Катя скворцова личная жизнь муж дети

Скворцова Мария Савельевна, в девичестве Луговая, на свет появилась 4 апреля 1911 г. Это актриса, признанный мастер эпизодов, получившая всенародную известность на седьмом десятке лет. Она вошла в историю российского кинематографа как непревзойденный мастер «образов народных» бабушек, женщин крестьянок, матерей.

Родилась девушка в деревне Шульгино, Тульская губерния. Школьные годы ее прошли в Москве, где проживала она вместе со старшими братьями. С детских лет девушку отличала тяга к пению, у нее был неплохо поставленный голос. Некоторое время девушку привлекали в хор при церкви. Однако Скворцова об актерской профессии не мечтала, считая — ее небольшой рост такому амплуа не способствует.

После окончания средней школы перед Марией встал выбор что делать дальше. Основную роль в выборе профессии сыграла ее подруга, уговорившая будущую народно любимую актрису посетить театр-студию, где набирала курс Бирман, одна из основательниц Ленкома. Именно оно Скворцову выделила и отобрала ее для учебы в школе театрального искусства при МХАТ.

Мария Скворцова в молодости

Следующие несколько лет девушка под присмотром Серафимы Бирман успешно постирала азы сценического искусства. Впоследствии она признавалась, что преодолевать трудности помогала мечта она актрисой станет.

По окончанию студийных занятий ее курс в полном составе был зачислен в труппу Великолужского драматического театра. На новом месте молодых актеров встретили приветливо и сразу же оценили их таланты. Театральный зал всегда был забит до отказа.

В середине 1941 г., после начала ВОВ, артисты перебрались в Свердловскую область, где продолжили свою творческую деятельность в Ирбитском драмтеатре. Именно там Мария познакомилась со своим мужем, главным режиссером Скворцовым Семеном Михайловичем.

В 1943 г. артисты театра от Уральского военного округа были командированы на передовую. Там вошли в состав 2-го Прибалтийского фронта в качестве артистической фронтовой бригады.

Мария прошла с Красной Армией всю войну.

В 1945 г. Скворцова вернулась в Москву где ухаживала за больной мамой. С этого же года ее приняли в труппу Московского ТЮЗ «Царицыно» где трудилась до 1979 г. В разное время ее ролями были герои-пионеры, Золушка, Красная шапочка. Успешно правила Скворцова себя в спектаклях «Молодая гвардия», «Слуга двух господ», «Доходное место», «Отцы и дети» и многих других.

На сцену выходила каждый день, порой по 2 раза, утром на детские спектакли, вечером на постановки для взрослых.Играла она и Бабу Ягу, разных колдуньей, однако, как отмечают критики, персонажи Скворцовой не отличались злобой. Это были смешные и милые образы, которые очень нравились маленьким зрителям.

Однако со временем ролей Марии предлагают все меньше, и в 1957 г. она начинает задумываться о выходе на пенсию, желая посвятить себя воспитанию внучки. Но в это время ей предложили попробовать себя в кино. И перед ней открылись новые перспективы стать киноактрисой.

Настоящая слава и всенародная к Марии Скворцовой пришли в 1973 г. После того, как она сыграла роль матери Любы в фильме «Калина красная» Шукшина. В это время актрисе пошел уже седьмой десяток. В этом же году она окончательно уходит из театра.Несмотря на то, что мир кино был для Скворцовой новым, она успешно и быстро в нем освоилась.

Ее харизма привлекала большое количество режиссеров, которые засыпали Марию Савельевну предложениями. Но все роли были не главными, второстепенными, но актриса на них соглашалась и играла их очень убедительно. Правдиво и трогательно показывая женщин, которые прошли трудный жизненный путь.

Среди запомнившихся зрителям кинообразов Скворцовой персонажи в таких известных фильмах, как «Экипаж», «Белый Бим Черное ухо». Снималась в выпусках «Ералаша». Всего же за период 1973 — 1995 годы Мария Савельевна отметилась в 45 фильмах.

Кадр из киножурнала «Ералаш»

В 1995 г. актриса перестала сниматься. Она разочаровалась в переменах, произошедших в российской киноиндустрии. Вольные интерпретации классических произведений пришлись ей не по душе. И она, на кинематограф современный обидевшись, вышла на заслуженный отдых.

Мария Скворцова умерла в 2000 г., 1 декабря, пережив и мужа, и единственного сына.

ИСТОЧНИК KP.RU

31 июля 2020 года войдет в историю как День закрытых дверей и резкого ухода из труппы Сергея Гармаша, о чем он внезапно заявил на сборе, произведя эффект разорвавшейся бомбы.

Саму же амосферу сбора можно было назвать настороженной — все ждали если не бунта, то выяснения отношений с новым начальником. Накопилось, знаете ли, за время пандемии — и вопросы, и обиды, и претензии, хотя казалось бы, самоизоляция к этому совсем не располагала. Да и что такого успел  натворить Виктор Анатольевич, проработавший худруком в режиме онлайн чуть больше двух месяцев? Оказывается, много чего. И то, о чем шуршали в закрытом чате артисты и сотрудники театра, открыто заявил только один — первый артист (и по засалугам  первый) Сергей Гармаш. 

Итак, как нам сообщил источник (и не один) из театра, первую половину собрания, где-то около часа вещал худрук Рыжаков. О планах (они большие), о человеческих ценностях (они самые продвинутые и превыше всего). Стоп, к слову о ценностях и человеческом факторе: именно при Рыжакове, в первое полугодие его правления,  в театре под сокращение попали  не артисты, а самые незащищенные слои  — билетеры, вахтеры, гардеробщики. Скажите как у него  монтируется теория с практикой? По принципу “мухи отдельно, котлеты отдельно”?   

Очевидно, мучимая такими же, как и я, вопросами, на собрании поднялась старейшая актриса  театра Елена Миллиоти и прямо спросила: «Разве можно увольнять людей, и без того с большим стажем и маленькими зарплатами, в такой тяжелый период — в пандемию?» В ответ она и все услышали метеллические нотки в голосе: «Решение продиктовано экономическими соображениями». Вот вам и все человеколюбие, о котором так любят трындеть мастера культуры, транслирующие направо и налево либеральные ценности. 

Но как только речь заходит не о человеке вообще, а о конкретных тружениках вешалок, парадных входов и коридоров, тут же впоминается экономика, аутсорсинг и прочие инструменты, которыми, очевидно, так прекрасно владеет новый худрук «Современника». Правда, на предыдущем его месте работы — в Центре им. Мейерхольда – не сказать, что с экономикой все шло по высшему разряду. 

И тут, как свидетельствуют очевидцы, поднялся Гармаш. Обычно эмоциональный, он был сдержан и спокоен. «Я вам тут написал письмо», – обратился он к коллегам и начал читать:

– Дорогие мои! Мне тяжело далось решение уйти из театра. Я прожил здесь счастливые 36 лет. Это мой дом, оставлять который для меня тяжело и больно. Но, осознав и увидев то, куда направлен вектор развития театра, я понял – я должен это сделать… Эти полгода показали, сколь катастрофичным было решение о назначении Виктора Рыжакова»

И дальше по пунктам Гармаш расшифровал вектор движения театрального корабля «Современник». С его точки зрения, впрочем, как и многих, ошибочный и даже опасный. 

Справедливости ради следует заметить, что приход любого нового главного начальника в такой коллектив как «Современник», где свои традиции, свой свод законов внутренней жизни и кодекс поведения, не может быть мягким и бархатным. Тут многое зависит от того, кто входит и как начинает. А Рыжаков начал странно, если не сказать больше.

Во-первых, ничуть не смутился несоблюдением поминальных дней (девяти или сороковин) запросто вошел в должность и в кабинет Волчек. По словам Гармаша, «кабинет разрушен». Не в физическом смысле, но в моральном: в дом покойного не вламываются в галошах и не приводят шумных гостей. Даже временное сохранение мемориала в театральном общежитии принято как негласный закон: сделай паузу, как сделали те, кто пришел в последнее десятилетие к руководству в столичных театрах. Так мог поступить мальчишка, с замашками модного радикала, но не серьезный мужчина 60-ти лет.

Во-вторых, в «Современнике» начали прорастать побеги семейственности, чего здесь никогда не приветствовалось, разве что в актерских династиях. Дочь нового руководителя теперь представлена труппе как специалист по соцсетям, а муж его новой помощницы — Георгий Сурков – уже приглашен на постановку. Может, и гениальной она окажется, и семейные узы только в помощь, но все-таки не с этого начинают. 

Внутренний конфликт в «Современнике» начал тлеть не вчера. Еще в мае, на закрытой сходке в ZOOM артисты довольнот резко выступили против проекта «Диалоги» (не спектакль), который Виктор Рыжаков сделал с юной частью труппы к Дню Победы. «Почему, – спрашивали на собрании артисты, – от лица театра появился этот беспомощный и малограмотный проект?»

Театр, который имеет в своей истории такие мощные высказывания на тему войны как «Вечно живые», «Эшелон», «Крутой маршрут», «Из записок Лопатина» и другие, с «Диалогами», имеет полное моральное право так поставить вопрос. С творческой точки зрения «Диалоги»  – неудача, что, впрочем,  может случиться с любым проектом. Но клин в труппу между разными поколениями уже вбит. Хотя, если бы новый худрук предложил всем обьединиться в деле по такой теме, то конфликта можно было избежать. 

И вот теперь Рыжаков получил уход Гармаша. Не просто артиста, а именно такого, на ком держатся все кассовые спектакли театра.

Зачитав письмо, Сергей покинул зал и, по свидетельству очевидцев, там на несколько минут повисла гробовая тишина. Поступок, надо сказать, резкий и очень мужской, не свойственный профессии артиста. Такого я давно не припомню в нашем театре, где давно в большом дефиците не слово, а дело.

P.S. За два дня, прошедших после резкого ухода из театра его главного артиста, труппа очнулась от шока. Пошли комментарии — от прим, от молодых — «за» и «против» Гармаша. Естественно, включилась любимая театральная игра под названием «Против кого дружим?». Но разве в нем одном дело? Ведь Гармаш озвучил не только личное мнение — об этом говорят многие, но, не имея такого, как у него, положения, не решаются произнести вслух. Так что новому руководителю театра на Чистых прудах есть о чем задуматься. Пока не поздно.