Бывший муж распускает руки

— Весь психоанализ взялся из народа. «Бьет — значит любит» — в этом выражении идет речь об одной из инфантильных защит. Когда ребенку родители уделяют мало внимания, он начинает вызывающе себя вести, как-то пакостит, и когда родители направляют на него свой гнев, малыш думает: «О, хоть так они на меня внимание обращают!». Второй вариант понимания этого выражения — это псевдородительская забота: «Я выступаю как наставник, я наказываю, но желаю добра».

Почему такую фразу используют и женщины, которым попадает? Такие женщины — жертвы, те, которых родители недолюбили, и они вызывали агрессию на себя, чтобы получить от мамы и папы хоть какое-то внимание. Отдельный вопрос, почему женщины готовы не просто терпеть, но и принимать такие поучения уже во взрослом возрасте. Это зависит от того, насколько это принято в конкретной культуре. Например, в Древней Руси «поучить жену» было в порядке вещей. Где-то, если женщина переходит определенный порог, это уместно и сейчас. В исламской культуре поучительные побои жене в виде пощечины — норма, там мужчины доминируют. А женщины в силу психофизиологических особенностей — не интеллектуальных, интеллект у нас примерно одинаковый — порой пытаются встать на место мужчины, «кастрировать» его. Мы это часто видим: сначала женщина белая и пушистая, вышла замуж, а затем раз — и начинает прессовать мужика. Это такая природная склонность. И для того, чтобы женщина не захватывала территорию, иногда говорить просто бесполезно — например, истеричку ничем не остановишь. А пощечина быстро приведет в чувство. Не говорю, что надо прямо бить, а просто в качестве пресекательной меры. И такое есть и в нашей культуре, и женщина готова такое принять. Одна моя пациентка хвалила своего партнера. Говорит: «Он у меня такой мужчина-мужчина! Я истеричка, всем под шкуру лезу, а он единственный выдерживает. Сказал мне, мол, деточка, у меня такая особенность — кулак летит быстрее мысли. И у меня рядом с ним всю склонность к истерикам как рукой снимает».

К слову, что касается «кастрации» — это как раз то, за что борются современные феминистки. Женщина стремится стать на место мужчины, чтобы обезопасить себя, то есть речь идет не о правах женщин, а о безопасности, о том, чтобы женщин сделать мужчинами и наделить их этими полномочиями. Патриархальный уклад у нас в культуре рассосался, женщины распоясались, внутри семьи больше нет распределения обязанностей и функций. А порой женщина ведет себя агрессивно как раз для того, чтобы ее поставили на место, чтобы почувствовать себя слабой. У всех это проявляется в разной форме.

Оговорюсь: понятно, что избивать женщин нельзя, как это делают насильники. И вообще домашнее насилие к «бьет значит любит» не имеет никакого отношения. Что происходит в этом случае: мужчина срывает злость на женщине, в действительности срывая злость на матери — это идет от неудовлетворенности отношений с матерью, нарушением привязанности. С мыслью: «Все бабы — ****” он мстит ей и переносит на жену.

Вторая модель, откуда берутся мужчины-насильники, это когда они становятся свидетелями агрессии отца. Отец бьет мать, мать оказывается в положении жертвы, ребенок пугается, и чтобы не оказаться в положении избиваемого, начинает идентифицироваться с отцом. То есть это такая защитная реакция. Навык впитывается, и во взрослый мир такой ребенок выходит агрессором — в принципе, а не только с женой.

Однако в случае насилия в родительской семье возможен и еще один сценарий, когда мальчик все-таки становится на сторону матери. В возрасте с 3 до 6 лет ребенок претендует на мать и пытается конкурировать за нее с отцом. Чтобы получить ее признание и завладеть ей, надо убить отца. Это старая схема. Например, в первобытной орде убийство отца сыном случалось не в метафорическом смысле, а в самом прямом. От чего зависит тот или иной сценарий? Каждый ребенок — это отдельная история со своими психическими ресурсами. У одного мальчика есть ресурсы сыграть в оппозицию к отцу, а кто-то быстро становится забитым и встает на сторону агрессора.

Почему мужчина позволяет себе бить женщину? Потому что она позволяет ему себя бить. Люди всегда совпадают друг с другом как пазлы: значит, она только так может любовь воспринять. И нет, это не значит, что в паре с другой женщиной он вообще не будет на нее руку поднимать — он и не будет с такой в паре. Только эта женщина дает ему возможность самореализоваться психически. Ответ на вопрос, почему они не разводятся, — потому что они нашли друг друга. Когда говорят, что женщина боится уйти, это отговорки. Фрейд сказал: «Если с человеком что-то происходит, значит ему для чего-то это надо». Логично же? Если мне нужна депрессия, она у меня будет. Может быть, я всегда привык быть в подавленном состоянии, потому что в родительской семье был в этом состоянии. Не нужна депрессия — не будет.

Из числа всех обращений, связанных с насилием в семье, ко мне чаще всего приходили женщины, которые жаловались на абьюз — психологическое насилие. Один из случаев, например, такой: семья, мужик зарабатывает, жена — красавица. И вот она пришла и рассказывает: он каждый раз находит повод, чтобы довести ее до слез. Утром встал, умылся и начинает, мол, опять ты щетку зубную разбросала, тампоны не так лежат. На кухне — опять омлет неровный и вообще резиновый. А сама ты толстая, и работа у тебя дурацкая и бесполезная. Достает так, достает, пока она не бросится в слезы. И тогда он с облегчением выдыхает — цель достигнута — и начинает извиняться, обнимать, спрашивать, что подарить, машину или шубу.

Это только один из сценариев, корни которого заложены также во взаимоотношениях с матерью, такая перверзия. Но так просто человека не изменишь, так что если такие вспышки гнева невыносимы, есть два пути — или разводиться, или обращаться к специалисту, чтобы выработать эмоциональную устойчивость к абьюзу.

Стоит ли обращаться в полицию? Да, но участковые толком не работают с этими семьями, рассуждая так: «Если он тебя бьет, чего ты с ним живешь? Не нравится — уходи». Сами же женщины подливают масло в огонь, когда пишут заявление и назавтра его забирают. Развод — это выход. Это дурацкое внушение постхристианской культуры, что женщина должна быть «пристроена», «при мужике», какой бы он ни был, зато свой. Женщина может прекрасно быть самодостаточной и выполнять женские функции, и ей совсем не нужен для этого полупьяный урод.

Даже если дело совсем плохо, дохода нет, дети, то поможет кризисная квартира, где можно хоть
как-то отдышаться и заново начать жизнь. А заработать может любая женщина какими-то простыми понятными вещами вроде кулинарии, хэндмейда. У меня был случай, когда пациентка просто начала понемногу подрабатывать на компьютере. Сначала ей хватало денег на одежду, а потом ее доход уже вырос настолько, что смогла уйти с детьми от абьюзера. С этого можно начать любому человеку, потихоньку можно начинать выруливать.

Для не самых запущенных случаев есть очень хорошая домашняя терапия — это вечерний разговор по душам. Можно просто сесть за стол переговоров, учиться слышать друг друга, разговаривать друг с другом. Даже если партнер говорит раздраженно, не принимать это на свой счет: человек просто чем-то эмоционально делится. Можно договориться обходить какие-то вещи или зайти глубже и попробовать проговорить, почему это не нравится, почему цепляет. Когда этот катарсис пройдет — а если вы начнете это проговаривать, начнутся эмоции, ассоциации, все в кучу — проблема проработается, проживется и больше не будет волновать.

А если ситуация стоит остро, то нужно понять, что домашнее насилие существует как образ жизни и для нее, и для него, оно встраивается в структуру личности. Это не лечится ни разговорами по душам, ни, допустим, спортом — только на гипнозе и психоанализе. И надо понимать, что будет это долго, дорого и больно.