Дом марии кожевниковой фото

Она производит впечатление успешной, легкой, удачливой. Красивая, стройная блондинка, моментально ставшая известной после роли Аллочки-пипец в популярном сериале «Универ». Потом вдруг баллотировалась в депутаты Государственной Думы, что тут же прибавило ей успешности и популярности. И мало кто знает, что эта хрупкая девушка работала по 24 часа в сутки, долго играла лишь эпизодические роли, а прежде чем стать актрисой, профессионально занималась спортом, была двукратной чемпионкой Москвы по художественной гимнастике. Сейчас Мария Кожевникова депутат, жена и мама восьмимесячного Вани. В кино она снимается только в свой депутатский отпуск.

– Маша, говорят, у вас есть свой подшефный детский дом в Пушкинском районе?

– Да, совместными усилиями с коллегами там уже все хорошо. Замечательного директора поставили, который болеет за детишек. Поменяли принцип работы, вплоть до того, когда детей приглашают на мероприятия, если там не будет условий, как нужно детишкам, мы не едем. Дети у есть очень творческие. Одному мальчику хотим предложить роль в фильме. Его собирается снимать Аня Крутова, мой знакомый продюсер. Мальчик настолько творческий, так читает стихи, что сразу видно – это ребенок в дальнейшем будет на сцене, сразу «берет» на себя взгляды. Мне важно понимать, что я что-то сделала, важно быть полезной. Пусть это будем не мой регион, но мне это нужно не для галочки и не для отчета.

– Как вам удается совмещать общественную деятельность и кино?

– В кино я почти не снимаюсь. Если только в депутатский отпуск летом, либо вообще не снимаюсь. Картины, которые сейчас выходят, снимались давно. Например, «Красная гора», которая скоро выйдет на экран, – даже не помню, сколько лет назад снималась. Последние две работы – это проект «Василиса» в этом году и прошлым летом «Батальон смерти». Премьера последнего будет в феврале. Летом были досъемки. Они меня ждали, пока я была в положении. Пришлось делать перерыв.

У нас был жесткий и принципиальный режиссер Дмитрий Месхиев. Если снимали драку, то настоящую. Некоторые девочки даже чуть-чуть покалечились. Кто-то выбил зубы, кто-то нос сломал. Мы прошли прямо боевую подготовку. Каждый день бегали по двенадцать километров в амуниции, которая весит достаточно много, ее вообще носить тяжело, не то что бегать в ней с ружьем, которое тоже весит четыре-пять килограммов, и по песку, и в ботинках. Так что мне после беременности спортзал был не нужен. Я там за неделю похудела на десять килограммов.

А еще режиссер решил, чтобы меня били по-настоящему. Причем он добивался, чтобы был слышен шлепок, а сам стоял очень далеко. Это должна была быть пощечина, и мы переснимали много дублей. Меня ударили 50 – 60 раз. Распухшая щека. Я выдержала. Но поняла, в следующий раз буду эти моменты обговаривать. Хотя для этого кино, может быть, действительно так нужно было, потому что кино очень сложное. Месхиев хотел, чтобы мы погрузились в то страшное военное время. Вижу материал и могу сказать, по сравнению с тем, что идет на российском экране, это другой уровень. Надеюсь, наши силы не зря вложены.

– Как вас изменило материнство?

– Есть такая фраза хорошая, что мама рождается вместе со своим ребенком, это действительно так. Не то что там какой-то щелчок происходит, но у тебя мироощущение меняется, и ты начинаешь жить по-другому. Я почти все свои 30 лет существовала в каком-то сумасшедшем графике. Отдали в спорт в четыре года. По шесть часов каждый день зал, один день – выходной. Потом ГИТИС, где надо было учиться 24 часа в сутки. Потом беготня по кастингам. Я снималась и в массовке, и с ролями «кушать подано», и чего только не было. Никто на главные роли сразу не звал. И я все время жила в таком ритме, что никогда не останавливалась.

Для меня было смыслом жизни чего-то достичь. Чтобы мной гордились родители. Тот фактор, что папа двукратный олимпийский чемпион по хоккею, на меня, наверное, давил. Хотелось соответствовать, доказать, что тоже талантливая, что тоже могу. А когда родился Ваня, все как-то у меня перевернулось. Ради кого такая беготня? Ради чего? Ну, хорошо, снялась ты не в двух, а в трех фильмах, что от этого в жизни изменилось?

– Теперь совмещать работу и заботы о Ване не трудно?

– У меня замечательная мама, которая ко мне переехала. Я знаю, что ребенок под присмотром. В Думе перерыв с двух до четырех, и я еду к своему ребенку, чтобы его увидеть, покормить, провести с ним время. Вечерами я тоже с ним, и утром, потому что он встает достаточно рано. Могу до работы с ним провести два-три часа. Ночью никому не отдаю его. Мне повезло, ребенок не капризный, очень душевный. Ему нравятся люди, нравится внимание, так как у меня много друзей. И они приезжают не ко мне, а с Ваней пообщаться. Мой брат, с которым я достаточно редко виделась, хотя вроде рядом живем, теперь приезжает каждые три дня. Ребенок всех нас объединил.

В свои восемь месяцев мы весим уже 10 килограммов. Но он не толстенький, очень сильный. Мы уже пошли, он сам встал в шесть месяцев. Такой крепкий, видимо. В дедушку пошел. Мой папа уже ему клюшку купил. Готов с ним заниматься. Я говорю: «Подожди! Может, я его еще в другой вид спорта отдам». Мама ребенку, конечно, нужна, но широкий круг общения ему только в радость.

– Есть какое-то яркое воспоминание о спортивной юности?

– Как-то были в лагере, в Черноголовке! Это был не лагерь, а настоящая тюрьма. Двухъярусные кровати, казармы, тридцать человек в одной комнате. Между кроватями можно только протиснуться, слава богу, гимнастки – худенькие. С утра бег по пять километров, потом тренировка, потом опять бег, потом опять тренировка. Есть не разрешали, пить по пол-литра воды, потому что от воды гимнастки поправляются, а за весом следили строго. Так что до 15 лет я росла в жестких условиях. Но как мать, честно говоря, сейчас считаю что это неплохо. Когда у детей много времени, они начинают думать – и часто не о хорошем, – чем бы заняться, где пива выпить, а родители целый день на работе – и ты один на один с собой.

– Откуда интерес к политике?

– Не могу сказать, что я увлеклась политикой. Когда я стала популярной, люди ко мне начали обращаться: «Вы же знаете такого-то, скажите, что у нас ребенка не берут в детский сад…» Или подошла очередь, а не дают квартиру, или убили человека, а прокуратура и милиция не хотят помогать… Я ездила по регионам как актриса, а ко мне люди все время подходили с какими-то просьбами. Когда говорят, мы все прошли, мы везде были, помогите, нам больше не к кому обратиться, невозможно отказать. Я человек верующий и уверена, что неспроста в это время оказалась с этим или с другим человеком. Так я начала сотрудничать с «Молодой гвардией», потому что в одиночку невозможно сделать все, и нужен какой-то инструмент, через который можно действовать. Одного человека я знаю, другого я знаю, но на третьего человека выхода нет. Вы же знаете, как у нас: даже сейчас, будучи депутатом, я с трудом могу дозвониться до некоторых чиновников.

– Муж гордится вами?

– Он меня любит, и мне этого достаточно. Он, слава богу, не актер, не спортсмен, не политик. Занимается IT-технологиями, то есть совершенно из другого мира. Мы даже не «плюс» и «минус», а из каких-то разных полушарий. Мне с ним интересно, а ему со мной. Мы случайно познакомились в общей компании. Сначала разговаривали только по телефону. У меня были дела, у него были дела, мы даже не могли встретиться. И этот человек через телефон так вошел в мою жизнь, что я с утра просыпалась и звонила ему.

Я не тот человек, который легко может привыкнуть к другому или пустить его в душу. Для меня это все сложнее. И с мужчинами у меня обычно складывалось непросто. Были отношения в течение трех лет. Была назначена свадьба… Но как-то не получилось. Отношения были очень тяжелые. Была борьба интересов – мужского, женского, мы на все смотрели по-разному. Не смогли ужиться вместе. И в какой-то момент я поняла, наверное, семейная жизнь не мое.

И когда я пришла к такому выводу, я встретила своего будущего мужа. Как-то он нашел ко мне подход. Я очень своенравный человек. Я Скорпион по знаку зодиака – остаюсь всегда со своими интересами. Меня почти не переубедить. Если я в чем-то уверена, знаю и если я чего-то хочу, то меня не сдвинешь с пути. От этого родители даже не стали меня отговаривать от актерской карьеры, потому что я все равно буду делать то, что я считаю нужным. Но вот сейчас моя мама говорит: «Маша, так нельзя, ты делаешь все, что тебе Женя говорит». Раньше она переживала, что я очень принципиальная и меня не сдвинуть с места. А теперь волнуется, что я стала такая мягкая.

– Сейчас многие политики, артисты, знаменитости живут в Подмосковье, за город не планируете перебраться?

– Зимой я живу в Москве, потому что из области проблемно добираться до работы. Но летом обычно мы итак снимаем дачу. Она находится на границе с Тверской областью. Раньше у нас была собственная дача в Подмосковье. Такое семейное гнездышко. Она досталась нам от дедушки. Мы с дедушкой любили собирать там грибы. И сами любили все на даче собираться. Но из детства остались воспоминания, что мы туда очень долго добирались. Это было за Сергиевом Посадом – направление всегда было жутко пробочное. И пока доедешь, отдохнуть не успеваешь, а уже назад надо ехать. Иногда и по пять часов ехали. Конечно, хочется свежего воздуха, тишины, спокойствия. Причем даже если ты успокоилась на природе, а потом видишь вокруг себя этот бешеный ритм города и начинаешь существовать также. Поэтому я считаю, что люди, которые могут позволить себе жить за городом, – это счастливые люди.