Почему юлия паршута
Grazia: Для музыканта всегда очень важны концерты. Скучаете ли по ним, удалось ли чем-то заменить это ощущение на самоизоляции?
Юля Паршута: Концерты — это естественный ход работы. Любая песня должна соприкоснуться со слушателем в живую — в своем неповторимом звучании. Сказать, что я очень скучаю по выступлениям — ничего не сказать, но жаловаться не хочется — сегодня людям во всем мире по‑своему непросто. Так что остается только подстроиться под сложившиеся обстоятельства. Ничто не может заменить на карантине живые выступления, но все же онлайн-концерты — приятный бонус, который постепенно становится новой нормой. Мы быстро привыкаем и приспосабливаемся: приятно взять бокал вина, удобно устроиться на диване перед экраном, и, обманув мозг, представить, что ты на настоящем фестивале. Но обмануть сердце невозможно: то, что оно испытывает на настоящих выступлениях, никогда не сравнится с эмоциями от трансляции. Поэтому я терпеливо жду и верю, что в конце концов все новые песни, которые выпускаю во время самоизоляции, скоро смогу спеть в реальной, а не в виртуальной жизни. Представляю, как снова услышу сотни голосов на концерте, которые мне подпевают. Это неповторимое ощущение единения и слияния душ!
Grazia: Над чем вы сейчас работаете, о чем он будет ваш новый трек? Будет ли он передавать какие-то ваши нынешние внутренние переживания?
Ю.П.: Трек называется «Слушать» и выйдет в начале июня. Это взрослая, сложносочиненная лирика с отсылками к книгам Джерома Сэлинджера и личным переживаниям, дополненная ритмичным битом, — хочется верить, что она станет завсегдатаем всехлетних вечеринок. Ведь мы по ним так соскучились!
Grazia: Накануне выхода трека «Лучше» вы рассказали, что расстались с мужем…
Ю.П.: Это решение было обоюдным: на тот момент у нас не осталось ничего общего и стало ясно, что жизненные цели все-таки были разными. Мы долго пытались наладить отношения, но ничего не вышло. Все как у всех. И после ряда неудачных попыток что-то исправить решили расстаться.
Grazia: Что вы считаете самым важным в отношениях в паре?
Ю.П.: Мне кажется, ключевую роль играет синонимичный вектор развития, желание вместе расти и становиться лучше — идти рука об руку. Это не значит, что нужно сидеть нос к носу, согласовывая с партнером каждое действие, и не иметь личных границ. Нет. Но просто больше нет желания тратить все жизненные силы на объяснение человеку личных базисов и принципов, которых он не поймет. Хочется единой философии.
Grazia: Сейчас во время самоизоляции многие испытывают проблемы в отношениях с близкими людьми, партнерами, в семье. Как думаете, почему это происходит?
Ю.П.: Думаю, на этот вопрос лучше меня ответят специалисты по семейным отношениям или психотерапевты. В самоизоляции я живу одна, с собакой, и проблем у нас, к счастью, нет. (Смеется) Но знаю, что карантин стал испытанием для многих — вскрываются ментальные раны, о которых в семье молчали годами, находятся скелеты в шкафу. И это естественно: даже людям, которые максимально подходят друг другу, трудно проводить все время вместе. Нам необходимо наполнять жизнь впечатлениями извне для того, чтобы было чем поделиться. К тому же ограниченность квадратных метров не всегда позволяет уединиться, что сейчас также ценно для многих. Как результат, участились случаи домашнего насилия — девушки чаще звонят на горячии линии благотворительных фондов, просят помощи и сбегают в шелтеры.
Grazia: Недавно вы высказались на тему домашнего насилия и поделились своей историей в Инстаграме. Почему сейчас особенно важно об этом говорить?
Ю.П.: Спасибо высказыванию Регины, которое стало катализатором. Во время самоизоляции это особенно важно, потому что, как я говорила выше, случаи домашнего насилия участились. Стало ясно, что люди могут отрицать существование данной проблемы, не осознавая ее масштабов и не веря, что жертвам действительно нужна помощь. Многие не понимают, что нельзя винить пострадавшую сторону в случившемся, потому что именно это заставляет многих девушек годами молчать о происходящем в семьях. Я знаю, что такое домашнее насилие непонаслышке. К несчастью, мне пришлось с ним столкнуться, и я помню, как сложно было взять себя в руки, снова и снова безуспешно пытаясь уйти. Я много лет боялась рассказать о произошедшем, а когда я пересилила себя и поделилась этим, столкнулась с непониманием и критикой. Но хочется верить, что, возможно, моя история поможет кому-то и покажет, что если сейчас больно, трудно и тяжело, это не значит, что так будет всегда. Главное — не сдаваться, не опускать руки, находить в себе силы просить о помощи, уходить, менять жизнь. Поддержка обязательно найдется — общество сейчас чувствительно к проблемам и трагедиям людей, к тому же есть фонды «Ты не одна», центры помощи «Насилию.Нет», «Сестры».
Grazia: Когда вы поделились своей историей и размышлениями на эту тему, то получили много противоречивых комментариев. Как вы на них отреагировали, как в целом реагируете на провокации и хейтерские высказывания?
Ю.П.: Спокойно, я была к этому готова. На самом деле, может, это и хорошо, что часть людей отрицает факт существования проблемы. Значит, они никогда не сталкивались с домашним насилием, они сильные и всегда могут вовремя почувствовать неладное и отстоять границы. Меня часто спрашивали, почему тогда я не ушла сразу? Интересно, что подобный вопрос прозвучал и от публичного человека, который, по его словам, много лет помогает жертвам домашнего насилия. Но при этом, судя по всему, по‑прежнему остался не компетентен в данной проблеме. Дело в том, что невозможно уйти от насильника по щелчку пальцев. Вас могут преследовать и выслеживать, вам и вашим близким могут угрожать. У вас на руках могут быть маленькие дети, к этому моменту может не остаться личных денег и сбережений, друзей и родственников, которые способны помочь и спрятать. Поймите, в случае с домашним насилием фраза «Встань и иди!» не работает — это всегда травматичные отношения, в которых вас бьют не только физически, но и морально. Настолько, что вы перестаете верить в собственную ценность и возможность перемен. Своей историей мне очень хотелось поддержать тех, кто находился или находится в такой же ситуации, в которой была я. Показать, что жертва не всегда выглядит жертвой, что несчастье может случится с любым человеком, независимо от его профессиональной деятельности и места жительства. Мне хотелось донести, что они не одни, что не стыдно признаваться в своем бессилии, нельзя бояться рассказывать о проблемах, которые угрожают жизни и здоровью, можно и нужно искать поддержки и помощи.
Grazia: В последнее время вы поддерживаете различные социальные проекты. Расскажите о них, пожалуйста. Что для вас это значит?
Ю.П.: Всегда хочется помочь всем, но это часто не под силу, поэтому делаю то, что могу, то, на что есть силы и средства. В большинстве случаев об этом не знает моя аудитория, потому что меня в детстве научили, что о добрых поступках лучше молчать. Наверное, это не совсем правильно, потому что часто благие дела одного могут вдохновить на прекрасные поступки другого. Я не могу пройти мимо того, о чем болит сердце: счастлива, что благодаря сопереживаю коллег-артистов и отзывчивости со стороны общественности, нам удалось освободить животных из китовой тюрьмы. Радостно, что небольшой концерт, который мы устроили с артистами и фондом «Старость в радость» в доме престарелых в Подмосковье, поднял настроение и подарил приятные эмоции его подопечным. Кажется, что по чуть-чуть добра от каждого — и мир становится лучше, люди чаще улыбаются, жить уже счастливее. Я в это верю.
photo @juliatreg
style @koshka_prishla
mua & hair @karisha_cooper @sevostyanova_stylist
set design @oh.decor
Юлия стала открытием второго сезона шоу «Один в один».
Фото: Михаил ФРОЛОВ
Юлю Паршуту называют открытием второго сезона шоу «Один в один» на канале «Россия». После того как она очень точно изобразила сложную во всех отношениях Земфиру, на девушку обрушилась волна комплиментов и восхищения. «Мне передали, что сама Земфира оценила мой номер. Это потрясающе, потому что она очень сдержанна и скупа на эмоции», – признается Юля. Сейчас Паршута переживает второй взлет в своей карьере: после ухода из группы «Инь-Ян», которую продюсировал Константин Меладзе, о ней почти два года не было слышно. Однако Юлия не сидела сложа руки: она окончила театральную школу, подписала контракт с крупным музыкальным лейблом, сняла клипы, записала песни и даже успела пожить в Америке.
– Юля, ты шла в проект «Один в один» побеждать или просто участвовать?
– Изначально была вторая цель. Сейчас, конечно, появился азарт. Цепляет, когда ты какую-то программу выиграл, а на следующей тебе поставили тройку. Думаешь: ну я же могу на высший балл!
– Кто самый строгий в вашем жюри?
– Это всегда непредсказуемо. Моя любимая фраза в этом проекте: «Номер потрясающий – два!» Только тебя похвалили, сидишь в эйфории, и вдруг начинают раздавать оценки: два, три, четыре… А учитывая, что максимум – это 12, то баллы с двух до четырех – это просто ужасно. Ты понимаешь, что всю неделю старался, и становится обидно, потому что все зря. Но с другой стороны, смотришь потом свое выступление и понимаешь, что ты реально сделал на два, ну на четыре максимум, но точно не на десять. Еще девять человек наравне с тобой трудились и сделали свои номера гораздо лучше. И у тебя появляется стимул идти дальше и искать новые идеи для перевоплощения.
– Обычно все участники жалуются на грим. Тебе тоже это тяжело дается?
– Чаще всего да. Если тебе наращивают только нос – это одно дело. А когда прикрепляют на лицо кучу силикона, плюс надевают какие-то детали на тело, добавляют, как у нас говорят, «толщинку», наращивают подбородок и шею – становится очень тяжело. Бывает, в таком виде нам приходится провести по 8 – 10 часов подряд. Обычный-то грим для кожи не полезен. А если у тебя силикон на лице… Поры не дышат. К тому же в день съемок нам не советуют пить воду. Иначе под силиконом образуется парник, и весь этот грим может обвалиться в самый ответственный момент. Поэтому потеть нельзя.
– А поесть можно?
– В зависимости от сложности грима. Есть можно, но очень аккуратно, чтобы не повредить грим. Но это в общем-то мелочи. Бывают редкие случаи, когда ты встаешь от гримера, смотришься в зеркало и понимаешь, что ты все равно не похож на персонажа! Вот как у меня с Кадышевой получилось. Гримеры-пластики сделали максимально возможное, это вообще очень кропотливый труд. Я была у них в цеху и удивилась, насколько это сложный и многоэтапный процесс. Но они не волшебники. У меня, например, лицо вытянутое, а у Надежды Кадышевой – другой формы, мы разные чисто по физиологическим параметрам. Посмотрела на себя в зеркало и подумала: «Черт, что теперь делать? Как выкручиваться?» Потому что как бы ты потом классно ни спел и какой бы прикольный и хороший ни был номер, все равно скажут, что ты все сделал плохо. Вообще я очень волнуюсь на проекте и нервов много трачу – это правда.
“Я понимаю, что, ревнуя меня, он сам переживал сильнейший стресс, но это не утешает”.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
– Кто самый строгий критик в твоем окружении?
– Я сама.
– Родители всегда только хвалят?
– Они знают, насколько важно для меня их мнение, и поэтому, чтобы не подливать масла в огонь, иногда лукавят и даже перехваливают меня. «Все понравилось, все хорошо», – говорят они, чтобы меня успокоить и приободрить. Иногда могут что-то подсказать, но делают это максимально деликатно. Я ни один их комментарий не пропускаю мимо. Могу порой сделать вид, что думаю по-другому, но на самом деле у меня внутри все переворачивается.
«Меня ревновали даже к подругам»
– Юля, расскажи про свой американский период жизни.
– Я прожила в Нью-Йорке чуть больше года: уехала в 2011 году. Просто настал такой момент, когда захотелось что-то поменять. И как раз эта возможность сама пришла в руки. Кто не хочет в наше время пожить на Западе? Я думаю, если кто-то колотит себя в грудь и говорит, что отказывается от подобных предложений, – на самом деле лукавит. Все хотят попробовать! Там другая культура, другое общество, мы все ориентированы на Запад: и в музыке, и в шоу-бизнесе. В Америке меня ждала любовь. Не хочу называть его имя. Может быть, потом, когда я стану старенькой и засяду за мемуары, решусь написать, кто он. А пока не время. В общем, познакомились мы еще в конце 2009 года, когда я выступала с группой «Инь-Ян» в Штатах. Я ему тогда, видимо, очень понравилась, и он стал ухаживать за мной. После этого несколько лет мы общались, летали друг к другу в гости. Был даже период, когда он долгое время жил в России ради меня. А потом, когда в 2011 году я ушла из группы и меня уже почти ничего тут не держало, любимый человек предложил мне перебраться к нему в Нью-Йорк. И я с радостью поехала! Я не собиралась бездельничать в Америке, а планировала использовать это время с пользой. В Нью-Йорке я училась у преподавателя академического вокала – он профессор, оперный певец. И еще занималась с саунд-продюсером, которая работала с Селин Дион и Элтоном Джоном. Записала на студии несколько песен, сняла клип, но контракт ни с кем не подписывала – как-то не сложилось. Это все было в свободном формате. Я скорее искала себя.
– То есть работала «в стол»?
– Ну конечно, я записывала песни с расчетом на то, что это может понравиться публике. Никто из артистов просто так ничего не делает – это бред. Но мыслей покорить американский шоу-бизнес не было. Параллельно я готовилась к поступлению в актерскую школу, подтягивала язык, но не сложилось, я уехала. Надеюсь, у меня все еще впереди.
Самый строгий критик к себе – сама Юлия.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
– В бытовом плане американская жизнь радовала?
– У меня там все было налажено. Я обустраивала квартиру, наводила уют. Завела друзей. В общем, все было хорошо.
– Тогда почему ты не осталась в Америке?
– Все очень банально: у меня закончилась виза. Я уехала в самый последний день! Стояла потрясающая солнечная осенняя погода. Было тепло, красиво, все в разноцветных листьях, а я ехала в такси и думала: «Как я могу сейчас улететь? Как могу отказаться от всего этого?» Но выбора другого не было. С другой стороны, я рада, что сейчас я дома. Здесь мои родители, друзья, в конце концов, мой дом и моя работа. Чувствую, что я нужна, и это большое счастье
– А как же любимый человек?
– Мы расстались. Сейчас общаемся, но уже не являемся парой. Я благодарна этому человеку за колоссальный жизненный опыт, который он мне дал. Эти отношения меня закалили, я очень выросла.
– И кто сейчас занял твое сердце?
– У меня роман с музыкой. Это не работа, не каторга, не ремесло – это удовольствие. Я не в поиске, не ищу себе мужчину, а отдыхаю, у меня сейчас очень счастливое состояние. Меня никто не мучает, никто не достает. У меня куча свободного времени, которое я посвящаю своему развитию. Будь у меня отношения с молодым человеком, вряд ли я имела бы эту возможность.
– Удивительно, что отношения с мужчинами ассоциируются у тебя с такими вот словами: мучает, достает.
– Вообще у меня было не так уж много молодых людей. Но все они не давали мне свободы в творчестве. При том что я отвратительно верный человек – аж самой противно! Первый мой молодой человек был дико ревнив, что меня очень оскорбляло. Ревность – это слабость и большая трагедия. Я понимаю, что, ревнуя меня, он сам переживал сильнейший стресс, но это не утешает. Какой-то умный человек хорошо сказал: «Лучше быть обманутым, чем оскорбленным недоверием». Я это испытала на себе, это ужасно. Меня ревновали ко всему – даже к подругам. Я должна была все время находиться рядышком. Мне кажется, что у каждого человека должно быть свое пространство. Ты пришел вечером домой – и тебе есть что рассказать любимому. А когда ты 24 часа в сутки с ним, говорить уже не о чем – все, тупик! Я не агитирую за свободные отношения – ни в коем случае, но иногда надо расставаться на время. Конечно, у вас должны быть общие интересы, но не настолько, чтобы сидеть нос к носу. Мужу и жене важно смотреть в одну сторону, а не друг на друга. Отношения должны окрылять, а не тянуть.
– Какие мужчины тебе нравятся?
– Порядочные, откровенные, честные. Со многими качествами можно смириться, но измену и предательство простить я не смогу – буду помнить, мысленно к ней возвращаться. Говорят, что мужчины полигамны. Но тогда они недалеко ушли от обезьян или других животных. Я уверена, что есть моногамные мужчины, для которых существует только одна любимая женщина. Ну и помимо этого, у моего мужчины должно быть не пусто в голове – одним бицепсом меня не возьмешь. Хотя и бицепс, конечно, обязателен – чтобы парень мог меня защитить. Очень важно, чтобы мы находились на одной волне, чтобы он понимал меня и не заставлял говорить, когда хочется помолчать.
– Есть ощущение, что все знаменитые девушки делятся на два лагеря: одни находят вторую половину среди коллег, другие не приемлют мужа-артиста. Ты в какой стае?
– Опыта любовного общения с артистами у меня нет. Творческие люди в большинстве своем очень ранимы и чувствительны. А для мужчины, мне кажется, это тяжелое качество. Я считаю, парень должен быть снисходительным – ко мне, к моим эмоциям, к переживаниям. А если он сам такой – мне придется с ним нянчиться. У женщин и так все время гормональные перепады, а тут еще рядом мужчина-истерик. Нет уж, спасибо! Я считаю, мужчина должен быть мудрее, умнее, внутренне старше и спокойнее. Потому что если здоровый сильный мужик и не сдержан в эмоциях – это же страшно! Хотя… Зарекаться не буду. Вдруг я очень сильно полюблю и смогу прощать эту истеричность? Кто знает…
Земфира высоко оценила номер, сделанный Юлей в шоу «Один в один».
«Я уходила в никуда»
– Трудно было вернуться к обычной жизни, после того как ты вернулась из Америки?
– Я испытала что-то вроде ломки. К хорошему привыкаешь. Хоть и говорят, что в Америке дружелюбие поверхностное и все эти бесконечные «How are you?» ничего не значат. Но с другой стороны, зачем кому-то открывать свою душу, когда достаточно иногда такой любезности и приветливости? Лично мне больше ничего и не надо. Ты быстро привыкаешь, что чужие люди придержат тебе дверь, помогут сделать какие-то элементарные вещи. Если ты стоишь в очереди, к тебе не подойдут и не навалятся всем телом, потому что за это сразу можно вызвать копов. Там все соблюдают дистанцию. Там другой воздух по сравнению с Москвой, чистые улицы, иное, более уважительное отношение к людям. И вот когда ты возвращаешься домой, ты начинаешь немножечко недоумевать. Становится грустно, уныло, но потом ты привыкаешь и все возвращается на круги своя.
– И кто помог влиться в новую жизнь?
– Родители. Я очень сильно скучала по ним, когда жила в Америке, и когда наконец-то увидела маму и папу, меня отпустило. Новый год я отмечала с ними дома, в Сочи – и все сразу же наладилось. А еще помогла работа. Слава богу, меня ждали в проекте «Даешь молодежь!» на СТС. Позвали сниматься, когда я еще была в Америке. И я все время моталась туда-сюда: прилетала из Нью-Йорка, принимала душ, переодевалась и ехала на площадку на 12-часовые съемки. Отработала неделю – и сразу обратно. По сути, я даже Москвы не видела, не встречалась с друзьями, потому что все время проводила в кадре. В «Даешь молодежь!» была очень хорошая команда, я ценю атмосферу на площадке больше, чем что бы то ни было. Меня это заводит, дает силы, командный дух для меня значит много!
– А в группе «Инь-Ян» его, получается, не было, раз ты ушла?
– Мне очень хотелось подружиться с ребятами, но не получилось. Могу пересчитать по пальцам те случаи, когда мы где-либо встречались, помимо работы. У нас были разные ценности, менталитет. Я хотела общего дела, чего-то компанейского, но не ощущала взаимности. Им хотелось прийти, отпеть и заниматься своими делами. Все было сухо, хотя я понимала, что душу никто открывать не обязан, все-таки это работа.
– Это случилось до или после окончания контракта?
– Костя Меладзе – человек, который на контракты вообще не обращает внимания. Ему эти бумажки неинтересны, он выше этого. Костя отпустил меня спокойно. Я позвонила, поделилась с ним ощущениями, открыла ему все, что думала, что наболело. И он не стал меня удерживать. С ним у нас остались абсолютно нормальные отношения. Вообще это был очень тяжелый период. Ведь я уходила в никуда. Никто не ждал меня с распростертыми объятиями. Впереди была одна неопределенность. Карьера, естественно, притормозилась, но я решила использовать это время себе на пользу. По возвращении из Америки поступила в Школу драмы и окончила ее. Теперь актерское образование очень помогает мне в проекте «Один в один». Когда готовлю очередной номер, понимаю, что имеет в виду мой педагог по актерскому мастерству – мы говорим на одном языке. Все, что мне дали в Школе драмы, я применяю каждый день. Певческая карьера тоже идет в гору: я подписала контракт с Sony Music, и мы начинаем сотрудничать. Уже готово несколько песен, снят видеоклип, который должен выйти 23 апреля – в мой день рождения.
“Материальное у меня всегда стоит на втором плане”.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
«Я не аленький цветочек»
– Почему, когда ты жила в Америке, родители не прилетали к тебе в гости?
– У них две собаки – той-терьеры, которых не с кем оставить. Чтобы куда-то полететь, надо придумать, кто присмотрит за животными, а это непросто, они не любят чужие руки. Родители пока не могут выбраться даже ко мне в Москву на съемки, потому что недавно одна из собак ощенилась – и теперь у нас еще и четверо щенков. Глупая ситуация, но она при этом жизненная – у многих людей так. Собаки в доме появились благодаря мне. После «Фабрики звезд» мне подарили той-терьера Арика, и буквально через два-три месяца я поняла, что если Арик будет жить со мной, я его просто измучаю. У меня ведь все время гастроли, поездки. Таскать щенка с собой – не вариант, оставлять по знакомым – какой смысл тогда вообще заводить собаку? И я отвезла его к родителям. Потом случилась трагическая история – и той-терьера не стало. Через некоторое время мы завели собаку такой же породы и такого же цвета. Понятно, что того Арика уже не вернуть, но мне хотелось, чтобы родители немного отошли от трагедии, переключились на нового щенка. А потом в доме появилась еще одна собака – дочка первой. Теперь у мамы и папы есть две жучки, которые не дают никому расслабиться. Зато родителям нескучно – они отвлекаются, на дачу с ними ездят. Там живут курочки, одна из собак очень любит загонять их в вольер. Мы смеемся, что наш той-терьер – пастушья собака. Они вообще очень умные, как это ни странно.
– У всех, кто приезжает жить в Москву, есть немало историй о том, как сложно им было первое время. У тебя боевой характер?
– Я точно не аленький цветочек. Разные ситуации были, конечно. Однажды я ехала поздней ночью с мероприятия. Моя машина стояла у ресторана, я села и отправилась домой. И вдруг заметила, что меня преследует большой тонированный джип. Я не знаю, чего хотел водитель, но он ехал и ехал за мной. Я педаль в пол – он тоже. Гонялся за мной по всему городу, и я по-настоящему испугалась. Страшно представить, чем могла закончиться эта история, к счастью, в какой-то момент мне удалось оторваться от погони.
– Красивая жизнь артистки тебя уже захлестнула?
– Я обычный человек, знаю цену отношениям, деньгам. Ко всему стараюсь относиться просто. И материальное у меня всегда стоит на втором плане. Мне не важно, как человек одет. Этому меня научила Америка. Там на тебя вообще не смотрят, как на модную штучку. Рядом с тобой в кафе может сидеть человек в поношенных вещах, в драных, потрепанных джинсах, в какой-нибудь вонючей шляпе – и это окажется миллиардер. В Америке ценится уровень твоего профессионализма, таланта, того, что у тебя в голове. В России тоже, но у нас очень любят встречать по одежке.
– И это говорит человек, который пришел на интервью с сумкой Hermes за несколько тысяч долларов…
– Мне ее подарили. Честно говорю, я не любительница шопинга – меня это не парит. Мне нравится красиво одеваться, но чтобы это стоило бешеных денег? Нет. Я не буду вваливать свои гонорары в дорогущую одежду. Я знаю, сколько она стоит здесь и сколько на Западе. Колоссальная разница.
– А на что никогда не пожалеешь средств?
– На подарки для родителей. У меня есть мечта – построить им дом в Сочи. Это сейчас в приоритете. Участок у нас уже есть. И теперь я надеюсь, что наши планы скоро осуществятся! Родители очень много сделали для меня, пришла пора мне позаботиться о них. 
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Юлия ПАРШУТА родилась 23 апреля 1988 года в Сочи. Окончила филологический факультет сочинского филиала Российского университета дружбы народов (РУДН). Играла в КВН в женской сборной РУДН «Кроме шуток». В 2004 году вышла в финал общероссийского конкурса «Ты – супермодель-2». В 2007 году стала участницей «Фабрики звезд-7» Константина Меладзе, где заняла третье место в составе группы «Инь-Ян». В ней она пела до августа 2011 года. В 2012 году представила свой первый сольный сингл This Is My Song. Актриса скетч-шоу «Даешь молодежь!» на СТС. Участница шоу «Один в один» на канале «Россия».
Стиль, макияж и прически: Вика Майорова.
Благодарим за помощь в организации съемки бар-ресторан «СЧАСТЬЕ на Крыше» (адрес: Москва, Большой Путинковский пер., 5, тел. 8 (495) 699-54-44, schastye.com).
Одежда предоставлена марками: Jimmi Choo, Joseph, AnnaRita N, Nude, Patrizia Pepe, Pinko, а также Anna Ivanova (адрес: Москва, Филипповский пер., 7, тел. 8 (495) 374-50-20, annaivanova.com)