1966 г. Фото: www.globallookpress.com
В фильм Шепитько Булгакову утвердили с трудом. Ларисе тогда пришлось тайком вывезти Майю на натуру и только потом «предъявить» начальству. Предчувствие не обмануло режиссера: картина получилась, а Майя Булгакова была признана лучшей актрисой 1966 года. «Крылья» окрыляли. Появилась надежда, что на смену эпизодам наконец придут серьезные работы.
Справедливости ради, хорошие режиссеры с удовольствием приглашали Майю Григорьевну. Картин, — тех, что остались в памяти народной — может, и не так много, но они действительно стоящие: «В огне брода нет» Глеба Панфилова, «Преступление и наказание» Льва Кулиджанова, «Проверка на дорогах» Алексея Германа. А также любимые зрителями «Цыган», «Приключения Электроника», «Следствие ведут ЗнаТоКи»… Да и талант актрисы вроде никто никогда не оспаривал.
А вот поди ж ты, не везло ей с главными ролями — хоть тресни. И «Крылья» не помогли взлететь.
После одной истории, когда Булгакову пригласили, а потом тихо заменили коллегой, актриса узнала: проблема — в нестандартной внешности. В неклассической красоте. В лице, с которым «удобно» играть измордованную жизнью тетку в платке. Исковерканную судьбу. С нахмуренными бровями. В фуфайке. Только не эффектную героиню мелодрамы, сводящую с ума мужчин. В прежние-то годы главные роли получали в основном писаные красавицы и Алены Делоны советского разлива, чьи внешние данные ни у кого не вызывали сомнения. Остальным за место перед кинокамерой приходилось бороться.
«Ты хоть видела себя в зеркале?!» — возмущались мать с отчимом, когда Майя собралась из своего Краматорска во ВГИК. Не разглядели в провинциалке особых способностей и члены приемной комиссии. Спас Булгакову председатель. «Да вы посмотрите на ее необычное лицо! Его же запомнят все зрители!» — безапелляционно заявил он. И как в воду глядел.
Майя Булгакова. Фото: www.globallookpress.com
Первый брак. Как первый блин
Те, кто хорошо знал Майю Григорьевну, описывали ее так: большой лоб, высокие скулы, зеленые глаза, широкая улыбка и… просто магическая притягательность. Точнее — сексуальность, о которой тогда не говорили. Но которую подразумевали и чувствовали.
Булгакова, не ставшая героиней мелодрамы в кино, в жизни была по-настоящему обаятельной и привлекательной (не в обиду Ирине Муравьевой). А мужики вокруг так и падали, так и падали. И сами в штабеля укладывались, как в грезах героини Надежды Румянцевой из «Девчат».
Майе Булгаковой и мечтать не надо было. Она первой на курсе выскочила замуж: за оператора Толю Ниточкина. Через год после окончания ВГИКа родила старшую дочь Зинаиду. Но жизнь молодоженов — в коммуналке с отцом мужа за шкафом — не заладилась. К тому же Майя отчаянно хотела сниматься. А поскольку предложений было не так много, она пошла петь: в оркестр Утесова, к Лундстрему. И так была прекрасна в вынужденном амплуа эстрадной певицы, что на фестивале молодежи и студентов в Москве получила серебряную медаль (золото досталось Эдите Пьехе). Первой в Союзе Майя Булгакова начала исполнять репертуар Эдит Пиаф. Ей прочили сногсшибательную карьеру на эстраде. Но ничего, кроме кино, ее не интересовало.
Чтобы посвятить всю себя работе, она даже отправила четырехмесячную дочь к матери на Украину. Ниточкин был в шоке. Ни понять, ни принять поступок жены он не мог. Отношения супругов себя исчерпали.
Мальчки-мажоры. Треугольник
Надо отдать должное Булгаковой, — эмоциональной, своенравной, даже взрывной — из-за мужчин она никогда не страдала. Ревность, злость, скандалы, угрозы, расставания в стиле «развод и девичья фамилия» — все было в ее любовно-семейных отношениях. Только не слезы. Один брак плавно перетекал в другой. Иногда даже с нахлестом. Говоря попросту, геометрическая фигура треугольник ей была знакома лучше остальных.
Так случилось с мальчиками-мажорами Алексеем Габриловичем и Александром Суриным: сыном известного драматурга, лауреата Сталинской премии, и наследником директора «Мосфильма». Будучи мужем Майи, Алексей вдруг заявил, что она носит под сердцем не его ребенка. А Сурин в то же время чуть ли не в ногах валялся, угрожал застрелиться, если Булгакова не станет его женой. Пришлось влиятельному папеньке посылать за Майей представительскую машину. И она… согласилась. Новорожденную девочку записали Марией Суриной, и лучшего отца даже выдумать было бы сложно. Пока жена снималась, Александр малышку кормил, пеленал. Гулял с коляской…
Александр Сурин и Майя Булгакова. Фото: www.globallookpress.com
Однако ревнивый Габрилович продолжал любить свою Майку. Да и родители его, увидев внучку, признали: «Наша порода!» Майя и Алексей воссоединились, девочке дали фамилию биологического отца. Но спокойной жизни у двух сложных творческих людей не было ни дня. Весь кинематографический дом на Черняховского был в курсе их семейной жизни.
И тут появился Он: англичанин Ричард Коллинз, учившийся балетному мастерству у Григоровича. Будучи на 13 лет моложе Майи, он потерял голову от любви и готов был вести ее под венец не раздумывая. Даже родителей пригласил из Лондона, чтобы познакомились с невестой. И они смирились, будучи не в силах противостоять чувствам сына: обещали, что «мадам» и девочки ни в чем не будут нуждаться…
Однако в официальный брак этот роман так и не перерос. Булгакова понимала: карьеры в Лондоне не сделать. А без кино ей — не жизнь. Хотя Ричард еще долго писал актрисе нежные письма. Даже когда родители женили его на графине. И когда Майя снова вышла замуж…
Маюська и Петенька. 20 лет счастья
«Кровиночка моя, солнышко мое, мой путеводитель, дружище мое, моя любовь и единственная любовница, дурында моя сама большая на свете!..»
«Маюська! Ты моя любовь — я боюсь, когда ты от меня уходишь даже на минутку. Когда тебе плохо, у меня болит сердце. Когда ты на меня орешь, я страдаю и люблю тебя, страдая…»
«Майя Григорьевна! Я проклинаю каждую прожитую без вас минуту. Я Вас люблю, а Вас нет дома, черт побери! Вечно Ваш Петя».
Петер Добиас, сын австрийских коммунистов, бежавших в 1930-е от фашизма в Москву, стал последней, самой продолжительной и, видимо, самой большой любовью Майи Булгаковой. Успешный предприниматель, глава семейства, воспитывающий сына, он прилетел в Советский Союз по делам на несколько дней. Но после случайной встречи с Майей бросил все и переехал к ней.
Майя Булгакова. 1992 г. Фото: РИА Новости/ Галина Кмит
Когда они поженились, ей было уже 46, ему — 41. Актриса получила австрийское гражданство, по документам стала Булгаковой-Добиас. И они прожили в любви 20 лет.
Петенька терпел характер своей Маюськи. Любил ее дочек, как родных. Ездил с ней на съемки, таская чемоданы. Одевал в заграничные наряды. И даже помогал ее подругам справляться с тяготами дефицитного времени: кому дубленку привозил, кому — детское питание…
Не принц на белом коне, — стремительно лысеющий, далеко не красавец — в своих чувствах к Майе он был так совершенен. И так истинно благороден… Большинство женщин о такой любви и мечтать побоялись бы.
Петер любил так, как мужчины обычно не любят. «На разрыв аорты», до потери пульса. Он не мог без Майи дышать. И жить без нее не смог бы ни дня. Поэтому ушел первым. Сердце не выдержало.
Пережить смерть любимого Булгакова не смогла. В июле 1994 года ее жизнь словно остановилась. Она вмиг постарела, превратилась из женщины в бабушку. То есть физически она еще была на этом свете, а мыслями — уже на том. Со своим Петенькой.
«22 дня тебя нет. А я все жду, когда ты откроешь дверь и снова поцелуешь меня в лоб».
«Петя, мой дорогой, любимый, ты для меня не умер. Просто ты уехал, мы расстались, но я с тобой».
«23 дня тебя нет. Очень скучаю. Болит все — сердце, душа…»
«А хоть и целовала я холодный лобик, гладила холодные руки — все жду, что позвонит и войдет Петя. Петя! Когда мы увидимся, обнимемся? Любимый мой, родненький! Как я много виновата! Как виновата!»
Она писала Петеру о своей любви. О невозможности жить без него. И отчаянно просила забрать ее. Жизнь без любимого не имела для нее никакого смысла. Не спасали ни дочери, ни внучка.
Спустя три месяца после ухода Петера, чтобы вывести подругу из депрессии, Любовь Николаевна Соколова позвала Майю Григорьевну на встречу со зрителями. Но поклонники любимых актрис не дождались…
Через шесть дней, так и не придя в сознание после автокатастрофы, Маюська ушла к своему Петеньке.