Леонид лютвинский биография личная жизнь

09

июль 2018

Тамара ТИБОРОВСКАЯ, TOMIN.BY

Известный российский певец, поэт, композитор, а также режиссер и актер Леонид Лютвинский не любит пускать в свою жизнь виртуальных друзей. Артист редко общается с прессой и не афиширует личную жизнь своим многочисленным поклонницам даже ради аншлагов, при которых проходят его авторские концерты, в том числе и в Беларуси, откуда он родом. Для TOMIN.BY автор и исполнитель сделал исключение и рассказал о новом витке своей насыщенной творческой и личной жизни. 

– У вас очень богатая творческая биография: актер, поэт, музыкант, композитор, режиссер… Кем вы себя считаете сегодня в первую очередь и почему?

– Актер, поэт, музыкант?.. Я в 1988 году окончил театральный институт им. Луначарского, так что у меня актерское образование. Работал в «Ленкоме» у Марка Захарова, а затем и у Романа Виктюка, а также в театре антрепризы. После чего ушел в шоу-бизнес. Поэтому у меня очень много профессий. Я не могу выделить какую-то одну из них и назвать себя кем-то.

Я работаю в театре, ставлю спектакли, написал пьесу, пишу стихи и музыку.

– А подробнее можете об этом рассказать? Даже в интернете о вас почти ничего нет – ни сплетен, ни хвалебных од.

– Нет, нельзя. Я не человек, который живет в интернете. Как старый режимный человек, я живу в жизни. Я даже не могу звонить по телефону. Мне привычней и приятней решать вопросы, глядя человеку в глаза. Я – человек другого формата, сформированный в другом пространстве. А в виртуальное пространство «нырять» не хочу – оно мне ничего не дает.

Количество доступной информации стало огромно, но мне из него нужно всего три процента. Остальное – это про кошечек, собачек, кто куда пошел, кто кому чё сказал. Мне это не интересно.

Я зарегистрирован в соцсетях и там существую, но только для того, чтобы обменяться информацией, показаться поверхностно.

Нужно больше смотреть вокруг себя и найти то, что тебе нужно, а не в интернете – это мой принцип, если хотите.

– И что и кого вы находите вокруг?

– Мне не скучно с самим собой. У меня есть очень много творческих планов. Поэтому нахожу неожиданно друзей и любимых людей, даже в своем возрасте.

– А как вы общаетесь со своими слушателями и зрителями?

– Они приходят на концерт. У меня даже своего сайта нет. Как я могу вступать в диалог с людьми, которых не знаю, скажите, пожалуйста?

– Но со мной вы говорите?

– Я про вас уже много понимаю, как человек живущий давно. Я вижу, я понимаю, что вам сказать. Другому человеку ответил иначе на этот вопрос, к примеру.

Зачем мне невидимые виртуальные люди, которых не знаю? Их «иконки» о них ничего не говорят. У меня не так много времени, чтобы тратить его на незнакомых, ненужных и не всегда хорошо ко мне относящихся людей. Порой ведь есть и провокации. Зачем мне это?

– Как-то однажды вы сказали: «Комфортная и сытая жизнь – путь к деградации. Голод же служит стимулятором». Думаете ли вы так сегодня?

– Да, это абсолютно так. Когда мы учились в институте, нам педагоги говорили, что актер должен быть голодным. Го-лод-ным. (Смеется). Когда ты получаешь пищу, вся энергия организма – так мы биологически устроены – уходит на ее переваривание. И в этот момент ты не можешь ничего. Когда комфортно, очень трудно возникнуть желанию написать или что-то сделать. Поэтому я – за минимализм.

– Свой творческий путь вы начинали со стези актера, работали с известными режиссерами. А хотелось что-либо изменить в прошлой жизни, появись такая возможность?

– Вспоминать прошлое не очень хочется, потому что было в нем очень много всего. И окунаться в мемуары и воспоминания тоже. У меня достаточно насыщенная нынешняя жизнь.

Но, конечно, поменял бы очень многое в своей жизни, чтобы не наступать на одни и те же грабли. Я знаю, с кем бы не знакомился, с какой женщиной не вступал бы в отношения. Потому что это дурацкий опыт, который не нужен, который уничтожает, разбивает, выбивает у тебя из-под ног почву. После таких ошибок очень долго приходится восстанавливаться.

– У вас есть враги или люди, которые вам не симпатичны?

– Есть масса людей, которые про меня все знают, только я про себя этого не знаю. Порой волосы дыбом встают, что обо мне пишут, но это никакого отношения ко мне не имеет. Но это их личная трагедия, или счастье, или еще что-то. Я не вступаю в эти дискуссии и стараюсь их не читать.

– В одном из интервью, опубликованном в интернете, вы говорили, что после прочтения Акунина мечтали сыграть Фандорина. Сегодня эта мечта осталась или претерпела изменения?

– Мне очень нравится Акунин. Но я никогда не мечтал сыграть Фандорина – это опять-таки кто-то придумал.

На первом курсе института мечтал сыграть Гамлета, Ромео и другие главные и знаковые роли в драматургии. Но к 4 курсу понял одну простую вещь: что не хочу сыграть Гамлета, а хочу участвовать в постановке очень высокого профессионального уровня. И кого там сыграю – это не имеет значения. Могу – могильщика, бедного Йорика, и это даст мне больше, чем главная роль дурака. 

Я хочу сыграть у хорошего режиссера, с хорошим сценарием. Так бывает, что крошечная роль дает тебе гораздо больше, чем огромные роли, за которые потом стыдно.

– Многие считают вас «истинно романтическим героем, актером». Вы с этим согласны?

– Наверное, да.

– Вы романтик?

– Да. Но что такое романтизм? Вы же знаете, что классический романтический герой всегда одинок.

– Поэтому вам и интересно с самим собой и не скучно?

– У меня есть люди, с которыми я дружу и которых люблю.

– Можете назвать их имена?

– Нет. Это моя личная жизнь.

– Но вашим поклонникам интересно знать как вы живете, чем дышите?

– Они идут ко мне на концерт, а моя личная жизнь здесь при чем? Это ваше журналистское понимание того, что мое «грязное белье» и в каких носках я пришел, интересно людям. Вы сейчас отвечаете за весь ваш журналистский цех, не обижайтесь. Может быть, вы и не такая, но многие ваши коллеги считают: чем ниже они «под юбку» залезут, тем интересней публике.

Зачем публика приходит на концерт? Узнать с кем я сплю, или ей интересна моя творческая составляющая? Так и давайте говорить о ней.

Чем человек на самом деле интересен? Расскажите о его профессии, о том, что он написал, что спел как никто другой. То, что он с кем-то переспал, женился или развелся, не говорит о нем ничего как о творческой личности.

Лермонтов был безумным человеком, просто очень плохим, но кого это волнует? Когда буду читать его стихи, что ж – мне его ненавидеть? Он был гением. Это разные вещи.

– Что для вас, композитора и поэта, первично: поэзия или музыка?

– Конечно, стихи. Музыку пишу по необходимости, потому что у меня не складывается альянс с композиторами. Поэтому большая часть песен, которая звучит на концертах – это композиции на мои слова и музыку.

В стихах есть музыка. Надо ее только услышать. У каждого стихотворения есть ритм. Стихи ведь не возникают просто так. Композиторы – такие же люди, как и все мы, но они просто знают, что можно, чего нельзя, у них есть чувство гармонии. Я – не знаю этого. Но многие композиторы мои стихи не слышат, поэтому приходится писать музыку самому, когда в их музыке нет гармонии.

Надо различать композиторскую музыку и не композиторскую. «Марсельезу», к примеру, написал в 1792 году военный инженер Клод Жозеф Руже де Лиль. Но эта одна известная песня в его жизни, стала гимном Франции.

У Владимира Мартынова есть очень замечательная книга «Конец времени композиторов». Очень рекомендую почитать. Ведь композиторов сегодня нет.

– По какому принципу формируются ваши концертные программы?

– Все зависит от настроения и состояния души.

– Это значит, что сегодня звучат лирические песни, а завтра рок-н-ролл?

– Нет, конечно. У сцены есть свои законы. Это место для профессионалов. Мне повезло в этом плане. Моими педагогами были люди, которые работали со Станиславским, Немировичем-Данченко. Они еще успели что-то передать нам. Сегодня этого уже никто не знает.

Есть закон: для того, чтобы прозвучало слово – должна сначала прозвучать тишина. Для того, чтобы прозвучало движение, сначала должна прозвучать неподвижность. Тогда это работает.

Нельзя загрузить слушателей только лирическими или медленными песнями, чтобы зал уснул. Даже, если это рок-н-ролл. Через 15 минут даже самые красивые композиции в одном ритме слушать не хочется. Это тонкости профессии.

– У вас есть ученики?

– У меня есть такой опыт в режиссуре. Когда отучился, то работал какое-то время со студентами. Но серьезно этим не занимаюсь, поэтому режиссуру нельзя назвать моей профессией: я этим не зарабатываю. Профессия – то, что становится твоим образом жизни.

– А ваш образ жизни – это что?

– Оставаться честным и порядочным человеком. Для того, чтобы утром встать, посмотреть на себя в зеркало и не отвернуться. И посмотреть своим друзьям, которые меня окружают, в глаза, чтобы при этом не было стыдно ни перед ними, ни перед своим ребенком, ни перед любимой женщиной. Вот это мой образ жизни. Все очень просто.

– Работу в группе «Белый орел» вы как-то называли «серьезным шрамом на своем творческом теле», имея в виду, судя по всему, ее большую роль в собственной жизни?

– Хорошо сказал. Шрам зарастает. (Смеется). Это был хороший опыт. Он дал мне еще одну профессию. Потому что одно дело – быть на сцене драматическим актером, разговаривать, а петь – это вообще другая профессия. И мне не стыдно за нее. Благодаря этому я сегодня здесь.

С группой у меня очень ровные и спокойные отношения. Одно время я писал для них, но мои произведения у них не прозвучали. Так сложилось, и только.

– Не раз вы говорили, что сцена для вас – не наркотик, а работа и профессия. Удается ли удерживать тот баланс, когда нет пресыщения работой, и в то же время нет чувства «голода»?

– Сцена – не наркотик вообще. Сейчас такое время сложное. И когда приходиться выбирать между сценой и заработком, то не всегда выбираешь сцену. Мечты – это одно, а жизнь – другое. Не всегда получается делать то, что хочешь. Как правило, ты подчиняешься той ситуации, в которой находишься. Поэтому компромиссы, компромиссы, компромиссы… Без них никак. Но всегда есть черта, за которую я не позволяю себе переходить, которая позволяет оставлять уважение к самому себе.

Конечно, я бы хотел петь в Большом театре, а не в ресторане, например. Я пел в Санкт-Петербурге в Мариинке – меня пригласили на День учителя. Своей песней «Берегите Россию» я «финалил» концерт, где были оперные певцы, и понял, что такое Мариинка: я пою там и чувствую себя Артистом.

Моя самооценка от этого повышалась. Я бы хотел так петь, поскольку имею на это право. Но так не бывает все время. Поэтому нужно понимать, что в жизни бывает и по-другому.

Я вам скажу общо: я не прошу у Бога других нот. Те, которые он мне дал, меня устраивают. Только надо эти ноты, которые тебе дали, сыграть так, чтобы это звучало.

Иногда нужно делать то, что хочет от тебя Бог, а не то, что хочешь ты. Это тоже надо понять. Понять свое призвание и жить своей жизнью, потому что у каждого человека есть свои задачи. Их надо выполнять. Если ты их не выполняешь, то в лучшем случае тебя вернут назад или по голове дадут.

– Вы родились в Витебской области. Часто ли доводится бывать в родных краях, тянет ли туда?

– Бываю, конечно, но не часто – не совсем это близко от Москвы. Но стремлюсь к этому. Может быть, сейчас буду бывать чаще.

– Заинтриговали. С чем это связано?

– С тем, что в ближайшее время, может быть, изменится моя личная жизнь.

– И вы, возможно, вернетесь в Беларусь?

– О переезде пока речь не идет.

– Пока?

– Я не знаю (Смеется). Не знаю. Твой дом там, где тебе комфортно, где ты нужен. А там, где ты никому не нужен, где ты одинок, где тебе плохо – зачем там жить?

– Заинтриговали невероятно: значит ли это, что жизнь у вас только начинается?

– Да, у меня жизнь только начинается. Любая тайна очень быстро становится явью. Недолго ждать осталось…

Вот такой получился разговор о жизни и творчестве Леонида Лютвинского, который пообещал порадовать своих поклонников новой программой. Из разговора также выяснилось, что Леонид сейчас игнорирует алкоголь.

– С прошлым все покончено. Время разбрасывать камни и время собирать камни. Надо это понимать, – признался Лютвинский.

Несмотря на свою «спрятанную» от интернета и поклонниц жизнь, во время концерта, прошедшего во Дворце профсоюзов Бреста с аншлагом, Леонид все-таки назвал имя одного из своих друзей, уроженца Бреста Николая Парфенюка, с которым его связывает музыка.

Леонид Лютвинский и Оксана Данченко на концерте в Бресте. 

Лютвинский также спел в дуэте с Оксаной Данченко «одну из незаслуженно забытых песен», сообщив публике, что она очень нравится Оксане, рядом с которой он ощущает себя Станиславским.

Леонид Александрович Лютвинский родился 7 апреля 1962 года в д. Видзы Витебской области.

В 1988 году окончил ГИТИС им. А.В. Луначарского, учился в мастерской народного артиста В.А. Андреева.

После окончания ГИТИСа был принят в труппу театра Ленинского Комсомола –  “Ленком”, затем работал театре Романа Виктюка. Играл в спектаклях “Дебют”, “Служанки”,”М.Баттерфляй”, “Квартет для Лауры”, “Кладбищенский ангел” и других.

Участвовал в проекте “Поют актеры театра «Ленком»”.

В 2000-2006 годах – солист группы “Белый орел”.

С 2008 года автор проекта кабаре-шоу “Однажды в…”.

Сыграл более 10 ролей в кино (1989-2017 гг.).

Как композитор написал музыку к двум документальным фильмам.