Актриса ольга жевакина личная жизнь

В этом номере героями нашей рубрики СКД стали ведущие артисты Академического Малого Театра Виктор Низовой и Ольга Жевакина. Потрясающие, талантливые, фееричные, непохожие ни на кого актеры Щепкинской школы, выпускники актерского курса Юрия Соломина. В крупнейшем театре страны они играют главные роли, и как бы пафосно это ни звучало, но на этой паре держится репертуар Малого. Кроме каждодневной занятости в театре, Виктор снимается в телевизионных и кинопроектах. В его фильмографии роли в сериалах: «Возвращение Мухтара», «Простые истины», «Юрики», «По ту сторону волков-2», «Исаев», «Жизнь и судьба» и другие. О семейной паре Жевакина-Низовой можно говорить бесконечно, потому как они давно для меня непросто друзья и коллеги. Ольга — это тот человек, с которым есть о чем поговорить и помолчать. Этой статьи могло и не быть, потому что даже летом, когда официально театральный сезон закрыт, у ребят по-прежнему мало времени, поэтому и интервью мы записали у меня на кухне за 40 минут. Прихлёбывая чай, лакомясь тортом и смеясь над шутками заслуженного артиста России Виктора Алексеевича, мы разговаривали о самой лучшей в мире профессии. 

Ольга Жевакина: У меня и у Вити нет в родне артистов, хотя, надо признать, все артистичные! И, конечно, у них было большое удивление, что мы выбрали для себя эту профессию. У Вити, вообще, интересная история. Расскажи!
Виктор Низовой: Папа — хирург, мама — учитель. Папа соответственно видит своего сына продолжателем дела, только медицинский институт — все. Театральный — это так, хобби. 
Был бой. В последнем классе школы началась подготовка для поступления в медицинский — папа отваливал большие деньги на репетиторов биологии и химии. Фиолетовенькие с Лениным двадцатьпяточки так и улетали, а я параллельно учил Шукшина, Крылова и Ершова для поступления в институт.

ГП: В какой-то конкретный ВУЗ готовился или, как многие, сдавал документы во все театральные? 
Виктор Низовой: Как-то проходил я мимо ЦУМА, а был еще тогда проход через ЦУМ на Неглинную, смотрю, стоит симпатичненькое здание. А я-то все думал, куда мне поступать-то, ведь в медицинский меня совершенно не тянуло. Смотрю я на это симпатичное здание, оно было другого цвета, чем сейчас, и читаю: «Театральное училище имени Щепкина, в скобочках ВУЗ». Класс! Захожу. Как сейчас помню, от руки было написано фломастером «НАБОР» Соломин Ю.М и Афонин Н.Н, два параллельных курса. Это был 91-й год. И все. 
Ольга Жевакина: А потом ты как папе сказал, расскажи!
Виктор Низовой: Дело в том, что мама приняла мою сторону, она была за меня. А папа, он понимал, что актерская профессия она такая, нестабильная. Вот медицина — это что? Там всегда есть заработок, люди всегда будут болеть, к сожалению, а в актерской профессии все очень нестабильно. Но папа пережил. И когда обучение уже шло к концу, он стал очень болеть, переживать, ходил на все дипломные спектакли. А когда узнал, что я попал в Малый, к Юрию Мефодьевичу Соломину, тогда он понял, что это серьезная организация.
Ольга Жевакина: Вообще, наши родители поняли, что это серьезная организация и серьезный труд, ремесло, когда мы уже поступили в театральное училище, что это не какие-то там игрушки. Почему говорят «актерская мастерская»? Мастерская всегда связана со словом мастерство, ремесло. Связано с чем-то очень жестким, физически затратным, помимо душевных это еще и физические траты. 
Виктор Низовой: Не какое-то там ДК, а серьезный ВУЗ, профессия, образование.
Ольга Жевакина: У нас же там, помимо актерского мастерства, сколько еще разных других дисциплин. У меня мама переживала из-за сильной физической нагрузки. Я никогда ни на какие там физкультуры не ходила, звезд с неба не хватала в плане физической формы. Но зато за 4 года обучения очень даже в приличную форму вошла. Три раза в неделю балетный станок, занятия по сценическому движению, фехтование.

ГП: Нередко бывает, что выбор профессии сделанный в 16–17 лет носит импульсивный характер, и, проучившись какое-то время, студент понимает, что это не его, и заниматься этим делом всю жизнь он не хочет. У вас не было подобных сомнений относительно выбора будущей профессии? Не было ли разочарований? 
Виктор Низовой: Нет, никогда. 
Ольга Жевакина: У меня не было разочарований, а если и были в середине обучения какие-то кризисы, то я всегда знала, что даже, если не сложится здесь, в другом месте 100 процентов сложится. Внутренне я всегда знала, что это точно мое. Другой вопрос, что у каждого случаются кризисы, такая это профессия, когда ты постоянно в чем-то неуверен. И это очень хорошее качество для артиста, когда ты неуверен в себе, постоянно что-то проверяешь, только тогда происходит профессиональный рост. Если человек в себе уверен, на это, к сожалению, смотреть неинтересно и это не имеет отношения к нашему делу. 
Ольга Жевакина, Виктор Низовой: Если вернуть время назад мы ничего бы не поменяли.
Ольга Жевакина: Ну, и надо признать, что ничего не поменяли бы, потому что все сложилось в профессии. У меня прошло уже 13 лет после поступления в театр, а у Вити вообще 21 год. Поэтому, конечно, если отмотать все назад, ничего не поменяли бы.
Виктор Низовой: Как можно жалеть, если мы на третьем курсе института в 94-м году поехали на театральный фестиваль стран тихоокеанского бассейна в первую свою поездку за границу. И не в Болгарию там, в Польшу, при всем уважении, а в Японию, та,к на минуточку. На 10 дней с дипломным спектаклем. 14 студентов, в Токио! Ребят, вы чего? Первый раз заграницу, на 10 дней, 200 долларов нам дали. Мы потом дверь открывали ногой. 

ГП: После окончания Щепкинского училища вас пригласили в прославленную труппу Малого театра, попасть в которую мечтает каждый студент, отучившийся в Щепке. Бегавший по тысяче раз на спектакли театра, в которых играли такие потрясающие артисты, как Виталий Соломин, Юрий Мефодьевич, Элина Быстрицкая, Эдуард Марцевич, Татьяна Панкова, Борис Клюев. Перечислять фамилии можно долго. Вхождение в знаменитый коллектив прошло для вас безболезненно или возникали какие-нибудь сложности?
Ольга Жевакина: У меня, наверное, каких-то сложностей таких криминальных не было. Меня взял в театр Юрий Мефодьевич, и поэтому я всегда чувствовала поддержку. Хоть ты его и не видишь каждый день, но всегда знаешь, что если что — он поддержит, если будет какая-то проблема — он поможет ее решить. Единственное, был момент, когда я пришла первый раз в кабинет к Юрию Мефодьевичу разговаривать на предмет работы, и в актерском гардеробе очень что-то там эмоционально стала разговаривать, ко мне подошли женщины и стали на меня ругаться, что я так громко говорю, у меня сразу первая мысль была: «Господи, Господи, я здесь не смогу!». Как потом оказалось, это были не совсем адекватные работницы театра и кого-кого, а их слушать было совершенно необязательно. А так, не было такого, что кто-то не принимал. Но это, наверное, тоже зависит не от коллектива, а от внутренних качеств пришедшего в театр человека. У нас такой коллектив, как мне кажется, что никто, если человек честно делает свою работу, никто не будет тебя обижать. Нет такого, как говорят, союз единомышленников, который дружит против тебя, такого у нас нет. 

ГП: У вас обоих есть опыт общения с Юрием Мефодьевичем Соломиным не только как с худруком, учителем, а как с партнером по сцене. Каково это — играть со своим мастером?
Виктор Низовой: Первую роль я с ним сыграл в «Горе от ума» — он Фамусова, я Скалозуба, там есть огромная сцена. Не страшно.
Ольга Жевакина: Я могу сказать, что мне с ним как с партнером немного проще, чем как с художественным руководителем или с педагогом. Стирается грань, что он худрук, как на равных работаешь. Может быть потому, что он играет такую роль, что он за мной все ухлестывает. Поэтому мне проще, и я понимаю, что я могу во время спектакля позволить себе намного больше, чем если бы я его просто встретила в коридоре.

ГП: Можно сказать, что театр — это ваш второй дом?
Ольга Жевакина: Если иногда не первый! Потому что очень много времени занимает.

ГП: Сколько спектаклей в месяц?
Ольга Жевакина: Где-то 20 в месяц. 

ГП: Не устали от такой серьезной загруженности? Нет ощущения перенасыщения театром?  
Виктор Низовой: Нет! Каждый раз мы идем на спектакль не абы как там отыграть, текст там сказать. А что на этот раз? Что будет сегодня? Как сыграем сегодня? Наоборот, это безумно интересно!
Ольга Жевакина: Да, ты же не можешь запланировать, как пройдет спектакль.
Виктор Низовой: По 500 раз играю, по 600 раз, нет, всегда все непредсказуемо!
Ольга Жевакина: А еще, за что мы всегда переживаем — это не дай бог заболеть. Нет времени болеть! Это самый большой наш пунктик в голове, потому что репертуар вывешен на один-два месяца.
Виктор Низовой: Когда вводят в спектакль другого актера вместо тебя — это все! А ты дома и ничего не можешь сделать…
Ольга Жевакина: Да, это трагедия.

ГП: Насколько ваши семейные отношения помогают или мешают на работе? В чем, на ваш взгляд, главные плюсы того, что вы варитесь в одном котле?
Виктор Низовой: Мы друг друга видим со стороны. Мы друг другу подсказываем, друг с другом спорим, доказываем, с чем-то соглашаемся, с чем-то нет, потому что творческие натуры. Кто-то что-то принимает. И это очень здорово, потому что в театре мало артистов, которые могут подойти и сказать искренне какие-то моменты. А мы друг от друга ничего не скрываем, и это очень помогает и в каких-то премьерных делах. Мы находимся немножко в выигрышной ситуации. 
Ольга Жевакина: Согласна! Вот Витя сказал в профессиональном плане, а мне, например, про домашнее и бытовое хочется добавить. Например, для меня важно, что муж понимает, что если у меня тяжелые идут прогоны премьерного спектакля, то я не могу ничего дома делать. Витя это понимает, потому что на своей шкуре то же самое испытывает. И это не обсуждается. Это нормально. Не знаю, понял бы меня человек из другой профессии. 

ГП: За годы службы в театре сыграно уже десятки интересных, ярких ролей, ставших любимыми у зрителей, отмеченные профессиональным театральным сообществом. А есть какие-то самые дорогие работы для вас? 
Виктор Низовой: «Дети Солнца», «Горе от ума», «Ревизор», «Правда — хорошо, а счастье лучше», « Не все коту масленица», «Мнимый больной». Это я назвал спектакли, в которых мы с Олей вместе заняты.
Ольга Жевакина: А у меня если добавить к этому списку, то, наверное, еще премьерный наш спектакль «Васса Железнова. Первый вариант» и «Восемь любящих женщин». Ну и первая такая большая моя роль — Чеховское «Предложение» в спектакле «Свадьба, свадьба, свадьба».  
Виктор Низовой: Все роли любимые, дорогие, но эти такие, за которые ляжешь. 

ГП: Малый театр всегда славился своим репертуаром, состоящим из классических произведений Мировой литературы, и постановки эти были созданы, скажем так, штатными режиссерами. В последние годы ситуация изменилась. Все чаще в афише можно прочитать фамилию приглашенного со стороны режиссера. Насколько комфортно работать, назовем их так, с «чужими»? 
Ольга Жевакина: Действительно, есть такая практика. Идут в репертуаре 3 спектакля: Сергея Васильевича Женовача спектакль «Дети солнца» Адольфа Шапиро, Антона Яковлева «Село Степанчиково». Планируется еще один, уже третий спектакль итальянского режиссера Стефано де Луко. Мы с Витей участвовали в первом его опыте на нашей сцене в постановке «Влюбленные». К сожалению, некоторые спектакли уходят из репертуара, потому что был продолжительный ремонт основной сцены театра, и была необходимость что-то закрыть. Впрочем, некоторые из спектаклей хорошо что были закрыты, потому что у каждого есть свой срок. 
Виктор Низовой: Да, это так, хотя есть исключения. Царь Федор Иоанович, например. Его поставили в 73-м году, я еще не родился. А я в нем играл! Уже будучи актером. Это была легендарная постановка Бориса Равенских. 40 лет шел. 

ГП: Ходите ли вы в другие театры и видите ли вы разницу между игрой актеров Малого театра и других коллективов?
Ольга Жевакина: Я, наверное, больше хожу, чем Витя, потому что у Вити и в театре побольше занятость, чем моя. Мне кажется, что сейчас если актер классный, то грань какой-то школы — Щукинской, Щепкинской — она стирается. 

ГП: А вы представляете себя в другом театре, неклассическом? Где многое дозволено: курить, ругаться матом, ходить голышом на сцене?
Ольга Жевакина: У меня был такой опыт, антрепризный, и я могу сказать, что он мне не близок.
Виктор Низовой: Мы так сможем! А вы смогите так, как мы в Малом. Мы сыграем, только вы потом сыграйте, как мы в Малом. Но, к сожалению, они-то так не смогут. Вот и все. А мы так сможем. Одно дело раздеться, а ты сделай так, чтобы зритель заплакал!

ГП: Существуют ли для вас в профессии табу? 
Виктор Низовой: У каждого свое табу. Для меня — это мат! Это ведь театр! Со сцены это не может быть! Да, даже в кино. Все можно сыграть без этого! 
Ольга Жевакина: Если подтекст будет верным, то зритель все поймет и без мата и точно так же отреагирует. 
Виктор Низовой: Некоторые люди в глубинках так разговаривают, и это не режет слух, а у нас это возводится в культ какой-то такой псевдодемократии, псевдосвободы. Нет. Мат должен прочитаться. И раздевать партнера надо глазами, а не физическим действием. Сейчас режиссёр прочитает статью: «Тааак, ну Низового мы не берем, он раздеваться не будет»! Хорошо, ищите, кто будет раздеваться! (смеемся). Попотеем в костюмах.
Ольга Жевакина: Тут момент еще такой. В наш театр приходит очень много родителей с детьми. Они и так это все отлично слышат и видят по телевизору, в интернете, да где угодно. Ну ведь должно же быть хотя бы одно место, где они не будут этого слышать? Чтобы люди стали тянуться и понимать, что есть другая жизнь, другие отношения, другое воспитание. Театр воспитывает! Я так считаю! Для меня это очень важно!
Виктор Низовой: Заполонили театр антрепризой! Есть, может быть, хорошие, но в основном это все плохо. Они возят свои спектакли по стране, устраивают чёс, а потом приезжает Малый. В Петрозаводске так было: зрители с осторожностью пришли на спектакль, мол, ну что вы нам там привезли очередное? Раз, открывается занавес, декорация, угу, нормально, не голые, костюмы красивые, текст. Так значит, вот это — театр? Так что же нам тогда скамейки-то возят? Надувные кресла? И когда зритель встает в финале, вытирает слезы и потом благодарит, спасибо говорит, приезжайте еще! Вот и все! И ждут. Ждут! 

ГП: Осенью, наконец-то, после ремонта открывается Основная сцена театра. Не пугает, что после ремонта может исчезнуть неповторимая аура театра? Помните, как после ремонта Большого театра артисты говорили, что пропал дух театра?
Ольга Жевакина: У Большого театра было все серьезнее, его лет 7 ремонтировали, а у нас все-таки реконструкция. Глобально ничего не ломали, в основном укрепляли фундамент. Под театром же река Неглинка была, и его размывало. Сейчас уже строительные работы вышли на финишную прямую, занимаются внутренней отделкой.
Виктор Низовой: Что касается духа, еще Пашенная, Яблочкина, Ленский — наши знаменитые старики просили ни в коем случае при реконструкции не снимать крышу, чтобы не ушел дух. И Соломин настаивал на этом.
Ольга Жевакина: Есть такое поверье в театре. Поэтому крышу не трогали.
Ольга Жевакина: Год мы не играем спектакли на Основной сцене. Спектакли шли в филиале и на сцене МАИ. Какие-то спектакли с основной сцены шли в филиале, что тоже спасало. Основная сцена открывается 4 ноября на 2 года раньше, чем планировалось. 

ГП: Будет официальное открытие?
Ольга Жевакина: Да, конечно, праздничный вечер. Мы готовим постановку про историю Малого, про актеров, режиссеров, про спектакли, которые когда-либо шли на сцене. О том, как театр создавался. Наша идея — вспомнить всех, кто когда-либо служил в этом легендарном здании. 

ГП: Кто занимается постановкой?
Ольга Жевакина: У нас есть инициативная группа. Народная артистка России Людмила Титова, актриса Ирина Жерякова и я. Мы вместе готовили юбилей Юрия Мефодьевича, у нас он получился на таком уровне, что потом он вызвал нас к себе и сказал, что было бы недурно, если бы мы в таком же духе, что-то подобное, в этом же ключе сделали и на открытии Основной сцены. Это очень долго все готовилось, писался сценарий, сейчас он уже утвержден и расписан кто и что делает, и надеемся, что успеем все подготовить.

ГП: Сравнивая две сцены Малого, где больше любите играть? 
Ольга Жевакина: Я помню, в первые годы работы в театре чуть-чуть мне на Основной сцене было играть сложнее, а в филиале было как-то комфортнее. Когда играешь, есть чувство полета, вот на Основной это чувство полета несколько позже пришло. Казалось раньше, что на Основной сцене на тебя как под микроскопом смотрят. Может быть потому, что у меня на Основной случились вводы в спектакли, я не репетировала там, может быть поэтому. Это мощная ответственность, ты еще немножко не в своей тарелке. А в филиале я репетировала и сразу выходила играть, и от этого проще. Но потом это прошло.

ГП: При вашей плотной занятости вы оба еще и преподаете в своем родном училище. Каково это — уйти оттуда бывшим студентом, а прийти педагогом?
Ольга Жевакина: Для Вити это уже второй курс, на котором он преподает. Я вернулась в Щепкинское училище ровно год назад. Конечно, это совершенно другая профессия, это я точно поняла. За год тебе становятся не безразличны люди, которых ты еще недавно совсем не знал, а сейчас ты о них печешься как о детях, и понимаешь, что за тобой огромная ответственность за эти неокрепшие умы. Единственное, очень хочется сказать про школьное образование. Ребята приходят не начитанные, очень не подкованные. Очень сложные в этом плане дети. Они, конечно, добирают знания в институте, и к концу первого курса, слава богу, что-то в головах появляется, но, к сожалению, приходится отмечать, что школьная подготовка, увы, ниже плинтуса. И это не вина ребят. Но у нас, конечно, волосы на голове шевелились и вставали, когда они ничего не знали ни по истории, ни по литературе, ни артистов старейших не знали и фамилий таких не слышали.

ГП: Глядя на них, 18-летних, можно прогнозы какие-то сделать, что вот из этого вырастет большой артист, этот будет востребован в кино?
Виктор Низовой: Сложно сказать. Это случай. 
Ольга Жевакина: Про этих детей рано пока еще что-то говорить.
Виктор Низовой: Да, кто-то может стрельнуть на третьем курсе, и думаешь, о господи, а где ж ты раньше был.
Ольга Жевакина: Да, вот мы вспоминаем, как мы год назад набирали курс, а сейчас кусаем локти, зачем мы их брали. А боролись за них, спорили, а оказалось, что не стоило. А кого-то, наоборот, не замечали, не делали ставку, а сейчас они оказались лучшими на курсе. 

ГП: Сейчас снимается огромное количество сериалов, и не все из них, скажем так, высшей категории. Отпускают ли студентов на съемки в подобные проекты? 
Виктор Низовой: У нас на курсе — нет! На 4-м разрешают сниматься в хороших проектах. Студентов других вузов затягивают гонорары, потому что получить в 20 лет гонорар..! Ты понимаешь, ага, вот они деньг,и и можно ничего не делать и сниматься. Но при этом профессии ты не получишь, мастерства не наберешься!
Ольга Жевакина: Кого-то и на 4 курсе нельзя отпускать, потому что это сразу сорвет крышу, и человека понесет, а кого-то можно и на первом. Это индивидуальный подход. У нас был опыт, когда Лиду Милюзину то же с Соломинского курса пригласили в фильм «Исчезнувшая империя» Карена Шахназарова, это был 2-й курс, там была главная роль, и ее Юрий Мефодьевич  отпустил, и Лиду это нисколько не испортило. 
Виктор Низовой: Но в основном надо взять школу, чем-то пожертвовать, а как без этого?

ГП: Как вы относитесь к зависти в профессии?
Виктор Низовой: Мы знаем себе цену. Мы не хотим сказать, что мы какие-то там особенные. Но чему завидовать? Мы в Малом театре, пусть нам завидуют! Мы работаем в любимом театре.
Ольга Жевакина: Каждый слепил все своими руками
Виктор Низовой: Честно!

Поделиться: